Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

«Оттенок профессионализма», определяющий качество их работы, достигается элементом объективности , то есть через объективные стандарты значимости, исполнения и вкуса, и необходим каждому художнику в поисках добровольной поддержки аудитории. Люди, лишенные этой необходимости и ведомые прихотями, могут быть только любителями.

От мистера Маркеля, исходя из его собственных наблюдений, ожидался вывод, что общественное телевидение – бесполезное, безнадежное и порочное учреждение. Однако он устраивает для читателей новый сюрприз.

«Во имя своего будущего, – заявляет он, – общественное телевидение должно разработать новую философию и новый подход. Ему нужно навести порядок и в голове, и в доме». Однако не говорится, какие философия и подход должны быть разработаны и как должен наводиться порядок в голове: читатель довольствуется лишь заявлением о том, что «должно быть серьезно улучшено освещение государственных дел», и советом подражать BBC. Опираясь на эти расплывчатые банальности, мистер Маркель выдает такой абзац, что все предыдущее кажется лишь красивой декорацией:

«Таким образом общественное телевидение сможет заручиться поддержкой и получить как независимость, так и экономическую помощь (оба аспекта взаимосвязаны). Пока оно финансируется конгрессом, оно не будет свободным. Единственный выход – это акцизный сбор, возможно, даже налог на телевизоры, как в Англии » [курсив добавлен].

Поймите правильно: общественное телевидение должно быть освобождено от политики неполитическими (!) средствами, то есть через налоги, взимаемые с населения исключительно в интересах горстки людей, распоряжающихся на телевидении.

Даже устраивающие демонстрации получатели социальных пособий кажутся более приличными: они по крайней мере предъявляют свои требования конгрессу, а не стремятся нажиться на своих соседях.

Конгресс – это совет представителей, выбранных народом. Если общественное телевидение действительно общественное, то кто должен контролировать и финансировать его, если не общественные представители? Тем не менее мистер Маркель предлагает обойти конгресс.

Да, конгресс – это нестабильный и гибкий институт, непредсказуемый в своих действиях, подверженный постоянным изменениям мнений выборщиков. Так и должно быть в свободной стране (где власть ограничена конституцией) или в государстве, похожем на «подлинную демократию», о которой постоянно говорят либералы наподобие мистера Маркеля. Да, зависеть от переменчивого настроения кратковременного большинства – все равно что строить дом на зыбучих песках, и это выступает одной из причин, по которым деятельность интеллектуалов должна находиться за пределами государственного влияния. Да, «независимость и экономическая помощь (то есть защищенность финансовых ресурсов) взаимосвязаны», и нет никакой независимости, если средства для ее достижения основаны не на взаимовыгодной торговле, а на одностороннем одолжении. Именно такая взаимосвязь выступает одним из доказательств того, что независимость – это следствие свободной экономики, и она не может быть достигнута при другой экономической системе.

Однако мистер Маркель хочет невозможного. Он отстаивает служение обществу без ответственности перед ним, незаполненные чеки из государственных фондов без публичной бухгалтерии; «защищенность» государственных доходов без общественного контроля.

Кто в таком случае будет определять политику общественного телевидения? Кто будет выбирать управляющих и ведущих, то есть получателей общественных денег? Кто будет судить о значимости программ? И по какому стандарту? Кто будет наполнять содержанием такие понятия, как «воображение» и «баланс»? Кто будет определять, что предвзято, а что – нет, что информативно, а что – нет? Кто будет определять, какая информация нужна общественности? Или что такое «художественный» и что такое «эксцентричный»? И является ли символическое изучение пространства, времени и секса в подсознании плодовой мухи эффективно или неэффективно «экспериментальным»?

Если общественное телевидение под нечетким контролем непостоянного, слишком терпимого конгресса справлялось так плохо, как описывает мистер Маркель, то можно ли поверить в его превращение в команду гениальных, великих мыслителей, непредвзятых обозревателей и блестящих артистов, когда в его распоряжении будут неограниченные государственные фонды без надзора, правил и обязательств? Ни у кого нет такой веры в силу денег, как у групп с социалистическим уклоном.

Бесполезно поднимать моральные вопросы о такой моральной пошлости, как принуждение людей поддерживать общественное телевидение, то есть насильно отнять у людей заработанные ими деньги и отдать их интеллектуальным интриганам в обмен на иллюзорный продукт, которым люди не смогут воспользоваться, или не захотят, или возненавидят, как только посмотрят общественное телевидение (но в котором якобы нуждаются 10 миллионов университетских хиппи, не желающих платить ни за одну свою потребность). Подумайте над проблемой платного телевидения (за которое будут платить только те, кому оно нужно): те же люди, которые противостоят платному телевещанию из-за того, что оно лишит бедных возможности наслаждаться бесплатными коммерческими программами, без раздумий поддерживают внедрение налога на телевизоры для бедных, чтобы заставить их платить за программы, которые они не увидят.

В своем эссе «Формирование влиятельных кругов» [115] Рэнд А. Философия: Кому она нужна? – М.: Альпина Паблишер, 2021. , где рассматривается вопрос правительственных грантов в области социальных наук, я писала: «Происхождение аристократии – данная королевской властью привилегия получать незаслуженный доход от принудительной работы жителей определенной местности. Сегодня та же самая политика работает в США, только привилегии раздаются не навсегда, а одноразовыми выплатами на определенное время и принудительная работа налагается не на группу рабов на определенной территории, а на всех граждан государства».

Я переоценивала моральный авторитет и занижала амбиции современных интеллектуалов. Их цель не оказаться в позиции временной элиты, а навечно установить полноправную аристократию (с передачей власти, определяемой не наследственностью, а профессиональными гильдиями), в которой не было бы больше места решениям, одобрению и контролю со стороны общества, которая зависела бы от государства лишь в требовании к нему рассылать агентов из налогового управления, чтобы собирать навязанные аристократами налоги.

Вот тайное желание тех защитников «подлинной демократии», которые считают свободный рынок нестабильным, а необходимость зарабатывать себе на жизнь – препятствием, которые страстно хотят освободиться от материальных забот и которые не боятся обменять «тиранию» частного работодателя на кошмарные цепи государственного контроля. Они не планируют быть под государственным контролем, ведь они станут исключением. Государство будет гарантировать им доход, собирать и доставлять его, не задавая никаких вопросов. Они же таким образом освободятся от цепей материальных забот единственным известным способом: рабским трудом остальных.