Василий Песков - Окно в природу-2004

Спасти слонов могли только заповедники. И первым об этом подумал мудрый правитель Трансвааля, президент Паулус Крюгер. Добрую память о себе оставил он речью в парламенте, где обратил вниманье сограждан на то, как быстро меняется Африка. «Если не принять меры, всё, что мы видим сегодня, скоро станет воспоминаньем». Заповедник был создан, справедливо получив имя Крюгера, и стал образцом для многих обеспокоенных судьбою дикой природы людей - Национальные парки сегодня созданы во многих странах.

Радоваться надо, что остались хотя бы островки былого богатства Черного континента. Однако сберечь слонов оказалось делом далеко не простым. Эти пожиратели зелени (слон ест 16 часов в сутки, оставляя время лишь на поход к водопою и четыре часа на сон). За короткое время кормовые угодья слоны буквально опустошают. В былые времена они, собираясь в огромное стадо, уходили в места, где могли прокормиться, и через некоторое время возвращались на старые пастбища, где успевал вырасти молодой лес и поднялись высокие травы. Сейчас сделать это нельзя - заповедники окружены полями (шамбами), огородами, поселеньями человека. Любая вылазка слонов из «резерваций» порождает конфликт с жертвами обеих сторон. Слонам надо кормиться, а бедные жители деревенек сыты лишь тем, что дает им полоска земли с бананами, тыквами, кукурузой. Слоны быстро усвоили, что не им принадлежит эта лакомая еда, и стали появляться на шамбах, крадучись, ночью. Словом, серьезный конфликт.

Некоторые заповедники стали окружать массивными изгородями, но слоны выдергивали столбы и прорывались к вожделенному корму, возвращаясь к утру в заповедник. С небольших охраняемых площадей слонов стали переселять в большие Национальные парки. Но сделать это непросто - не домашний скот, который можно направлять куда угодно. Применяли для транспортировки вертолеты, перевозя слонов молодых, а старых отстреливая.

Слоны и сами, движимые инстинктом, искали выход из мест, где корма истощались. Так постепенно переполнили они знаменитый парк Цаво в Кении. Их стало тут пять тысяч, потом одиннадцать, потом пятнадцать! Такую массу поглотителей зелени заповедник не мог ни прокормить, ни напоить. Положение усугубили две сильные в Африке засухи в 60-х и 70-х годах. Слоны крушили все, что растет, - кустарники, баобабы, деревья в долине небольшой речки - и за короткое время превратили даже относительно большое пространство Цаво в полупустыню и начали гибнуть от голода. Причем страдали не только сами слоны, но и все растительноядные. В эти годы голод прикончил 300 носорогов, исключительно редких теперь животных.

Перед учеными-зоологами встала драматическая и противоречивая проблема: чтобы сохранить слонов как вид, их необходимо было отстреливать. Десять тысяч слонов и было застрелено. Поднявшийся шум протестов унять надо было терпеливыми разъяснениями о драматическом обороте дела. Сейчас Национальный парк Цаво представляет собой пыльную полупустыню, не привлекающую ни слонов, ни туристов.

Этот урок усвоили в других Национальных парках, в том числе в парке Мерчисон Фолс в Уганде, где слоны, искавшие тут убежище от бескормицы, съели прибрежные леса у Нила. И хотя места эти растительностью много богаче заповедника Цаво, пришлось и тут прибегнуть к драматическим мерам - десять тысяч слонов застрелили.

Переведем дыхание - как же быть? Этот вопрос пять лет назад я задал главному рейнджеру парка Крюгера. Человек откровенный, он сказал: «Выход один - оставлять столько слонов, сколько может их прокормить заповедник. Отстреливаем. Но выборочно, при тщательном контроле ученых и так, чтобы не волновать, не травмировать посетителей парка. Усложняют дело нам браконьеры, проникающие из Мозамбика (торговля слоновой костью продолжается). Зная, что пощады не будет, они все равно появляются в заповеднике. Бороться с ними и опасно, и трудно. Пришлось объявить: «Будем расстреливать с воздуха».

Сейчас в заповедниках Африки обитает около 300 тысяч слонов. Из них около двухсот тысяч - в Восточной Африке, где наиболее благоприятная для них обстановка, в Уганде, хотя во время недавней войны несколько тысяч слонов было застрелено браконьерами. Поскольку численность людей растет и вместе с ней растет нужда в пахотных землях, места для диких животных остается все меньше и меньше. Слоны и носороги при этом страдают в первую очередь. И мы уже никогда не увидим таких вот запечатленных на снимке массовых переселений слонов в поисках новых пастбищ. Спасительных пастбищ нигде уже нет. Значит, надо слонам держаться на заповеданных территориях, где лишние животные - драматическая помеха. Таковы жесткие условия сохранения дикой природы. Будем радоваться тому, что можем слонов увидеть пока что не только на фотографиях.

Африканская саванна - открытая арена жизни. Почти все, что в ней происходит, доступно взору. По этой причине именно в эти степи стремятся попасть исследователи живой природы и масса туристов. Есть, однако, немало животных, увидеть которых не удается. Одни немногочисленны - не попадаются на глаза, другие ведут ночной образ жизни. Все же кому-то случайно или целенаправленным поиском удается «невидимок» увидеть. Особо удачливые делают снимки. Сегодня мы публикуем фотографии разных животных, о присутствии которых в Уганде мы знали, расспрашивали о них, но не увидели и заимствовали их фотографии из книг об Африке.

Рыба, живущая в пересыхающих пойменных водоемах у Нила, способна, создавая из слизи кокон, ожидать в нем прихода дождей, когда низину вновь заполнит вода. Опытами установлено: рыба способна оставаться живой в своей капсуле и дышать воздухом до четырех лет.

Суданцы и угандийцы ловят её в воде на удочку и сетями, а когда вода испаряется, а дно водоема высыхает до крепости асфальта, тихо идут по тверди, прислушиваясь, не издает ли рыба где-нибудь характерные для нее звуки. Услышали - немедленно начинают раскапывать землю мотыгой... Велика ли добыча в слизистом коконе? Некоторые протоптеры достигают двух метров и весят полста килограммов.

В лесистой Уганде страусов почти нет, тем интересней было узнать, что этот снимок сделан в угандийской степи. Интересно в нем то, что видим мы страусиные яйца, насиженные прямо в песке, видим только что вылупившегося малыша, папу в «черном костюме» и маму, покрытую бурыми перьями.

В тайниках глиняных «замков» живет «царица» термитов. Она огромна в сравнении с «подданными», которые кормят и чистят «царицу». Ее же дело - рожать. И рожает она непрерывно. За двадцатилетнюю жизнь производит более двухсот миллионов яичек.