Николай Бахметьев - Жестокое метро. Хроника подземных катастроф

У входа на «Октябрьскую» возникает стихийная мемориальная стена с портретами погибших, куда тысячи людей несут цветы, ставят свечи…

Непосредственно на месте взрыва погибли 11 человек. За медицинской помощью обратились более 200 пострадавших. В течение двух недель в больницах умрут еще 4 человека, общее число погибших достигнет 15.

Движение в метро было перекрыто практически сразу после взрыва. Тысячи людей пытаются вернуться домой наземным транспортом. Минские таксисты, оказавшиеся в районе «Октябрьской», развозят растерянных людей по домам, отказываясь от денег. Минсктранс бросает все имеющиеся свободные автобусы на то, чтобы хотя бы частично заменить вставшее метро, включая только что сошедшие с конвейера. На линию выходят даже машины, дожидавшиеся в парках списания. Но утром 12 апреля оказывается, что принятых мер недостаточно — даже несмотря на то, что по маршруту № 100, совпадающему с 1-й линией на большей части ее протяженности и на время восстановительных работ продленному до конечной станции «Уручье», автобусы идут с полуминутными интервалами. После «Уручья» и следующего за ним «Борисовского тракта» втиснуться в автобус практически невозможно. Кроме того, на проспекте Независимости, под которым проходит 1-я линия, постоянно возникают пробки — из-за остановки метро многие выкатили свои автомобили. После полудня 12-го возобновляется движение по 2-й линии метро, которую теракт фактически не затронул. На изувеченной «Октябрьской», где уже убрали трупы и обломки, спешно заделывают пробоину в полу, меняют поврежденный мрамор на стене тоннеля, разбитые светильники… После того, как выяснится, что бомба была заложена под скамьей и многие пострадавшие были ранены ее обломками, подобные скамьи уберут со всех станций, за исключением тех, где они составляют единое целое с опорными колоннами.

Тем временем следственная группа во главе с заместителем генерального прокурора Андреем Шведом демонстрирует невероятные успехи — уже утром 12 апреля сообщается, что установлен наиболее вероятный исполнитель теракта — его удалось вычислить по записям камер наблюдения, ведется его розыск. Через несколько часов обнародованы фотороботы уже двух подозреваемых. Уже вечером того же дня проходит сообщение, что преступники УЖЕ арестованы, но не сообщается даже, являются ли они гражданами Беларуси. Между тем в Минск прибывают эксперты — криминалисты и взрывотехники из России, Великобритании и Израиля.

В течение дня 12-го числа в Интернете расходится целая волна ложных сообщений о взрывах и пожарах, порожденная тем, что один из заменяющих метро автобусов действительно загорелся, при этом никто не пострадал. Лукашенко обещает покарать распространителей слухов, и в течение пары дней их (или кого-то еще) задерживают.

Мэр Минска Николай Ладутько заявил, что семьи погибших получат по 10 тысяч долларов. Вечером на телеканале ОНТ проходит телемарафон (в рамках ток-шоу «Открытый формат»), в течение двух часов более 166 тысяч белорусов, позвонив на специально выделенный телефонный номер, перечислили в фонд помощи пострадавшим от теракта свыше 332 миллионов белорусских рублей (более 100 тысяч долларов по курсу на тот момент).

13 апреля президент Лукашенко лично объявил о том, что теракт раскрыт — в 5 часов утра двое накануне задержанных дали показания и даже больше того: «Задержанные признались в совершении не только теракта в метро, на их совести теракты в День независимости 3 июля и в Витебске…»

14 апреля возобновляется работа метро в штатном режиме. О случившемся на «Октябрьской» напоминает стихийно созданный мемориал у входа, а на самой станции — лишь отличающийся оттенком мрамор на месте взрыва и на путевой стене и щербины на колонне. Да еще на каждой станции у турникетов стоят милиционеры с металлоискателями, проверяющие каждую подозрительную сумку, а тем более рюкзак.

