Л. Сержевская - Фактчекинг. Чеховы. Изнанка мифа

«Сегодня девятые, должно быть, сутки, как весь мир и вся вселенная сосредоточились для меня в маленькой кроватке, на дне которой лежит маленький трупик, стонущий ежесекундно, без перерыва. Агония ужасна, медленна и бесчеловечна. Будь я доктор, я давно убил бы Мосю хлороформом или чем-нибудь смертельно и без мук усыпляющим» 30 30 Эту трагическую историю своей жизни Александр отразил в рассказах «Длинный дурак» и «О чем пташка пела». См. Александр Чехов. От Агафопода Единицына до А. Седого. Неизвестные рассказы, водевиль и повесть. Издательские решения. М., 2021 .

ИЗ ДНЕВНИКА АЛ. П. ЧЕХОВА

«27 января.

Мося! Без тебя я перестану жить с Анной. Боже мой, как я страдаю. Хоть бы водки выпить!

28 января.

Анна все пристает, чтобы я выпил водки, чтобы успокоиться. Перед постелькой Моси! Эта баба никогда меня не понимала и не поймет. Если Моси не будет, я буду держать ее у себя из сострадания.

Бедный я несчастный! За что я наказан, за чьи грехи? С Анной без Моси я жить не могу. Без Моси Анна немыслима. Я буду говорить ей, что люблю ее, потому что я добр, но любить не могу. Не могу. Стану обманывать, что люблю.

1 февраля Чеховы получили телеграмму:

«Мося умерла Амин Чехов» 31 31 Мария Гавриловна Хрущова-Сокольникова (1883 – 1884) похоронена на церковном кладбище в селе Радуговицы Тульской губернии. .

Все бросив и проклиная богопротивный Таганрог, Александр с женой, ее детьми и прислугой предстал перед изумленными родителями.

«Шутка ли собрать такой Кагал и нагло приехать без спросу в нашу семью, нарушать покой и порядок в доме», – возмущался Павел Егорович.

Александр рассчитывал на сочувствие семьи, но родители увидели в случившемся знак свыше. Еще не зная, что Анна вновь ожидает ребенка, Павел Егорович просил Антона:

«Уговори Сашу, чтобы оставил Анну Ивановну, пора уж очнуться от сумасшествия. Он меня никогда не слушал, а ты больше имеешь влияние на него. Вот Бог отнял дитя, которое он любил, следовательно, дела его неудачны. Пора уж одуматься, будет, побаловался, пора и за разум взяться. Разыгрывать комедию и составлять из своей жизни какой-то роман, вовсе не годится».

Что сказал Антон брату остается тайной, но Саша из квартиры семьи съехал.

Однако вся беда состояла в том, что Александр и сам уже одумался и был бы рад закончить этот «какой-то роман», но беременная Анна стала уже судьбой.

Пришлось смириться с этим фактом как родителям, так и самому Александру, сбегавшему теперь от нелюбимой жены при любой возможности.

«25 марта 84. Живя в Москве с Анной и ее детьми, я, благодаря случаю оказался свободен на целый день. Уж и отпраздновал же я этот день! С Фатером целовался искренне и хорошо, и Фатер был весел и забыл свою вражду ко мне за незаконное сожительство. Первый день за сто лет я чувствовал себя довольным. И все это происходило только оттого, что моей жены Анны не было дома», – захлебываясь от удовольствия, писал он в дневнике.

А жене он посвятил стишок, который и опубликовал в журнале.

Ты была моей невестой…

Молчалива и робка,

Сомкнут ротик был прелестный,

В речи – кротость голубка…

Стала ты моей женою…

Вдруг раскрыла ротик твой:

Непрерывною волною

Потекли и брань и вой…

Обманули твои губки

И жемчужный ряд зубов:

У тебя, моей голубки

Уж не ротик – десять ртов…

В Воскресенск, на дачу к Антону, Александр тоже уехал один, а по возвращении жаловался брату:

«Слава моя в номерах растет и растет. Все жильцы-соседи смотрят на меня очами прокурора: подло оставлять бедную женщину. Можешь судить о том, что у меня за расположение духа. В общем, скверно и сил нет вырваться. Боюсь, как бы не запить: до того уж мерзко и постыло».

И он запил, и запил не на шутку. Пришлось Анне обращаться к Антону: «Посоветуйте, что делать? Саша допился до того, что ему везде кажутся мухи и чертики, и совершенно до беспамятства бредит».

ИЗ СЕМЕЙНОЙ ПЕРЕПИСКИ

Павел Егорович:

«Любезный Сын Антоша!

Жизнь моя разбита поведением Саши и Коли. Сердце мое наполнилось горечью. Я сорвал на Савельеве 32 32 Таганрогский приятель и однокурсник Чехова. , у которого лично буду просить извинения. Больше этого не повторится. Я не желаю раздора в Семье, но мира и Спокойствия».

«Саша нанял себе квартиру и, вероятно, Николай у него находится. Они забирают по книжке из лавки Семенова мясо, табак и все, что нужно для продовольствия Анне Ивановне, а Федосья Яковлевна питается одним чаем».

«Антоша потрудись написать Коле, чтобы он ехал в Петербург доканчивать свое ученье. Ведь так ему оставаться нельзя, пора взяться за разум ему. Причина всему Саша».

Антон – Александру

«Стыдно Николаю заставлять самолюбивого старика брать взаймы! Поездка к Пушкареву обошлась Николаю рублей 4—5… Эти деньги мог бы он лучше отдать в уплату».

Антон нервничал, а Николай оправдывался:

«Милый Антон, я совсем не ожидал от тебя такого злого письма. Я дал тебе слово выдать 50 р., которые я должен тебе, – и держусь его. Я вовсе не хотел тебя обманывать»

Двадцать шестого августа 1884 года на съемной квартире Анна Сокольникова родила сына Колю, записанного в метрическую книгу по имени крестного отца Николая Чехова Николаем Николаевичем.

В начале 1885 года Ал. П. Чехов получил назначение в петербургскую таможню и срочно выехал в столицу.

Оставшаяся в Москве с младенцем Анна забрасывала мужа письмами:

«Вчера я пришла в такое отчаяние, не получив от тебя письма, что решилась наконец послать телеграмму с оплаченным ответом. Я была уверена, что ты серьезно захворал, но не успела я отослать телеграмму, как пришла твоя. Ради Бога напиши все подробно, телеграмма не может меня удовлетворить.

Положим, я довольна и тем, что ты жив и помнишь нас, но мне необходимо знать, как поступить перед отъездом, какие вещи взять, какие нет, ты обещал писать мне все подробно, у меня спрашивают, а я ничего не знаю.

Еще раз прошу тебя, дорогой мой Сашка, ради Бога, напиши мне всё подробно, да поскорей. Мне тут такая масса неприятностей, а одно только утешение – твои письма, а их то и нет. Меня это ужасно мучает. Ради Христа объясни твое молчание. Неужели и сегодня я не получу письма. До свидания, целую тебя и еще раз прошу скорей написать. Господи, когда же мы увидимся. Твоя жена Аня».

Петербургская служба Ал. Чехова продлилась недолго, и как-то очень скоро он был переведен в таможню Новороссийска.

А тем временем его «незаконная» жена вновь ждала ребенка, Александр Павлович рвал на себе волосы:

«Собери ты, братец мой, пепел со всех печей вашей квартиры и посыпь этим пеплом головы всех твоих пациентов в знак печали. Моя Анна Ивановна снова зачала и носит во чреве нового гражданина, коему надлежит в будущем пополнить ряды хитровцев», – писал он Антону.