Коллектив авторов - Черта (сборник)

Характерные примеры таких конструкций, опиравшихся на топонимику Черты, – Быховский (Быхов – местечко недалеко от Могилева), Дашевский (Дашев – местечко, располагавшееся в Винницком уезде), Хабенский (Хабно – местечко в Киевской губернии).

Вторым по частоте использования в топонимических фамилиях был суффикс -ер . В Могилеве он встречается в 22 % фамилий такого типа. Известен, например, Шмуэль Могилевер – один из основателей религиозного сионизма. Так же образовались фамилии Шкловер (от Шклова, города в Могилевской губернии, ставшего как центром раввинской учености, так и местом распространения Гаскалы), Краснер (от местечка Красное в Виленской губернии). Чаще всего топонимические фамилии с суффиксом -ер встречались в Подольской губернии (34 %).

В фамилиях Витебской губернии распространенным был суффикс -ин (14 %), и они воспринимались в русскоязычной среде абсолютно органично благодаря сходству с русскими фамилиями. Там, в частности, находилось местечко Свердлы, из которого происходит фамилия Свердлин. Интересно, что в той же губернии набрал 9,5 % суффикс -ов , гораздо менее заметный (лишь доли процента) в большинстве остальных регионов Черты.

Использовались для конструирования еврейских фамилий и другие форманты: -ец, -овой, -ич, -ович .

Наряду с добавлением суффиксов применялись и другие способы образования фамилий – например, прибавление к названию местности корня или слова, причем иноязычного происхождения. Например, ман (человек). В частности, от названия Бреста на идише (Бриск) происходили фамилии не только Брискин, но и Брискман.

Часть топонимических фамилий легко «расшифровывается», потому что названия мест их происхождения узнаваемы: Ковнер, Вильнер. Другая же читается не столь однозначно, ибо названия некоторых мест хорошо знакомы большей частью тем, кто в той или иной мере интересовался историей и культурой евреев эпохи Черты. Например, автору этих строк в бытность директором еврейской школы Мигдаль-Ор приходилось встречать учеников с фамилиями Воложин и Меджибовская.

Местечко Воложин известно в еврейском мире еще с XVI века, а в 1803 году, уже после присоединения белорусских земель к России, Хаим Воложинер основал там иешиву, ставшую одной из самых знаменитых. Впоследствии не только евреи Черты, но и власти воспринимали главу именно этой иешивы как неформального лидера и безусловного авторитета для всего российского еврейства. Руководителями ее были Нафтали Берлин, Хаим Соловейчик – люди, без которых невозможно представить развитие еврейской религиозной мысли XIX века.

В том же далеком XVI веке начиналась еврейская история украинского поселка Меджибож. А в XVIII веке там создал свою общину основатель хасидизма Баал Шем Тов – крупнейший авторитет еврейского мира. Меджибож стал резиденцией знаменитых цадиков (праведников), и название этого населенного пункта воспринимается евреями, соблюдающими традицию, с величайшим почтением.

Другие населенные пункты могли быть не столь узнаваемы, но иногда известность и славу им приносили потомки живших там людей. Вряд ли многие знают сегодня про пригород бывшего Вильно Антоколь, но именно это название послужило основой фамилии нескольких еврейских семей, давших миру великих деятелей культуры. (Об одном из них, скульпторе Марке Антокольском, уже шла речь в этой книге.) В XIX веке, однако, наименование Антоколь было узнаваемым и ассоциировалось с евреями Вильно. Именно об этом, как нам кажется, говорит эпизод из воспоминаний художника Ильи Ефимовича Репина:

«…Александр II посетил мастерскую Антокольского, где был «Иоанн Грозный». Пришел, взглянул минуту, спросил:

– Какого вероисповедания?

– Еврей.

– Откуда?

– Из Вильны, Ваше Величество.

– По месту и кличка.

И вышел из комнаты. Больше ни звука».

Этот эпизод часто комментируют как свидетельство якобы недоброжелательного отношения царя, а ведь он всего лишь проявил свою осведомленность, верно отметив происхождение фамилии скульптора.

Есть и такие фамилии, топонимическая основа которых на слух неочевидна и обнаруживается лишь в результате изысканий. Например, руководитель одной из еврейских общин в современной Москве носит фамилию Шестак. Русские словари интерпретируют ее по аналогии с фамилией Третьяк – связывают с очередностью появления сыновей в многодетной семье. Так объясняются и фамильные корни великого композитора Дмитрия Шостаковича. Но в упомянутом выше англоязычном словаре Бейдера еврейские обладатели этих и похожих фамилий связываются с местечком Шестаки на Украине, в черте оседлости.

Определенные сведения об образе жизни населения Черты дают и фамилии, произошедшие от названия профессий и занятий. Такие фамилии, как и сами названия, образовывались чаще всего при помощи суффикса -ник , что отражало общую практику русского языка. Так, фамилия Мельник могла с одинаковым успехом использоваться и в чисто русской, и в еврейской среде. Но все же многие фамилии такого рода – Мучник, Молочник, Воскобойник – постепенно стали ассоциироваться по большей части с их еврейскими носителями.

Не менее популярным стало и использование «профессиональных» фамилий с использованием суффикса -щик : Красильщик, Каменщик. Но были распространены среди евреев Российской империи и фамилии, образованные от профессий путем прибавления суффиксов из идиша и немецкого языка: Шнайдер (портной). Как правило, это происходило в том случае, если название самой профессии употреблялось на основе лексики идиша или немецкого языка.

Узнаваемые примеры из этой серии: Зильберман (ювелир или торговец серебром), Зальцман (торговец солью), Флейшер (мясник), Гербер (кожевник), Фарбер (красильщик), Глейзер (стекольщик), Крамер (торговец), Циммерман (плотник), Тышлер (столяр). Перечень этих примеров показывает, что одновременно могли существовать фамилии, образованные от названий одних и тех же профессий, но на основе корня, происходящего как из русского языка, так и из идиша или немецкого (Миллер – Мельник).

Среди «профессиональных» фамилий мы находим множество отражающих тягу евреев к образованию, к занятию квалифицированным трудом: Типограф, Друкман (печатник), Гольдшмидт (золотых дел мастер). И в то же время – массу примеров самых простых с точки зрения статуса профессий: Вассерман (водовоз), Шустер и Сандлер (сапожник, на немецком и иврите соответственно).

Конечно, зеленщиков, водовозов и сапожников можно найти среди представителей всех народов, и специфика еврейской генеалогии здесь лишь в том, что параллельно использовались наименования как местного, так и родного языка.

Но была еще одна особенность в перечне фамилий, принадлежавших именно евреям: они могли отражать занятия, профессии, специальности, связанные с собственно еврейским образом жизни. Среди них: Подрабинек (помощник раввина), Сойфер (писец священных текстов), Габай (староста в синагоге), Шульман (служка в синагоге, от наименования синагоги и школы на идише шуль ).