Александр Волынцев - Город горького шоколада

– Вот, в частности, что такое – сегодня. Я пришел к директору ОТИ МИФИ Тананаеву, его я знаю давно, и говорю: «Я хочу читать два новых курса. Для первого курса я хочу читать «Введение в специальность».

В свое время я читал такой спецкурс, и мне понравилось. Во главу угла ставится: что такое специалист, профессионал.

– А из чего складывается профессионал, на ваш взгляд?

– Вот об этом и речь! Из его профессионализма как специалиста, его порядочности как человека, его патриотизма как гражданина. И вокруг этого мы со студентами устраивали доклады, сообщения, кто что предлагает, какой перечень характеристик относится к положительным, какой – к отрицательным.

Я пришел сейчас, а у меня в аудитории шесть человек всего. Раньше большие группы были, до тридцати человек.

– Это что – свободное посещение?

– Нет. Не набрали. Даже на бюджет. Сейчас, правда, еще перешли с программистов. Теперь у меня восемь человек. Это уже что-то…

Я всё пытаюсь, чтобы они поняли, в чем профессионализм заключается. В профессионализме я им рассказываю не только метод, но и плюс – куда это всё применить. Вся моя карьера строилась и заключалась в том, что я пытался узнать, кроме своих приборов, сферу их применения. Технологию. И вот сейчас мои крупные предложения связаны с основной технологией реакторов и радиохимии. Вот и им я пытаюсь рассказать…

– О чем?

– Я им пытаюсь рассказать, что такое замкнутый топливный цикл. Я им пытаюсь сказать, что им посчастливилось, что они живут на переломе: кончился первый этап развития атомной промышленности, и впереди колоссальный скачок.

И в связи с этим я Тананаеву предложил прочитать для всех специальностей курс «Замкнутый топливный цикл». Механики – с одним уклоном, физики – с другим, химики – с третьим… Химикам читают, но только часть этого цикла. Я приходил с этим и к Степанову. Он прямо меня не посылал, но дал понять, что его это не касается. Ларькова это тоже не интересовало. Тананаев согласился. А потом, хоть Тананаев уже и ушел, мне все-таки выделили 12 часов прочитать. Накануне научной конференции у нас здесь, в институте. Три дня по четыре часа.

Планы я раздал о том, что там собираются читать. Все кафедры ознакомились. За все занятия ни одного преподавателя ни с одной кафедры не было. Ни один не пришел. Студентов – только Изарова, завкафедрой, пригнала две группы. Сняла с других занятий. Кое-кто проявил определенный интерес, кое-кто слушал по необходимости – заставили. Но этот курс все-таки рассчитан больше на выпускников. А уж для преподавателей точно нужен.

Все должны знать, для кого мы готовим своих специалистов (механиков, электриков, программистов – не важно) и зачем всё это нужно, во имя каких глобальных проблем. Я стараюсь об этом рассказывать. Может быть, не все понятно. Но нельзя этим пренебрегать.

И беспокоит, что игнорируют как раз те, кто должен всему этому учить.

Вот не сидится профессору Кононову спокойно на месте. Не одно, так другое. Вот, например, инициировал со своими студентами создание общественной организации «Молодежь «Маяка». Для того чтобы вести контрпропаганду в ответ на все происки ангажированных «зеленых». И не просто контрпропаганду, а научно-просветительскую деятельность, основанную не на политике да идеологии, а на последних достижениях технической мысли.

– Знаете, кто оказался одним из главных наших оппонентов? В нашем городе – Евгений Рыжков, тогдашний руководитель Центра по связям с общественностью ПО «Маяк». А в Челябинске – экологический департамент, он тогда по-другому назывался. Рыжков был моим студентом, я с ним на «ты». Говорю: «Жень, считай меня и моих студентов твоими подчиненными. Твоим резервом. Командуй!» – «А этого не надо! Заниматься этим должны профессионалы! А ваше участие здесь только вредит!»

– А «любимая» женщина Евгения Георгиевича Рыжкова – товарищ Миронова – к вам обращалась?

– О! Не то слово! Мало того, были попытки меня завербовать.

– «Озеленить»?

– Да ну! Там у них чистейшей воды выгода на первом месте.

– Так это же старая шутка: почему «зеленые» называются именно «зелеными?» Потому что с ними расплачиваются именно «зеленью»…

– Причем нахально… Самым беспардонным образом… Я знаю про эту платную подноготную.

– И что же это за история с «вербовкой»?

– Поскольку я иногда высказывался с критическими замечаниями, то Миронова подумала, что я такой колеблющийся, сомневающийся, меня можно перевербовать. И пригласила меня на обучающий семинар. Я приехал туда вместе с председателем нашей молодежной организации Татьяной Костаревой.

Там два американца и один норвежец рассказывали всей той братии (а собирались там в каком-то профилактории, в рекреации, человек двадцать пять), что если в вашей зоне строят атомную станцию, что нужно сделать, чтобы ее не строили.

Мы пришли, чуть опоздав на начало. После окончания первого такого заседания вдруг ко мне один подходит, другой, третий: «Здравствуйте, Александр Николаевич!» Одна дама меня вообще вывела из себя: «Здравствуйте, Александр Николаевич! Вы недавно к нам в 117 цех приходили!» А 117 цех – самый закрытый цех завода 20. Сейчас-то, может быть, уже и ладно, там уже и американцы побывали, а тогда для меня это был шок.

А дальше всех их разделили на три группы. Для игры. Дали задание: «У вас такие-то исходные данные, у вас – такие-то, у вас – такие-то. Вы нашли в проекте то-то и то-то…» И вот здесь я сделал колоссальную промашку. Поднял руку и спросил: «Скажите, задача какая: исправить эти недостатки или добиться прекращения строительства станции?» Всё.

Миронова, как я понял, специально меня подняла, представила, чтобы американцы слышали, какого жирного карася она припасла…

– А карась оказался «засланный»…

– Да… Не только не пригласили нас на обед, но даже не дали нам машину доехать от профилактория (километра два или три), пошли пешком… Вот вам пример.

– То есть после обеда вы уже не участвовали…

– Я, во-первых, в обеде не участвовал (смеется). Кстати, там половина людей была из нашего города. Во главе с Усачевым, тогдашним председателем нашего городского комитета экологии, там был Мишенков с ОНИСа, были и другие…

Или вот «зеленые», мироновцы, Надя Кутепова, организовали в Худайбердинске антиядерный слет, лагерь. Мы туда поехали самостоятельно.

И в Худайбердинске мои студенты разбрелись с теми студентами, с «зелеными». Надя Кутепова была вне себя. Почему? Все те «зеленые» студенты, которые пришли, были, как правило, экономистами, юристами. Среди них не было ни одного технаря, они не знают, что такое атомная энергия, они не знают азов, а наши ребята – с пятого курса, химики-технологи, киповцы и другие… Их оппоненты: «А мы этого не знали… А мы этого не проходили…» И организаторы попытались нас побыстрей куда-нибудь сплавить.