Валентин Фалин - Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски

В. Фалин

Докладная записка В.М. Фалина М.С. Горбачеву.

14 апреля 1988 года

Уважаемый Михаил Сергеевич!

Ни о каком предмете, ни о какой истине нельзя высказаться полно, если не произнести о них два противоположных суждения. Так полагал человек неординарный по имени Гегель, которому многим обязана диалектика. Марксистская, добавлю, ибо возникли еще теологическая, вульгарная и другие разновидности диалектики, ставящие свои собст­венные задачи и цели.

Недавно мы с вами имели возможность лице­зреть пример контрастно разных подходов, казалось бы, в одном совместном деле. Кое-кто хотел даже постфактум уверить — в одном общем строю. По­звольте на сей счет собственный взгляд иметь и без излишней драматизации, ненужного сгущения кра­сок откровенно поделиться с Вами некоторыми мыслями.

«Искренность в политике, то есть в той области человеческих отношений, которая имеет дело не с единицами, а с миллионами, — отмечал В.И. Ле­нин, — искренность в политике есть вполне до­ступное проверке соответствие между словом и де­лом» (ПСС, т. 32, с. 259). Это верно особенно се­годня. Это безошибочный метод для оценки всего, что было вчера. Это безотказный критерий для вы­верки курса в день грядущий. Нет, не только кур­са, но каждого конкретного шага.

Начиная революцию в революции, мы четко по­нимали — работа предстоит адовая. Каждый, кто присягал перестройке сознательно и честно, брал на себя частицу ответственности за исторические без преувеличения решения, за сделанный беском­промиссный выбор. Да, в определенном смысле проверялись и проверяются моральные, политиче­ские и деловые качества каждого партийца. Кто и что стоит? Где глаза у него, на лбу или на затыл­ке? Насколько открыто его сердце заботам и боли ближнего? Вступил человек в партию, чтобы слу­жить народу или по карьерным, а может быть, хуже того — корыстным мотивам?

Заранее было ясно — не у всех достанет убеж­денности, выдержки и характера, чтобы твердо пройти отмеренную реалиями дистанцию. Немало, наверное, будет и впредь таких, кто отвернется от перестройки при столкновении его личных удобств с социальной справедливостью на практике. Еще долго будут давать себя знать въевшаяся привычка двигаться по наезженной колее, скверный обычай хвататься за административный рычаг, когда возни­кает дефицит права и аргументов, или самое затра­пезное малодушие, вызывающее дрожь в коленях в ожидании грозы и жгучее стремление обкорнать пе­рестройку, свести ее к перестановке слагаемых.

Нет, полуперестройка, полудемократия, полу­гласность партии не нужны. Так же, как ей не нужна полуправда, полугуманизм, полусоциализм. Возможно, есть глухие на ухо, кто до сих пор это не расслышал. Проставим точки над «i»: пороки приказного метода управления не компенсировать никакой новейшей технологией. Этот метод дол­жен быть отвергнут и в экономике, и в социаль­ной сфере, и в деятельности Советов, и не в по­следнюю очередь в жизни партии.

Ни при каких обстоятельствах нельзя на смену одним догмам тащить другие — осовремененные, прихорошенные, округлые, но тоже догмы. Ни в большом, ри в малом мы не можем допустить противопоставления социализма и демократии, к чему нас толкают приверженцы «золотой середи­ны», приговаривая — хоть какой-никакой социа­лизм при нас и как бы чего не вышло, если бу­дем рисковать.

Вдумайтесь: зарубежные наши недруги пророче­ствуют — ничего с перестройкой не выйдет, пока не отречетесь от социализма. Доморощенные «скеп­тики» наводят тень с другого конца. А итог схожий. Знаете что — они не очень-то не правы, если пред­положить, будто социализма без культа и культиков, без презумпции всеобщей виновности и неладов со здравым смыслом быть не может.

В условиях войны, когда подчас любое решение было лучше, чем никакое, когда на волоске висела судьба страны и «нужно» считалось непререкаемым понятием, командный стиль руководства являл­ся меньшим злом. Но превращать навязанную нам форму правления в способ существования — в тот самый «реальный социализм» — не гоже. Это зна­чило бы обкрадывать марксизм-ленинизм, низво­дить его до еще одного политического театра, кои­ми в изобилии отмечен наш XX век.

Или впрямь социализм не в состоянии накор­мить досыта людей, обуть и одеть их, дать жилье, позаботиться о здоровье, обеспечить наилучшим образованием? Неужто стерлись в памяти первые послеоктябрьские годы, буквально перевернувшие Советскую Россию и материально, и социально, и духовно? Ресурсов у Республики Советов было-то всего Ничего. Но ресурсы эти сплавились воедино с раскрепощенным духом и волей народа, с его ин­теллектом, и дело пошло, да еще как пошло!

Сегодня в нашем распоряжении потенциал ог­ромный — почти необъятный. Соедините духов­ные и материальные начала, и вы обретаете базис, не уступающий никому и превосходящий многих. Так и не как иначе надо ставить вопрос. Базис — не каталог машин, не только триллионы квч элек­троэнергии, сотни миллионов тонн угля, нефти, стали. Важнейшей его составной является интел­лект нации, оплодотворяющий материю и ставя­щий ее на службу социальной цели. Противники перестройки не видят этого или не хотят пони­мать.

У К. Маркса, совсем молодого между прочим, есть изумительная по глубине мысль: «Отнимите... общественную власть от вещей, и вы должны буде­те дать эту власть (одним) лицам над (другими) ли­цами» (Архив Маркса и Энгельса. 2-е изд. М., 1939, т. IV, с. 89). Удивительно емко и прозорливо. Создайте человеку условия, делающие его человеком, и вы получите личность. Кому же, спрашивается, этим заняться, как не партии, написавшей на знамени своем — все во имя человека, все для блага человека?

Путь в неизведанное предполагает мужество. Много мужества — не на одну лихую атаку и уж совсем не на пару пылких заклинаний. Не каж­дого природа наградила терпением, без которого здание солидное во всех его конструкциях от фун­дамента до конька крыши не возведешь. Многие свыклись с психологией временщиков — на ско­рую руку, лишь бы как бы, для отчета под очеред­ное торжество.

Быть, а не казаться. Во всем докапываться до сути. Слушать не эхо, а рождающий его звук. Ни­когда не терять из поля зрения человека — живо­го, а не некоего усредненного, статистического. Будущее станет именно таким, каким мы его сде­лаем. Каким мы его делаем теперь. Поэтому очень важно, крайне важно определиться, что есть наш идеал.

Могут ли нас удовлетворять достижения про­шлых десятилетий и безразлична ли нам цена, ко­торая за них заплачена? Достойно ли уходить от неудобных и тяжелых вопросов, прикрывая срам так называемыми «историческими реликвиями»? Социализм — не реликварий, и никакие «высшие соображения» не оправдывают низостей и пре­ступлений. Ничто в мировоззрении социализма не предполагает вождизма, принижения роли масс, стирания индивидуальности человека. Не приняв это за политический и нравственный императив, мы не оградим себя должным образом от культистских рецидивов в будущем.