Естественно, без назначения крайних не обошлось — по горячим следам лишились своих должностей два милицейских генерала, начальник минской милиции и начальник транспортной милиции.

Уже в июне — после того как какие-то ушлые подростки якобы случайно обнаружили незакрытую входную дверь на станции «Московская», проникли на платформу, никого там не встретили и беспрепятственно вышли обратно, засняв все это на видеокамеру и выложив потом в Интернет, — лишился своей должности начальник Минского метрополитена.

Белорусский КГБ сразу же, 12 апреля, озвучил три версии: дестабилизация обстановки, месть экстремистских организаций и действия психически нездорового человека. Лукашенко тут же не исключил возможность организации теракта извне. Белорусские анархисты, усмотрев во второй версии толстый намек в свой адрес (председатель КГБ Зайцев упомянул какое-то уголовное дело, связанное с анархистами), сразу же заявили о своей непричастности. Впрочем, в британской и американской прессе прозвучало мнение, согласно которому «теракт сыграет на руку руководству страны, которое может использовать его как повод для дальнейшего наступления на противников власти» Александра Лукашенко, и что теракт могли организовать сами белорусские спецслужбы. Основанием для такой версии служит то, что Беларусь испытывает серьезные экономические проблемы, и после выборов 19 декабря 2010 года, не признанных рядом государств, оказалась в международной изоляции. Менее известно, что за несколько часов до теракта 11 апреля власти ограничили доступ к двум наиболее популярным оппозиционным Интернет-ресурсам, а на 12 апреля в ПАСЕ и Совете министров иностранных дел Евросоюза было назначено рассмотрение политической ситуации в Беларуси. Общественное и международное мнение складывалось не в пользу Лукашенко, так что громкого теракта не хватало именно ему. Ведь на фоне системного политического и социально-экономического кризиса имидж президента катастрофически падал. А тут… Раз — и готово!

В течение всего периода следствия начальник следственной группы Швед, другие высокие чины МВД и КГБ, а также генеральный прокурор Григорий Василевич делают целый ряд заявлений, порой взаимоисключающих. Так, сначала сообщается, что технология изготовления взрывчатки, использованная террористами, уникальна и представляет интерес для КГБ, — и тут же выясняется, что они нашли ее в Интернете. Что основной подозреваемый имел отличные познания в химии и даже участвовал в школьных олимпиадах по этому предмету — и эта информация ставится под сомнение уточнением из того же источника, что по остальным предметам он имел весьма посредственные знания (троечник не смог бы участвовать в олимпиадах, в белорусских школах с этим строго). Что профессия и навыки подозреваемых позволяли им создать взрывчатку своими силами (тут же последовала оговорка, что они не имеют отношения к силовым структурам), при этом сообщалось, что один из них всего лишь токарь, а другой электрик. Хорошо, они гениальные химики-самоучки — смогли по явно неполной распечатке из Интернета с легкостью воспроизвести в сарае взрывчатую смесь, которую террористы-профи в истории использовали лишь дважды, — а потом отказались от нее из-за сложностей в производстве и высокой опасности в обращении. А доморощенные бомбисты сумели еще и притаранить ЭТО из Витебска, где, по данным следствия, была их «лаборатория», и не подорваться по дороге. Более того, террорист из Витебска взял на себя не только теракт в метро, но и все до сих пор не раскрытые взрывы, произошедшие после того, как ему исполнилось 18. Хорошо хоть ему не навесили взрывы времен его раннего детства, а то пришлось бы поверить, что он родился с детонатором в зубах. Но даже эти четыре теракта, которые он признал за собой, означают год работы для следствия с целью установления истины. А нам уже на третий день выдают яблочко на тарелочке. Нас хотят убедить в том, что угробить 15 человек и покалечить десятки может любой мальчик из песочницы, даже не совсем вменяемый. Что мы якобы и увидели 11 апреля.