Аркадий Стругацкий - Пепел Бикини

Через полчаса над океаном неподвижно встал невиданной высоты прямой столб серебристо-серого цвета. Вершина его упиралась в туманное пятно, расползавшееся где-то в ионосфере, на высоте ста - ста пятидесяти километров над океаном.

Адмирал откинулся на спинку кресла и перевёл дыхание. Учёные лихорадочно возились у своих приборов. Были слышны их отрывистые возгласы:

- Двадцать пять тысяч… тридцать…

- Температура падает медленнее, чем мы рассчитывали, Джеймс.

- Оставьте этот спектрограф в покое…

- Здесь что-то не так, джентльмены!

- Ага! Радиоуглерод… Позвольте, а это ещё что такое?

- Восемьдесят тысяч каунтов!

- Пора выбираться отсюда…

- Ни за что, пока я не кончу! Внезапно самолёт сильно встряхнуло. Встревоженный адмирал приказал лечь на обратный курс. И тут кто-то крикнул:

- Атолл горит!

Сквозь облака пара у основания огненного столба мерцало красно-жёлтое пятно. Это горел, рассыпался и тончайшим прахом уносился внутрь столба обречённый атолл;

Он продолжал гореть и под водой.

Чарли и Дик, убаюканные лёгкой качкой, спали и счастливо улыбались во сне. Им снилось, что они стали миллионерами. У них есть своя строительная контора, и строят они только огромные башни с алюминиевыми колпаками. Сам человек в тропическом шлеме почтительно здоровается с ними и предлагает им виски с содовой и консервированное пиво.

- Проклятый ветер… Ну кто бы мог подумать? Адмирал Брэйв раздражённо ткнул окурок сигары в красивую большую раковину, служившую пепельницей.

- Одному богу известно, что получится из всего этого…

Полковник Смайерс насупился. Генерал Коркран усмехнулся, показав мелкие желтоватые зубы, и откинул со лба жидкую, влажную от испарины прядь.

- Ничего, адмирал. Вы ещё должны благодарить бога, что ветер был западный. Представляете, что бы было, если бы ему вздумалось подуть с севера? Как раз в эту сторону, на Кваджелейн?

- Тогда прежде всего досталось бы вашему великолепному теплоходу… «Санта-Круц», или как его там…

- Вот именно. И хлопот было бы много больше. Лучшее из двух зол - меньшее. Брэйв вздохнул:

- Боюсь, хлопот нам хватит и теперь. Ведь на Ронгелапе была наша метеостанция. Четырнадцать нижних чинов и лейтенант.

- И они…

- Попались. Точно так же, как и туземцы.

- Чёрт побери, - пробормотал Смайерс, вертя зажигалку, - не хотел бы я быть на их месте. Но, боюсь, я не совсем понимаю, что же произошло… Неужели всё это наделала наша бомба?

- Нет, - желчно сказал Коркран, - это не наша бомба. Это последнее великое противостояние Марса. Не будьте таким… э-э… младенцем, Смайерс. Дело серьёзное.

Брэйв исподлобья взглянул на него, но промолчал. Смайерс обиженно поджал губы:

- Я, разумеется, не учёный. Я только строитель. Но… полагаю, как участник операции, я мог бы рассчитывать на… на более вразумительное объяснение. Ронгелап… туземцы, метеостанция - и наша бомба! И при чём здесь ветер, скажите на милость?

Коркран снял очки, достал из нагрудного кармана кусочек замши и принялся протирать стёкла. Без очков и тропического шлема, за который Смайерс втихомолку называл его «английским резидентом», лицо генерала-учёного стало каким-то детским и растерянным.

- Хорошо, Смайерс, попробую объяснить вам популярно. Полмесяца назад мы произвели взрыв нашего устройства - так? Я не буду вдаваться в подробности термоядерного процесса, это долго и скучно. Главное то, что над местом взрыва возникло, по-видимому, плотное облако радиоактивных продуктов взрыва. И ветер понёс это облако на северо-восток. К счастью, - на северо-восток, а не на юг, не сюда, на Кваджелейн. Но и на северо-восток было достаточно плохо. На пути облака оказался атолл Ронгелап с населением в две сотни канаков и с нашей метеостанцией…

- Понятно, понятно, - проворчал Смайерс. - Они все заболели атомной горячкой… Искренне благодарен вам, мистер Коркран. - Он подумал и добавил с глубокомысленным видом: - За границей, должно быть, теперь поднимется бешеный шум. Но ведь никто не мог предположить таких последствий, как вы думаете?

Коркран водрузил очки на нос и надменно взглянул на него:

- Считается, что мы должны были учесть всё, - даже невозможное.

Брэйв отсутствующим взглядом смотрел куда-то поверх головы генерала, неслышно барабаня пальцами по столу. Он никогда не любил дельцов, перед которыми ему приходилось пресмыкаться, и учёных, от которых в той или иной степени зависела мощь армии и флота. Вдвойне несимпатичны были ему дельцы и учёные в мундирах, как этот Смайерс и Коркран. Но сейчас они делили с ним ответственность за то, что произошло. Его неприятности были их неприятностями. Он закурил новую сигару и благосклонно кивнул генералу-физику:

- Вполне с вами согласен, Коркран. В таких делах всегда есть риск… большой риск. Смайерс вздохнул:

- Интересно, в каком они сейчас состоянии? - Кто? - Те… туземцы и служащие метеостанции.

- А… не знаю, право, - сказал Брэйв. - Их привезли сюда, на Кваджелейн, и разместили в гарнизонном госпитале. Ими занимается некто Нортон, полковник, сотрудник АВСС [ 11 11 АВСС - комиссия по наблюдению за жертвами атомной бомбы. Создана в Японии после взрыва атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки (август 1945 года). ]. Я вызвал его из Японии и он прилетел через день после взрыва.

- Большой специалист? - Говорят, лучший в мире. - Ещё бы! - хмуро проворчал Коркран, - Почти десять лет возится с японцами, пострадавшими в Хиросиме и Нагасаки. Должен же он чему-нибудь научиться за это время…

- Он будет здесь через час, я думаю, - сказал Брэйв. - Кстати, Коркран, вы, кажется, принимали участие в испытаниях первой водородной бомбы в пятьдесят втором. Случилось ли тогда что-нибудь подобное?

- Нет, всё прошло нормально.

- И чем вы это объясняете?

Коркран пожал плечами:..

- Эти водородные бомбы - капризные штуки. Чрезвычайно трудно предсказать все последствия взрыва, Понимаете… слишком много факторов, которые трудно или невозможно учесть заранее.

- Например?

- Гм… Форма оболочек, их толщина… материал. Гм… Расположение урановых запалов… Мало ли что… Кстати, почему вы называете их бомбами?

- То есть…

- «Бомбы»! - Коркран презрительно фыркнул. - Даже то чудище, которое мы испытывали сейчас, весило со всеми приспособлениями около сорока тонн. А в пятьдесят втором это был чудовищный, неуклюжий фургон весом в семьдесят тонн, и будь я проклят, если кто-нибудь знал заранее, что из него получится!

Смайерс с любопытством взглянул на генерала, На лице которого изображалась смесь самодовольства и крайней степени брезгливости.

- Значит, можно ожидать, что следующий экземпляр будет уже настоящей бомбой?