Коллектив авторов - Черта (сборник)

Подводя итог, отметим: история присвоения и использования фамилий евреев Российской империи действительно отражает и географию их расселения в эпоху Черты, и профессиональную специализацию, и элементы традиционного, именно еврейского образа жизни. Конечно, спустя несколько поколений потомки евреев Черты могут относиться к происхождению своих фамилий как к занимательному казусу, никак не связанному с их нынешним образом жизни и социальным статусом. Среди наследников евреев, занимавшихся в далеком прошлом кошерным забоем скота, может оказаться один из самых талантливых адвокатов современной России – Генри Резник. Трудно представить более удивительное превращение, более масштабный путь в социальном и культурном развитии.

С другой стороны, таким же был путь и всего народа Черты, устремившегося после ее отмены к знаниям, к положению в обществе, к будущим Нобелевским премиям. Сегодня на территории, которая была когда-то ограничена чертой оседлости, евреев осталось совсем немного. Но их цивилизация не исчезла бесследно – ее представители принесли свои славные фамилии во все уголки мира, во все области культуры.

Город Шклов Могилевской губернии, родина Шкловеров и Шкловских, Могилеверов и Могилевских

Еврей-столяр. Надпись на открытке – «Тышлер»

Еврей-сапожник. Вполне возможно, по фамилии Шумахер или Сандлер

Существовало некогда в Европе государство Идишланд. Вы не найдете его на карте, в географическом атласе, но тем не менее эта страна существовала. У нее не было четко очерченных границ, но была своя столица, которую все знали под именем Ерушалаим де-Лите, что по-русски означает Литовский Иерусалим. Это было мононациональное государство: его заселяли евреи, прозванные литваками. И у этой незримой страны был свой государственный язык – северо-восточный (литовский) диалект языка идиш. Исходя из ареала распространения этого диалекта, мы можем условно определить территорию, которую занимал Идишланд. Это современная Белоруссия, Литва, Латвия и некоторые прилегающие районы России и Польши. Исторической столицей Идишланда был литовский город Вильно.

Поляки считали город своим, литовцы и белорусы – своим, но евреев их распри не касались. Евреи жили своей еврейской жизнью, которая, несмотря на отдельные негативные периоды, была здесь лучше, чем в большинстве европейских стран. С тех пор как в XIV веке местные князья, руководствуясь экономическими мотивами, начали предоставлять литовским евреям свободу вероисповедания и право владеть собственностью, сюда устремлялись их гонимые европейские собратья. К концу XVIII столетия, когда вместе с польскими землями Россия получила и Литву, Вильно-Вильнюс уже был признанным в мире еврейским центром, оплотом раввинистической учености, самым крупным во всей необъятной диаспоре средоточием знатоков Талмуда. И если в раннем средневековье еврейские мудрецы-гаоны обитали в городах древней Вавилонии Суре и Пумбедите, а потом в Испании и в уничтоженных позже крестоносцами рейнских общинах, то в XVIII веке самый знаменитый гаон еврейского мира жил в литовском Иерусалиме – городе Вильно.

Хотя основная деятельность Элиягу бен Шломо Залмана (1720–1797), Виленского Гаона, относится к периоду до вхождения Литвы в состав Российской империи, рассказ о литовском еврействе в период Черты необходимо начать с него.

Главная причина того, что Вильно стали называть литовским Иерусалимом, заключалась в личности раввина и философа, мудреца Элиягу. Правда, «штатным» раввином Элиягу-гаон, или «Агра» (Агаон рабби Элия), никогда не был. Он вел аскетическую жизнь праведника и был раввином не по должности, а согласно почетному титулу. Принципиальный во всем, он отличался крайне строгим отношением к исполнению заповедей и не считал возможным что-либо менять в еврейской традиции, даже если к этому подталкивали изменяющиеся условия жизни. И если бы не он, то, вероятнее всего, «литовского» направления в иудаизме сегодня бы не существовало. Бескомпромиссный «Агра» сумел остановить победную поступь хасидизма на границе Литвы, куда входила в то время и часть Белоруссии.

Человек феноменальных способностей, с юных лет учивший Тору самостоятельно, так как не нашлось для него достойного учителя, рабби Элия имел непререкаемый авторитет у евреев Литвы и широкую известность за ее пределами. Его отношение к хасидизму как к ереси было вызвано тем, что хасиды променяли книжную ученость на молитвенный экстаз и каббалистические медитации, тем, что они «спускали» тайное еврейское учение «в массы», объясняя на понятном народу языке суть каббалы, в то время как вековая традиция наложила на подобные занятия суровые ограничения. Для «Агры» был неприемлем подчеркнутый демократизм первоначального хасидского братства и отсутствие почитания мудрецов-талмудистов, стоявших на самом верху еврейской общественной структуры. Хорошо знакомый с современной ему наукой, Виленский Гаон рассматривал хасидских руководителей как недостойных уважения невежд, осуждал деятельность цадиков-чудотворцев [100] Цадик (букв. «праведник») – благочестивый, святой человек в хасидизме, обладающий особыми способностями и даром. , а само хасидское движение считал разновидностью ложного мессианства. Дважды, в 1781 и 1796 годах, рабби Элия объявлял отлучение и бойкот хасидов (херем), что было равносильно войне, поскольку противники хасидизма не могли иметь с последователями злейшего врага Гаона, основателя хасидского движения Баал Шем Тов(а), никаких отношений, в том числе брачных и деловых. Особенно зловеще прозвучало заявление Виленского Гаона о том, что, если бы у него была возможность, он выступил бы против хасидов так, как пророк Элиягу против жрецов Баала [101] Баал – букв. «господин, хозяин». Божества древнего Ханаана имели приставку Баал: Баал-Зевув, Баал-Пеор – в зависимости от назначения. . К чести хасидов надо сказать, что, признавая Гаона великим евреем за выдающийся вклад в развитие иудаизма, они старались не питать к «литвакам» враждебных чувств, в отличие от последних.