Борис Куркин - Очерк и публицистика

С союзниками по БРИКС нам надо развивать всесторонние связи, тем более что Китай теперь уже один из важнейших центров глобальной экономики. Мы должны активнее выстраивать новые кооперационные направления, сопрягая технологические и производственные возможности наших стран, умело задействуя китайский потенциал в целях хозяйственного подъема Сибири и Дальнего Востока. Нам следует продолжать оказывать друг другу поддержку на мировой арене, сообща решать острые региональные и глобальные проблемы, наращивать взаимодействие в Совете Безопасности ООН, ШОС и других многосторонних механизмах.

Следует также всячески укреплять отношения с другим азиатским гигантом — Индией, с которым нас связывают традиционно дружеские отношения. От этого выиграют не только наши страны, но и вся меняющаяся система мирового порядка. России следует стремиться наладить более тесную координацию с партнерами по внешнеполитическим вопросам, плотнее работать на площадке ООН. Когда «пятерка» развернется по-настоящему, её влияние на мировую экономику и политику будет весьма весомым.

Находящиеся в кризисном состоянии Евросоюз и еврозона не могут не затрагивать интересов России — прежде всего с учетом того, что ЕС является нашим крупнейшим внешнеэкономическим и торговым партнером. А от состояния дел у европейцев в значительной мере зависят перспективы развития всей глобальной экономической конструкции. Из кризиса в Европе для нас следуют кое-какие уроки.

Один из них состоит в том, что следует быть весьма осмотрительными при укреплении Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном, формировании единого экономического пространства. Путь к нему уже проложен, получила развитие идея Евразийского экономического союза, который должен заработать к 2015 году. Конечно, хорошо было бы восстановить с Украиной добрые партнерские отношения. Включение её в Таможенный союз способствовало бы интересам обеих сторон. Однако не следует торопиться с расширением трехстороннего объединения. Лучше предварительно укрепить его наднациональными структурами, сделать интеграцию необратимой и взаимовыгодной для всех её составляющих сторон. Но эта интеграция вовсе не противоречит широкому охвату стран СНГ военным сотрудничеством, развитию Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

И последнее по счету, но не по значению: надо оздоровить и усилить оборонно-промышленный комплекс, деградировавший в годы односторонних уступок Западу и следования политике, диктуемой Вашингтонским консенсусом. Из либеральных кругов иногда раздается критика по поводу запланированных руководством страны крупных трат на эти цели в грядущие годы. Это, мягко говоря, недальновидно. Мы живем в чрезвычайно сложном, турбулентном мире, где нарастает террористическая активность, маячит угроза распространения оружия массового уничтожения, в ряде мест тлеют региональные конфликты, готовые вспыхнуть масштабными пожарами, участилось применение силы со стороны НАТО в стремлении навязать угодные Западу порядки в той или иной стране. США руководствуются идеями обеспечения себе «абсолютной неуязвимости», расшатывающей систему безопасности для всех. По сути, это возвращение к агрессивному девизу, пущенному в оборот древнеримским военным историком и писателем Вегецием: «Хочешь мира — готовься к войне». У нас, конечно, нет желания участвовать в новом туре гонки вооружений. Но нельзя и забывать о принципе разумной достаточности, о том, что с нами будут считаться лишь тогда, когда мы будем сильны во всех отношениях.

Вымирание населения России продолжается. Его минимальная скорость была достигнута в августе 2009 года. Но затем долговременные демографические «волны», обусловившие тогда минимальную смертность при максимальной рождаемости, начали расходиться, и надежды безграмотной части бюрократии на нормализацию ситуации не оправдались.

В первой половине 2011 года естественная убыль населения номинально сократилась (со 142,2 до 138,8 тыс. чел.), однако в расчете на 1 тыс. человек — в силу общего сокращения населения — ситуация не изменилась. После сокращения естественной убыли населения с 2,5 чел. на тысячу живущих (промилле) в первой половине 2009 года до 2,0 промилле в первой половине 2010 года в аналогичном периоде 2011 года естественная убыль осталась на уровне 2,0 промилле.

Рождаемость снизилась вместе со смертностью: первая с 12,3 до 11,9 на 1 тыс. человек, вторая — с 14,3 до 13,9 промилле; таким образом, тенденция сокращения смертности (как из-за изменения половозрастного состава населения, так и в силу инерционных последствий улучшения жизни в 2000-е годы) сохранилась, а тенденция повышения рождаемости (по тем же причинам) прекратилась.

Безусловным позитивным явлением стало заметное снижение младенческой смертности (это обобщающий показатель качества жизни, хотя он, похоже, фальсифицируется, хотя и не так сильно, как убийства): с 8,1 на тысячу родившихся живыми в первой половине 2009 года до 7,6 в первой половине прошлого года и до 7,1 в аналогичном периоде 2011 года.

Демографическая ситуация в стране определяется сочетанием собственно демографических факторов, являющихся исключительно долгосрочными и крайне инерционными, с последствиями социально-экономической политики государства, способной при значительных усилиях весьма существенно и долговременно корректировать «демографические волны».

Эти «волны» связаны с численностью различных поколений и изменением их отношения к деторождению в силу изменения их образа жизни.

Вместе с тем тезис российской либеральной пропаганды, по которому демографическая ситуация не поддается сознательной корректировке со стороны государства, а любое стимулирование рождаемости ведет к последующему компенсационному ее падению, представляется циничной ложью, призванной прежде всего оправдать продолжающуюся демографическую катастрофу.

Частным случаем этой лжи является ссылка на то, что и в развитых странах Европы численность населения снижается, и в этом плане мы движемся в общеевропейском тренде.

Оставив в стороне сугубо прагматические возражения (прежде всего — зачем нужна «цивилизация», продвижение к которой означает вымирание), отметим несоответствие рассматриваемого утверждения реальному положению дел. Ведь, если в развитых странах женщина в среднем имеет столько детей, сколько хочет, россияне, по данным Левады, имеют на одного ребенка меньше, чем хотят (среднее число детей, которое, по их мнению, должно быть в семье, составляет 2,5 ребенка, а реальное — 1,5 ребенка [1] http://semya.globl.ru/publ/18-1-0-300 . ).