Коллектив авторов - Черта (сборник)

Еще один шаг к более точной идентификации еврейского населения через его учет по фамильному признаку государство было вынуждено сделать в следующее десятилетие, в 1840-е годы. Причина была в том, что правительство нанесло удар по системе самоуправления еврейских общин – кагалам. Целый ряд функций, которые прежде лежали на кагалах, властям теперь приходилось осуществлять самостоятельно, поэтому фамильная идентификация вновь стала весьма актуальной. Формулировалось требование следующим образом: «Каждому еврею, главе семейства, объявляется, каким именем и прозванием он записан по ревизии, внесен в посемейный и алфавитный списки и должен именоваться в паспортах и во всяких актах…»

Вскоре меры были дополнены запретом на самовольное изменение фамилий и введением за это уголовного наказания. Если в общегражданской практике подобное можно было объяснить интересами и поддержания правопорядка, и преследования нарушителей закона через пресечение возможности для преступника скрыть свои следы, то в отношении евреев играл свою роль и национальный аспект. Отдельным законом, принятым в 1850 году, евреям запрещалось менять фамилию даже при переходе в другое вероисповедание: «Евреям, обратившимся в христианскую веру, с переменою имени при Святом Крещении, не дозволяется переменять свои фамилии, и они должны навсегда сохранять те фамилии, которые носили до принятия ими Святого Крещения». Послабление допускалось в отношении евреев, крестившихся в армии, – но их и брали туда в основном ради этой перемены: «Состоящим в военной службе евреям, обратившимся в христианскую веру, предоставляется, с соблюдением правил, изложенных в Своде военных постановлений, принимать новые фамилии, заимствованные от имен их крестных отцов».

В стране, где в условиях бытового и государственного антисемитизма принадлежность к еврейству влекла за собой совершенно конкретные последствия, желание ассимилированной части евреев не выделяться характерной фамилией среди остальных жителей империи было по-человечески понятным. Но в эпоху черты оседлости государство обычно пресекало такие попытки.

То же самое происходило и в отношении имен – еще одного инструмента идентификации (в случае с еврейскими именами – действительно иден- ) [98] На языке идиш «идн» означает «евреи». . Если значительное количество еврейских фамилий, в силу их ашкеназского происхождения, еще можно было «позиционировать» как немецкие, то с именами все было гораздо проще и прозрачнее. Использование, например, не измененных (Семен, Ефим), а натуральных (Шимон, Хаим) имен однозначно указывало на принадлежность к еврейству. И очевидно, что именно националистическая, а не общеадминистративная подоплека лежала в основе решения правительства запретить подобную адаптацию имен и даже ввести за нее ответственность по закону. Характерно, что ответственность эта и введена была не в эпоху царя-освободителя Александра II, а в 1893 году, при правлении Александра III, вскоре после введения очередных ограничений прав евреев, включая выдворение их из Москвы и других мест проживания вне Черты.

В одном только случае перемена имени была узаконена: как часть процедуры крещения. Но и это отнюдь не всегда приносило желанный результат. В качестве примера приведем судьбу известного ученого и политического деятеля Михаила Яковлевича Герценштейна. До крещения, на которое он согласился ради обряда бракосочетания, Герценштейн носил имя Меер. Характерная фамилия ( Герц – еврейское имя, штейн – камень) при крещении была, естественно, сохранена. Впоследствии, уже будучи Михаилом, он стал активным членом партии кадетов. Князь Павел Долгоруков, пацифист и просветитель, даже уступил ему место при выборах депутатов Первой думы, где Герценштейн занял пост одного из руководителей аграрного комитета. Однако закончилось все довольно скоро и весьма трагически: в том же 1906 году Михаил Яковлевич пал от руки убийцы из «Союза русского народа» – организации, обвинявшей инородцев во всех бедах страны. Как говорится в таких случаях, национальность порой определяют «не по паспорту»…

Так или иначе, но евреи Российской империи обрели фамилии. Давайте попробуем взглянуть на них сквозь призму географии еврейского мира эпохи Черты, а также посмотрим, как отражались в фамилиях евреев их образ жизни и занятия.

Появление фамилий, имеющих топонимическую основу, характерно для тех народов и моментов истории, когда присвоение этого признака идентификации личности носило характер достаточно организованный. Евреи Российской империи оказались на рубеже XIX века именно в таком положении. Не стоит, однако, думать, что произошедшие от географических названий фамилии в первую очередь фиксировали место проживания человека. От такой фамилии было бы мало проку, ибо она была бы «назначена» большинству жителей того или иного местечка. Поэтому на практике топонимический тип фамилий отражал, скорее, предысторию семьи, ее миграцию. При всей известной замкнутости и «оседлости» жителей Черты перемещения ее обитателей были неизбежны – и локальные, обусловленные жизненными обстоятельствами или профессиональной необходимостью, и значительные – вызванные, например, политикой властей по заселению новых районов или, наоборот, запретом проживать в какой-то местности.

Евреи Российской империи были родом в основном из Центральной и Восточной Европы, и часто отражение этого можно увидеть в фамильном ряде. Например, типичная еврейская фамилия Айзенштадт совпадает с названием городка на востоке Австрии, где в XVII веке смогли поселиться бежавшие из Вены евреи. (Сейчас об их существовании напоминает лишь городской музей да старинное, много десятилетий никем не посещаемое еврейское кладбище, надгробные камни которого одни только и смогли пережить Холокост.) А вот фамилию носили потомки этих евреев в Литве и Белоруссии. Известно, например, что один из Айзенштадтов, Михаэль, проживал в Шклове и был включен в состав депутации в Петербург, когда Александр I рассматривал вопросы регулирования жизни евреев России.

Но мы в этой книге рассматриваем только те «географические» фамилии, которые отражают топонимику черты оседлости. В одних случаях они происходили от названия региона, в других – от наименования конкретного населенного пункта. Фамилии образовывались, как правило, путем прибавления к таким наименованиям суффиксов и окончаний, что подробно отражено в фундаментальном словаре А. Бейдера «A Dictionary of Jewish Surnames from the Russian Empire» [99] Beider A. A Dictionary of Jewish Surnames from the Russian Empire. N.J.: Avotaynu, 2008. . Проанализировав фамилии в 11 из 15 губерний, он подсчитал, что самым распространенным приемом образования еврейских фамилий от названия местностей было прибавление состоявшего из суффикса и окончания форманта -ский . Особенно это было характерно для обладателей топонимических фамилий в Гродненской (74 %), Херсонской (76 %) и Киевской (83 %) губерниях.