Георгий Куницын - Марксизм в России начинался со лжи

Впрочем, нелишне нам здесь хотя бы кратко воспроизвести действительно великое в Чернышевском. «Прежде нежели вопрос об общине приобрел практическую важность с начатием дела об изменении сельских отношений, — читаем в его гениальной статье “Критика философских предубеждений против общинного владения”, — русская община составляла предмет мистической гордости для исключительных поклонников русской национальности, воображавших, что ничего подобного нашему общинному устройству не бывало у других народов и что оно, таким образом, должно считаться прирожденною особенностью русского или славянского племени, совершенно в том роде, как, например, скулы более широкие, нежели у других европейцев... Наконец, люди ученые и беспристрастные (имеется в виду Т. Н. Грановский. — Г. К. ) показали, что общинное поземельное устройство в том виде, как существует теперь у нас, существует у многих других народов, еще не вышедших из отношений, близких к патриархальному быту, и существовало у всех других, когда они были близки к этому быту . Оказалось, что общинное владение землею было и у немцев, и у французов, и у предков англичан, и у предков итальянцев, словом сказать, у всех европейских народов; но потом при дальнейшем историческом движении оно мало-помалу выходило из обычая, уступая место частной поземельной собственности . Вывод из этого ясен. Нечего нам считать общинное владение особенною прирожденною чертою нашей национальности, а надобно смотреть на него как на общую человеческую принадлежность известного периода в жизни каждого народа . Сохранением этого остатка первобытной древности гордиться нам тоже нечего... потому что сохранение старины свидетельствует... о медленности и вялости исторического развития. Сохранение общины в поземельном отношении, исчезнувшей в этом смысле у других народов, доказывает только, что мы жили гораздо меньше, чем эти народы. Таким образом, оно со стороны хвастовства перед другими народами никуда не годится» (Сочинения в 2 т., М., 1986, т. 1, с. 609; курсив мой. — Г. К. ).

Замечательно! Никакой идеализации! Чернышевский еще по свежим тогда следам оценивает, в сущности, открытие Грановским общинной стадии в развитии всего человечества. Оно, это открытие, кстати, сделано им раньше, чем Л. Морганом. Сюда, к этой стадии, Грановский справедливо относил и «архаическую» русскую крестьянскую общину. Далее же начинались важные расхождения между ними. Если уж совсем точно — Грановский раньше всех вооружил своими исследованиями российское «западничество». Чернышевский пишет именно об этом открытии Грановского: «Такой взгляд совершенно правилен; но вот наши и заграничные экономисты устарелой (! — Г. К. ) школы вздумали вывесть из него следующее заключение: “Частная поземельная собственность есть позднейшая форма, вытеснившая собою общинное владение, оказывавшееся несостоятельным перед нею при историческом развитии общественных отношений; итак, мы подобно другим народам должны покинуть его, если хотим идти вперед по пути развития”» (там же).

Вот же где зарождалась основа для будущей плехановской (и Вашей) позиции. И вообще всей русской социал-демократии, громко объявившей общину реакционной... Чернышевский меж тем продолжает о специфически «западническом» движении мысли: «Это умозаключение служит одним из самых коренных и общих оснований при отвержении общинного владения. Едва ли найдется хотя один противник общинного владения, который не повторил бы вместе со всеми другими: “Общинное владение есть первобытная форма поземельных отношений, а частная поземельная собственность — вторичная форма: как же можно не предпочесть высшую форму низшей?”» (там же, с. 610).

Любопытно, что опять-таки у «западников», причем ненамного позже, возникла и такая вариация — тоже, конечно, антиобщинной — концепции, выдвинутая Б. Н. Чичериным. Она-то и вовсе ошибочная, но тем не менее сыграла даже и большую роль в формировании плехановской, а потом также и ленинской концепции общины. Чичерин надежды на русскую общину буквально рубил под самый корень тем, что пытался доказать не факт именно исконного существования общины, как это делал, скажем, Щапов, а то, что она в тогдашнем ее виде якобы создана была самим государством в «фискальных» целях — т. е. в полном соответствии именно с крепостным правом. Это заключение «западниками» было принято с весьма энергичным одобрением. И Плеханов, и Ленин ссылались на чичеринский вывод как на научное свидетельство... Важное обстоятельство, не правда ли?

В корне не так к этому отнесся, разумеется, Маркс... Совсем не так. Он внимательно — до поразительности — следил за полемикой об общине в России между известным историком И. Д. Беляевым и Чичериным — и определенно встал на точку зрения Беляева, а в пункте о точном времени происхождения общины — на позицию Грановского... «Все исторические аналогии, — пишет Маркс Даниельсону 22 марта 1873 г., — говорят против Чичерина. Как могло случиться, что в России этот институт (община. — Г. К. ) был введен просто как фискальная мера , как сопутствующее явление крепостничества, тогда как во всех других странах этот же самый институт возник естественным путем и представлял собой необходимую фазу развития свободных народов? » (Соч., т. 33, с. 482; курсив мой. — Г. К. ). Ответу как раз на этот вопрос Маркс и отдал много времени и сил. Но раньше него свой ответ на этот вопрос в восхитительно логичной форме предложил Чернышевский — в анализируемой мною его статье «Критика философских предубеждений против общинного владения». В сотый и тысячный раз дивлюсь, как лихо все вы, «марксистские западники», делаете вид, будто стоите к Марксу ближе, чем Чернышевский...

Большая историческая удача, что Чернышевский защищался и от современных ему и от будущих оппонентов весьма убедительно и впечатляюще. Писал даже и с насмешкой о тех, кто приговорил общину к неминуемой смерти. «Нам тут странно, — читаем у него, — только одно: из противников общинного владения многие принадлежат к последователям новой немецкой философии: одни хвалятся тем, что они шеллингисты, другие твердо держатся гегелевской школы (многие из таких ныне еще величают себя марксистами! — Г. К. ); и вот о них-то мы недоумеваем, как не заметили они, что, налегая на первобытность общинного владения, они выставляют именно такую сторону его, которая должна чрезвычайно сильно предрасполагать в пользу общинного владения всех, знакомых с открытиями немецкой философии относительно преемственности форм в процессе всемирного развития; как не заметили они, что аргумент, ими выставляемый против общинного владения, должен, напротив, свидетельствовать о справедливости мнения, отдающего общинному владению предпочтение перед частною поземельною собственностью, ими защищаемою?» (там же, с. 610; курсив мой. — Г. К. ).