Александр Стесин - Африканская книга

«Здравствуйте!

Получил ваше письмо и с удовольствием на него отвечаю. Что касается лучевой терапии на Мадагаскаре, у нас имеется аппарат „Кобальт-60“ и брахитерапия с высокой мощностью дозы, но, к сожалению, ни то ни другое не работает. В прошлом году наше правительство приняло решение о строительстве центра лучевой терапии в Антананариву. В этом центре будет бункер для брахитерапии, два бункера для линейных ускорителей, комната для КТ-сканера, кабинет для приема пациентов и комната для медперсонала. Строительные работы начались в ноябре прошлого года. В настоящий момент мы ищем средства для приобретения самой аппаратуры — ускорителей, сканера, HDR. Наше отделение радиотерапии — единственное в стране. Оно состоит из профессора, двух ассистентов, двух медицинских физиков и шести ординаторов. Ваша помощь в реализации проекта по строительству нового центра будет приветствоваться. Спасибо, что решили работать с нами.

С уважением,

Ж.-Н. Рабемахафали».

Кажется, завертелось. Теперь надо как-то убедить начальство. Без благословения от моего шефа, завотделением лучевой терапии в Рокривере, ничего не выйдет. А заинтересовать его подобной затеей — не самая простая задача. Тут нужен подход.

— Скажите, доктор Ли, как вы относитесь ко всякого рода международным проектам?

— ?

— Ну как, нам же теперь велено двигать медицину на Мадагаскаре. Так вот они, оказывается, решили и лучевую терапию подключить…

— Кто это «они»? — настораживается завотделением (неужели клюнул?).

— Они — это Майкл Толл и компания. Я недавно узнал об этом от своей студентки, которая с ними работает.

— Без нашего ведома? Если проект касается лучевой терапии, то этим проектом должны руководить мы, а не Майкл Толл!

— Вот и я так подумал. Насколько я понимаю, они собираются ехать на Мадагаскар будущим летом, чтобы вести там переговоры о строительстве нового онкологического центра. Хорошо бы, чтобы кто-то из нас при этом присутствовал…

— Ехать на Мадагаскар? — уголки рта моего начальника опускаются, и его красивое корейское лицо принимает мрачно-задумчивое выражение.

— Если хотите, можете послать меня.

— А ты не против, Алекс? На Мадагаскаре, говорят, красиво. Я бы сам поехал, но у меня тут столько обязательств… Может, и правда съездишь вместо меня, а?

— Съезжу, конечно, если надо. Я Африку люблю.

Какой же я все-таки ловкач! Сам себе удивляюсь.

«Уважаемый господин Рабемахафали!

Пишу вам, чтобы подтвердить, что наши планы остаются в силе. Мы хотели бы приехать на Мадагаскар в начале июля. Будете ли вы в это время в Антананариву?

С уважением,

А. С.»

«Здравствуйте, господин Александр!

Получил ваше письмо, с удовольствием отвечаю. Да, мы будем на месте и в июле, и в августе, никуда отсюда не собираемся. Но мне хотелось бы расспросить подробнее о цели вашего визита. В предыдущем письме вы писали о сотрудничестве и так далее. Не сочтите за грубость, но что именно вы предлагаете? Вы собираетесь подарить нам ускоритель? Или деньги на ускоритель? И какую роль во всем этом должен сыграть я? В чем тут выгода для меня? Или я просто единственный, с кем Вам удалось связаться?

Надеюсь, Вам понятно мое замешательство.

Искренне,

Ж.-Н. Рабемахафали».

Такого поворота я не ожидал. Конечно, в том, что он мне не доверяет, нет ничего удивительного. На его месте я бы, вероятно, тоже отнесся с недоверием. Но как тогда расценивать его предыдущее письмо с подробным описанием состояния лучевой терапии на Мадагаскаре? Я решил задать несколько встречных вопросов: какие раковые заболевания наиболее распространены в их стране и как их лечат? Какими диагностическими возможностями располагают их радиологи и патологи? Какие препараты химиотерапии используются у них для лечения тех или иных заболеваний? И, наконец, о лучевой терапии: если центр, о котором он мне писал, будет построен, кто будет разрабатывать планы лечения и какие программы для этого будут использоваться? Кто будет отвечать за контроль качества и регулярное тестирование оборудования? Цель моего визита — установить личный контакт со специалистами в области лучевой терапии на Мадагаскаре и собрать необходимые сведения, чтобы лучше понять, чем мы могли бы быть им полезны. В конце письма я признался, что не знаю, в чем тут выгода лично для Рабемахафали. «Но, — писал я, — хочется верить, что есть и другие, не менее важные мотивирующие факторы. В настоящий момент будущее проекта всецело зависит от вашего содействия. Если то, что я изложил выше, представляется вам целесообразным и вы готовы мне помочь, я начну планировать свой визит».

Ответное письмо пришло почти сразу:

«Здравствуйте, господин Александр!

Благодарю вас за ответ. Искренне желаю, чтобы ваше достойное начинание увенчалось успехом во благо малагасийского народа. Приношу свои извинения за грубость предыдущего письма. В Интернете полно жуликов, приходится все время быть начеку. Но ваше письмо развеяло мои сомнения, и я уже переслал его нашему руководству. Конечно, мы рады такой возможности. Будем готовить почву для вашего визита. Было бы хорошо, если бы у вас получилось провести в Тане хотя бы четыре недели. За месяц можно многое успеть.

Ждем вас!

До встречи,

Ж.-Н. Рабемахафали».

Итак, связь налажена. Но эта победа — ничто в сравнении с достижениями Алисы. В том, что нам дали деньги на поездку, была исключительно ее заслуга. Ее нехитрая стратегия требовала особого умения: она умела набиваться в протеже ко всем, кто мог быть ей полезен. Марвин Обрайен, Саймон Пауэлл, Майкл Толл. Теперь список наставников пополнился и мной. Я не возражал. Наоборот, это сочетание юношеского максимализма с бульдожьей хваткой вызывало у меня восхищение. О таком компаньоне можно только мечтать. К тому же, думал я, она уже бывала на Мадагаскаре, знает, что там к чему. «А можно Марвин тоже поедет с нами? Ему как раз в июле нужно попасть в Ранумафану». Таким образом у нас образовалась целая группа.

«И все-таки почему Мадагаскар? Что, в Нью-Йорке некого лечить?» На подобные вопросы у меня припасено несколько умных ответов — с цитатой из Ницше про «любовь к дальнему», с разглагольствованиями про необходимость совершить поступок и проч. Есть и более очевидный довод: дело врача — лечить людей вообще, а не только тех, кто живет по соседству. В том, что в Африке я как врач нужнее, чем в Нью-Йорке, сомневаться не приходится. Другое дело, что там, где нет врачей, как правило, нет и инфраструктуры, позволяющей врачу делать свое дело. Но об этом я, вдохновленный перспективой нового африканского приключения, предпочитал не задумываться.

Однажды Майкл Толл — на правах ментора — поведал Алисе свое кредо: «Если тебе стало скучно жить, садись в самолет; если чувствуешь, что исчерпал запас идей, садись в самолет…» У меня есть похожий принцип. Если тебя потянуло на авантюру вроде строительства онкоклиники на Мадагаскаре, надо прежде всего отрезать себе отходной путь. Лучший способ — как можно скорее купить авиабилет. Тогда тебе будет жалко потраченных денег, и это заставит тебя довести дело до конца. Короче говоря, мы купили билеты.