Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Заявление Дьявола о том, что он не должен печься о законах, которые сам и издает, звучит цинично и является таковым. Сослаться, кстати, можно на то, что Карл Шмит («Политическая теология», 1922) определяет суверенитет правителя именно этим пунктом: суверенен тот, кто решает вопрос о введении чрезвычайного положения, причем решает, назрело ли такое положение, а также о том, что в этом случае должно быть осуществлено. Далее, во время чрезвычайного положения перестает действовать обычная правовая система, правитель не придерживается ее и выходит из-под контроля (народа, парламента и пр.).

Во времена относительно простых средств передвижения и слабо развитой инфраструктуры путешествия превращались в нелегкие испытания, связанные с различными опасностями для жизни и здоровья. Многие путевые заметки, в том числе и современных путешественников, наглядно показывают, в какие приключения приходится пускаться путешествующим. Поэтому семимильные сапоги, которые получил Петер Шлемиль в обмен на собственную тень, были очень хорошим предложением, ведь благодаря им можно было развить скорость до 600 км/ч, что стало возможным только в середине XX в. с появлением самолетов.

Мастер Кʹунг стал известен на Западе под именем Конфуция. Он жил между 551 и 479 гг. до н. э. в Шаньдуне, одной из восточных провинций Китая. Хотя на протяжении многих лет он занимал при различных дворах пост советника, при жизни ему не удалось оказать существенное влияние на политическое развитие страны. Только после смерти его учение стало пробивать себе дорогу в жизнь в Китае, сохранив свое значение до нашего времени. Конфуций не был основателем религии традиционного типа, хотя религиозные элементы играли важную роль в его политико-философской системе. Небо, которое Конфуций считал мыслящим существом, ставит перед людьми абсолютные нравственные требования, охватывающие обязанности и добродетели как правителей, так и их подданных. Познать эту волю Неба и выполнять ее на Земле является в равной степени задачей философии и политики. Правитель (император) является третьим в союзе с Небом и Землей. Он — хранитель заветов Неба и должен достойно и по совести выполнять его указания. Народ, должен учиться добродетелям, без которых невозможно существование общества. Расцвет и падение империи зависят от нравственного поведения властителя и его министров. Подданный может сделать свою жизнь счастливой, следуя Небесной воле. Вопросы, какова внутренняя структура Неба, какие мотивы побуждают его волю, какие планы существуют у Неба относительно мира и людей, мало интересовали Конфуция. Для него было важнее, как следует вести себя по отношению к заданным константам. Например, «можно почитать духов и демонов, но следует держаться от них подальше». Разработанные им философская система и теория государства до сих пор играют важную роль в восточноазиатском культурном регионе. Некоторые китайские политики, как, например, бывший премьер-министр Сингапура Ли Куань Ю, объясняли успех южноазиатских стран в 1990‑е гг. превосходством конфуцианства по сравнению с западными религиозными системами. Действительно, конфуцианство ставит на первое место определенные добродетели — долг, труд, дисциплину, которые аналогичны аскетическому протестантизму, существенно способствовавшему развитию капиталистической экономики. С другой стороны, в конфуцианстве огромное значение имеет семья, что в немалой степени способствует развитию предпринимательства, однако препятствует возникновению крупных капиталистических концернов, основывающихся не на семейной кооперации.

Относительно понятия «пневма» (pneuma) и его значения для греческой философии и представлений гностики см. прим. 49 к главе «Книга Бытия».

Понятие «периферия» тоже имеет важное значение, ибо только с края можно вообще определить, где находится центр. Куда бы подевалось урбанистское высокомерие, не будь села? И иногда, к огромному удивлению горожан, великие преобразования начинаются именно в провинции, в отдалении от тех мест, где они в один прекрасный день начнут действовать во всю силу, словно поначалу без помех и излишнего внимания они копили силы для штурма городских бастионов. Иногда провинция становится анклавом возможностей, пристанищем, откуда дух времени черпает новые импульсы. Действительно, многие разработки, приведшие в конце концов к Промышленной революции, возникли там, где структура сословного общества не была выражена ярко, т. е. в сельских областях, где не было цеховой иерархии и которые были отсталыми в экономическом и социальном плане по сравнению с центрами торговли и ремесел. Вопрос о значении периферии вновь встал в настоящее время со всей остротой, особенно после событий 11 сентября 2001 г.: с одной стороны, на Западе безрассудно привыкли к значению собственной силы и могущества центров, дескать, это мы диктуем в подобающей случаю форме остальному миру моду и мораль, ибо в чрезвычайной ситуации решают не этические принципы, а экономическая мощь и близость к нашей (западной) культуре. С другой стороны, за это время стало более чем очевидно, что периферия не собирается дольше мириться со своей незначительностью и вполне располагает необходимыми средствами, чтобы доставить центрам неприятности. Во всяком случае, непредвзятый взгляд на историю показывает, что социальное и региональное распределение ролей между центром и периферией носит временный характер и может измениться. По меньшей мере, следовало бы усвоить, что центры каждый раз заново должны напрягаться, чтобы сохранить свои роль и могущество.

Понятие «Спасение» относится к важнейшим и самым красочным почти во всех религиях, это, без сомнения, вызвано тем, что Оно является одной из самых существенных функций религии, объясняет наличие в этом мире очевидного страдания и предлагает правила поведения по отношению к нему. В этом вопросе религии отличаются прежде всего в том, каким образом человек приобщается к наслаждению Спасением. Большинство религий исходит из того, что для этого требуется власть богов в смысле акта милосердия или осуществления заключенного однажды договора, который определяет обязанности человека и конституирует право на Спасение. Интересно, что в еврейском языке понятие, используемое для обозначения Спасения, происходит из правовой системы, где оно означает «выкуп» или «избавление» от ущербной правовой ситуации; точно так же понятие «вина» имеет сегодня особенно ярко выраженную имущественно-правовую коннотацию. Theos sôtêr — Бог-Спаситель. К Нему взывают, чтобы Он избавил как от конкретного, так и от абсолютного Зла, т. е. как от личных временных страданий, так и для того, чтобы положить конец этому миру, воспринимаемому как скверный и злой, а на его месте восстановить добрый порядок, который не утрачен навсегда. В некотором роде противопоставлением этому является буддизм, который, правда, точно так же открывает возможность спасения, однако без вмешательства богов, а путем правильного поведения самогó индивидуума, т. е. через аутосотеризм.