Алла Сергеева - Русские. Как мы изменились за 20 лет?
- Название:Русские. Как мы изменились за 20 лет?
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентФлинтаec6fb446-1cea-102e-b479-a360f6b39df7
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9765-1850-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алла Сергеева - Русские. Как мы изменились за 20 лет? краткое содержание
Книга посвящена загадке России, которая каждые 20 лет неузнаваемо меняется, и в то же время в ней повторяется некая матрица событий и моделей человеческого поведения. Автор задает и пытается найти ответ на непростые вопросы: после 20 лет ураганных перемен в нашей жизни сохранили мы свою «русскость» или нет? Объединяет ли что-то народы России или каждый проживает свою жизнь наедине с сонмом проблем? Как повлияли на русских глобализация и «рынок»? Как сказывается симбиоз глобалистских тенденций с традиционными для России формами государственного устройства? Как изменилось национальное самосознание русских, их гражданские и семейные ценности, нравственность, культура, представления о демократии, отношение к своей стране и другим странам? Для создания ментального портрета современных русских используется широкий статистический и культурологический материал.
Для широкого круга читателей.
2-е издание, стереотипное.
Русские. Как мы изменились за 20 лет? - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Выбор тоже никогда не был в русском языке экзистенциальной ценностью. Свобода — да, это ценность, но вряд ли она прямо ассоциировалась с выбором. Свобода и тем более воля — это когда не учат жить, не мешают, не пристают, не заставляют, дают жить как вздумается. А выбор с его сомнениями – головная боль, риск ошибиться и последующие сожаления. Что же здесь хорошего? Мы жили так, что между свободой и выбором, как между мухами и котлетами, не было никакой ассоциативной связи. Здесь сыграли свою роль и русский фатализм, и русские идеи судьбы и всяких «авось», и отвращение к любой ответственности. Обычного человека наличие большого выбора напрягало, даже порой пугало, а отсутствие необходимости делать выбор успокаивало: «Буду жить, как все».
Но вот в последнее время что-то стало меняться. В рекламе все чаще мелькает слово выбор в самом положительном контексте. Причем его ценность растет. Особенно ясно это видно в рекламе подарочных карт. Лучший подарок теперь не книга, как бывало, а возможность выбора: «Подарите ей выбор!» Сейчас лучший подарок, например, не сами духи, а возможность по карте сделать выбор духов или чего-то еще на определенную сумму. Держать в руках кусочек пластика и ходить по магазину, размышляя, что же выбрать: вот эти духи? Или лучше тушь? Или все же духи? Это «что-то» почти уже твое, а тебе остается только решить, что ты предпочитаешь. Ощущения не самые плохие. От этого можно получить и радость. Если так пойдет дальше, то постепенно мы поверим, что возможность выбора— это большая ценность. Правда, в политической жизни пространство выбора как-то незаметно и постепенно сужается. А грешный язык нас приучает к новым соблазнам – радостям выбора. И не исключена вероятность, что возможности выбора будут постепенно расширяться в реальной жизни…
Новая установка в русском сознании на успешность и карьеру в сочетании с технологичностью сделали актуальным словечко « формат». Конечно, это слово существовало давно, только раньше говорили о формате книг, потом стали говорить о формате файлов. А вот теперь формат появился буквально у всего: в книгоиздании, у радио– и телепередач, у мероприятий, магазинов, конфет и даже девушек. Ведь слышим же мы: «Девушка не моего формата» — и представлем себе, что имеются в виду размеры бюста и ее физические данные. Появились даже коробки конфет с названием «Формат», а не какие-то там надоевшие «Ассорти». Слово « формат » стало общеупотребительным.
Это очень емкое слово заменяет то, что раньше мы бы назвали «жанр», «форма» ( формат встречи), когда хотим сказать, что объект соответствует требованиям и ожиданиям, что он будет успешным и эффективным . Именно эта установка на успешность и сделала слово формат таким современным. Ведь традиционная русская культура отличалась высокой степенью интуитивности и образности. А слово формат уничтожает любой намек на интуицию, задает точные, почти технические параметры любому объекту. И вот теперь формат стал «культурным» словом. Кому из тех, кто пишет, не доводилось слышать от издателя: «Это не наш формат », – в смысле: «Подите вон!» В принципе – хамство, а звучит культурно.
Своей мутной иностранностью и глубокомыслием слово так полюбилось нашим современникам, что вошло в поэзию.
Не игравшие сроду —
Вместо шаха поставили мат.
И душа, и природа,
И отчизна – уже неформат.
Были люди двужильны
И духом совсем не слабы,
Но свое отслужили
И стали «совки» и «рабы».
Дайте устриц на блюде,
Шампанское и шоколад!
Ах, не любите?.. Люди,
Так значит и вы – неформат.
Новые модели поведения людей отражаются и в том, как они реагируют на проблемы и вызовы . Раньше на вопрос «Ты сможешь это сделать?» естественным был ответ: «Я постараюсь». Человек вроде бы не отказывается выполнить просьбу, даже согласен что-то предпринять, но не берет на себя всю ответственность, не клянется, что приложит все силы и обязательно добьется результата. В таком ответе проявлялись свойства традиционной русской языковой картины мира: понимание того, что уверенно говорить о будущем сложно, и идея, что результат действий человека не всегда предсказуем: может быть, получится, а может – и не очень, и тайная надежда, что, может быть, все как-то само собой образуется и делать-то ничего не придется.
А сейчас в ответ на просьбу что-то сделать можно услышать от молодых бодрый ответ: « Легко !» Слово не иностранное, свое, прозрачное по смыслу, но такой способ отвечать совершенно не вписывается в русскую стратегию жизни. Брошенное обещание « Легко !» – тоже отнюдь не гарантия, что человек непременно выполнит вашу просьбу, но интересна сама реакция: теперь по-русски можно с уверенностью говорить о будущем, планировать его, брать на себя ответственность. Люди стали более уверенными в себе.
Сомнительная система жизнеустройства, которая установилась в России 20 лет назад, тоже привнесла ряд мутных, но оптимистических слов. В самом деле, как обозначить современную политико-экономическую систему: «рынок», «капитализм»? Тогда какой именно «капитализм»: государственный, бандитский, бюрократический, олигархический или еще какой? С высоких властных трибун до сих пор не прозвучало ни одного уточнения или ответа на вопрос: в каком обществе мы живем? Ответ, возможно, поверг бы всех в смятение, а этого лучше избегать. И так слишком много вызовов . Однако жить приходится именно в этом обществе. Приходится как-то словесно озвучивать планы, цели, при этом по возможности щадя психику членов общества.
Активизировались новые слова « проект » и « продукт », точнее, их новое использование. Теперь можно сказать: «У меня есть интересный проект », «Я сейчас задействован в новом проекте ». Актеры теперь не снимаются в фильме или играют в спектакле, а действуют в проекте , а писатели не пишут романы или пьесы, а производят достойные (или не очень) продукты .
В новых условиях рынка (капитализма?) с помощью этих слов нам навязывается некая бизнес-метафора, что особенно чувствуется в слове продукт . Результат любой деятельности, в том числе и творческой, оценивается теперь с точки зрения купли-продажи. Сама же деятельность с помощью слова проект предлагается как продуманная, спланированная акция, направленная на получение того или иного продукта .
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: