Валерий Сабитов - В паутине заблуждений. Книга о небе, земле и людях на земле и небе

Да, трудно отделить научный факт от сциентистской фикции. Осознанию границ науки и пределов познания помогают «предельные теоремы», которые можно обнаружить и в математике, и в физике, и в биологии, и в психологии.

Особое место в этом ряду занимает теорема Гёделя о неполноте (в частности: непротиворечивость арифметики не может быть доказана собственными средствами). Рядом с ней стоят принцип неопределённости Гейзенберга (несовместимость координаты и импульса; у динамических переменных квантовой системы вообще нет определенного значения), теория замысла Уильяма Дембски (ни случай, ни необходимость, ни комбинация их не исчерпывают причинность; Вселенная – открытая система), теория визуального восприятия Джеймса Гибсона, профессора Корнелльского университета психологии.

На вариантах последней теории кратко затормозим. На них опирается Рэй Курцвейл. И в его интерпретации они выглядят несостоятельными. Прежде всего потому, что не рассматривается система «сознание-тело», всё сводится к неврологии. Единство сознания и биоорганизма образует специфическую целостность, которая не простая сумма слагаемых. И объяснить восприятие окружающей среды (а отнюдь не образа!) посредством неврологического и информационно-теоретического подходов не получится.

Ниже мы рассмотрим коллапс вектора состояния. А пока сделаем предварительный вывод: в теле Науки появилась другая наука, даже не метанаука, а нечто более высокое. И она требует в том числе новой космологии, повернутой к Ведической, определяемой в ряде источников как традиционная. Естествознание само требует включения в её затвердевший корпус феноменов психики. Что означает: рациональной логики для познания и понимания Природы недостаточно. Да и в социальной сфере ощущается тот же голод. Вот как описывает недостаточность «логического» способа мышления не только в теме искусственного интеллекта Курцвейл:

«Мы постоянно прибегаем к конфабуляциям (ложные воспоминания, фантазии – В.С.) для объяснения исхода различных событий. Хотите яркий пример – просто прослушайте дневные комментарии по поводу состояния финансовых рынков. Вне зависимости от того, как изменяется ситуация на рынках, всегда можно найти причины этих изменений. И примеров подобных комментариев можно привести множество. Если бы комментаторы действительно понимали ситуацию, они не тратили бы время на составление подобных комментариев» (Курцвейл, Рэй. Эволюция разума. М.: Эксмо, 2018, с. 83).

С годами меня всё больше беспокоит равнодушие западного, центрально-европейского взгляда на прошлое нашей планеты. В то время как фактов, и вполне достоверных, о состоянии планеты до Потопа более чем достаточно для пересмотра утвердившейся позиции. Качественно другой мир, иная биосфера. Могучие люди, наделённые способностями, о которых нам сегодня и мечтать нельзя. Техносфера им не нужна. Растительный и животный миры непохожи на сегодняшние.

Почему «ученые», отказываясь включать в свои реестры-каталоги кости людей-великанов, не желая признавать реальные находки-артефакты из прошлого, так упорно держатся за систему «знаний», сплетенную из заблуждений? Ведь легко догадаться, что ископаемые «предки» – всего лишь останки обезьян того периода. Они обитали рядом с теми людьми. А людей тех мы едва ли поняли бы при контакте. Звучит, наверное, фантастично: состояние обезьян из прошлого (уровень их дикости) соответствует нашему сегодняшнему состоянию.

И тут не обойтись без критериев оценки прогресса. Какой мерой оценивать этапы развития человечества? Степенью внутренней развитости человека или же уровнем техники-технологии? Народы и после Потопа, до воцарения «Запада», жили в мире чудес и магии. Но та магия была по большей части вполне материальной. Природа, не тронутая машинной технологией, давала достаточно и сверх потребностей. И отношения с Творцом строились без посредников, без сословия священников. Вместе иерархической церкви – братство.

Самая отдаленная на временной шкале земного бытия точка – скала, расположенная в ЮАР около города Клерксдорп. В теле скалы до нашего времени продолжают находить удивительные артефакты в виде гофрированных шаров, дискообразных и сферических объектов, цельнометаллических или полых, имеющих белые вкрапления или с «запечатанными» в них светлыми губчатыми материалами. Этим артефактам более 3-х миллиардов лет. Современным людям не дано узнать, кем они изготовлены и для чего.

Ответ на вопрос «Что такое прогресс?» выводит на определение цивилизации. Как определить цивилизованность страны или планеты? Эволюционизм рассматривает человеческую историю как закономерное восхождение от дикости к цивилизации. Именно эта концепция порождает все формы расизма, деление на полноценных и недочеловеков (особенно на «ранних» ступенях развития).

Инженерный, технологический подход строится на усилении внешних природных феноменов. Технологи-эволюционисты утверждают, что прогресс состоит именно в этом. Развитие внутренних человеческих способностей – не приоритет. В последние времена даже наоборот. Ставится задача замены естественного в человеке (вначале за счет усиления-продолжения возможностей вовне) искусственным, вторичным. Вторая природа все крепче обнимает нас, отдаляя от первой. А теперь, в ходе компьютерно-информационной революции, начинает вторгаться во внутреннюю природу самого человека.

Это развитие куда-то вверх или закат человека и как разумного существа, и как биологического организма? Что будет с личностью человека? Если она определяется лишь связями между нейронами – зачем волноваться? Утерянные функции «телесной» психики восстановятся в иной, более совершенной конструкции.

Лидерство в развитии захватили люди внедуховные. Материалисты, атеисты… То есть «половинные» люди. Потому царит стоимость, а не нравственный цензор. Интересно, что выбор этот поддержан не только отцами-основателями и действующими «прогрессорами», но – наряду с обывателями – деятелями всех конфессий.

Основной и ведущий критерий прогресса – комфорт организма, уровень обеспеченности телесных потребностей. В условиях непрерывного соревнования (при главенствующей роли зеркальных нейронов) растёт удельная энергозатратность. Кто в такой напряженной борьбе с природой и самим собой будет оперировать духовностью и нравственностью? Это не нужно ни прагматикам-экономистам, ни теоретикам-футурологам. А также и тем, кто между ними. Политизация на фоне либерализма-гуманизма…

А давайте проведем мысленный эксперимент: удовлетворим вдруг все желания всех людей на известной нам территории. Все стали чиновниками и финансистами? В каждом начальственном кабинете сотни руководящих кресел. И все они обладатели олигархического состояния. Что будет? Мир, счастье и блаженство? Ни в коей мере! У соседа унитаз украшен самоцветами! Хочу такой же! И вилла на Лазурном берегу, в семь этажей! Места не хватает? Холопов нет? Чувство власти потеряно! Некого третировать, показывать своё превосходство не перед кем – уже трагедия!