Анатолий Вишневский - Время демографических перемен. Избранные статьи

До поры до времени тримичи еще как-то мирились с зимними неудобствами, утешая себя тем, что рано или поздно зима кончится и все рассосется. Но тут случился год, вошедший в историю под именем года Большой манны небесной, и их терпение чуть не лопнуло.

В тот год выпадение манны началось, как всегда, неожиданно, но очень рано и никак не хотело прекращаться. Даже тримские старожилы не могли припомнить подобного маннопада. Манна сыпалась и сыпалась, к тому же поднялся ветер, и началась манная пурга. Все стало белым и пушистым, тримские улицы, в осеннюю распутицу не отличавшиеся особой чистотой, явно похорошели, но выйти или выехать на них на экипаже никто и подумать не мог, они стали непроходимыми и непроезжими.

Правители города Трима, всегда думающие о своем электорате, и рады были бы прекратить выпадение манны хотя бы в пределах Окружной дороги, но как это сделать? Разогнать облака над городом на несколько часов они еще могли, но не на всю же зиму! Что бы сказала по поводу такого замысла Счетная палата?!

Между тем приближался Новый год, и что-то надо было делать.

Оставалось одно – уборка улиц.

Простодушным тримичам никогда не нравилось, что ввиду неожиданного наступления зимы улицы их любимого города становились непроходимыми и непроезжими, но это совсем не значит, что им нравилось чистить эти улицы. У них давно сложились другие приоритеты.

Например, по имеющимся сведениям, жители города Трима всегда обожали работать в торговле. Это иногда оспаривается на том основании, что они больше других тримских граждан были искушены в промышленности, науках и искусстве, но с этим мнением, конечно, нельзя согласиться. Нам больше по душе утверждение, которое высказал известный тримский исследователь Пуст О’Мелля, на его сочинение, как на наиболее авторитетное, мы и в дальнейшем будем ссылаться. «В Триме, – утверждает он, – распространено мнение (и эти голоса звучат достаточно громко), что тримские граждане в принципе не способны работать в торговле, хотя очень хорошо помним и знаем, что это полный бред».

Да и кто этого не знает и не помнит? Кто не помнит, как десятилетие за десятилетием любопытные тримичи с утра пораньше собирались вблизи магазинов, красиво группируясь в так называемые «очереди», чтобы полюбоваться замечательной работой тримской торговли. А сколько людей приезжало из других городов и весей Тримской империи, чтобы сообща постоять в знаменитых тримских очередях!

Сейчас некоторые тримские историки утверждают, что стояние в очередях было вынужденным: дескать, не хватало съестных и прочих припасов, в то время как низкие цены на отсутствующие припасы порождали желание их приобрести, и некоторым это даже удавалось.

Демоскоп не историк, но ему кажется, что такое объяснение бросает тень на тримскую историю, в нем слышится недооценка духовности тримского народа и переоценка его материальной озабоченности. В конце концов, главная очередь страны стояла на ее же главной площади без всякой материальной корысти – просто чтобы взглянуть на святыню, на профиль желтый и красный орден на груди, и поклониться и тому и другому. Так что нас не удивляет, что, лишившись очередей, тримские граждане почувствовали, что у них не осталось ничего святого, и стали испытывать ностальгию по прошлому. Отсюда и их повышенная ворчливость. К счастью, не так давно с далекого Афона в город Трим была доставлена новая святыня, у тримичей появилась возможность, пусть и временная, снова, как в былые времена, постоять в хорошей очереди, лишенной материального подтекста; это наложилось на позитивные эмоции, связанные с переходом к полиции и вечному лету, и теперь уже никто не мог сомневаться: хороша жизнь в Тримской империи, ой хороша!

Если же снова вернуться к историкам, сочинившим миф о нехватке товаров в магазинах, то этот миф лишь подтверждает правоту г-на О’Мелли: тримичи всегда были образцовыми торговцами, что доказывается их умением успешно торговать даже в условиях пустых прилавков. И они не просто торговали, они любили это дело: ведь к близости с недостающими товарами стремилось огромное количество людей, но никто не был так близок к ним, как работники торговли.

Извините, но мы отвлеклись. Для нашего повествования важна, конечно, не торговля, которую так любили тримичи, а очистка улиц. Насчет же любви тримичей к очистке улиц мы не нашли у г-на О’Мелли никаких указаний. А без такой любви как организовать уборку улиц от манны небесной? Учитывая довольно-таки большие размеры города Трима, для этого нужна целая армия уборщиков. Где их взять? В тримской администрации шли непрерывные совещания, вносились разные предложения, но нужное решение не приходило.

Между тем манна сыпала и сыпала. Приближался, как уже отмечалось, Новый год, тримичи готовились к его встрече, и им, конечно, было не до чистки улиц, по которым теперь к весело встретившему Новый год тримичу не могла бы проехать и карета «Скорой помощи». Власти заволновались, и тогда у них созрело безумное предложение: надо призвать табеков!

Это, конечно, был крик отчаяния – но и выход из положения.

Как ни странно, несмотря на огромную территорию Тримской империи, у нее все же были соседи. Они окружали ее почти со всех сторон, создавая ей тем самым всяческие неудобства и даже угрозы. Империя постоянно подвергалась набегам печенегов, половцев и прочих табеков, и тримский Генеральный штаб уже не раз подумывал о том, чтобы продемонстрировать силу, например, послав к их берегам пару атомных подводных лодок, но, как назло, у табеков не было подходящих для этого берегов.

Поэтому приходилось искать с ними мирного сотрудничества и даже допускать их на бесценный тримский рынок труда, где они совершенно не были нужны. Но у бедных табеков не было не то что манны небесной, у них не было и черного золота, тримский рынок труда их очень привлекал.

Имеются отрывочные и противоречивые сведения о поведении табеков на этом рынке, всегда говорящие о том, что допускать их туда не следовало. В частности, тримские профсоюзы жаловались на то, что табеки соглашаются на низкую оплату труда, и тримским рабочим было с каждым годом труднее конкурировать с дешевым трудом приезжих. «Как только средний бизнесмен получает возможность выбора между почти бесплатной рабочей силой мигрантов и местными трудящимися, которые хотят зарабатывать реальные деньги, он, разумеется, выбирает практически дармовых мигрантов», – читаем мы в упоминавшемся исследовании. Остается все еще неразгаданной загадка, как, работая почти бесплатно, табеки умудрялись собирать огромные суммы тримских денег и отправлять их на родину. (Пуст О’Мелля прямо называет это выводом капиталов.) Можно представить себе гигантские заработки тримских работников, если даже дармовые мигранты могли накапливать такие капиталы.