Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Здесь можно задать себе вопрос, а причем здесь звери, даже если — говорю со всей осторожностью — возложить на человека некоторую часть вины за свершившееся; во всяком случае, насколько мне известно, ни один зверь не вступал ни в каком виде в отношения с сынами Божьими, — что, возможно, объясняется попросту тем, что звери не глянулись им, но кто знает их вкусы. Не будем дальше спекулировать на эту тему. Кроме того, зверь не может быть злым, ибо он не обладает душой и не вкушал плодов с Древа познания, разве только муравьи, но и о них мы точно сказать не можем. Точно так же, как при изгнании из Рая, не было ни малейшей причины карать зверей так, как покарали людей, если вообще имело смысл их хоть как-то наказывать, но это было решение Бога, и я к этому никак не причастен.

Но и в моем распоряжении имеются определенные средства и способы, чтобы быстро получить сведения о том, что делается в моем мире, даже если меня нет на месте происшествия, но об этом я говорить не буду, скажу только, что я поспешил вернуться на Землю, когда до меня дошли первые сведения о том сговоре, в результате которого должен был навсегда исчезнуть мой мир. Но мы так не договаривались, и я недвусмысленно обратил внимание Бога на то, что принимать решения в моем мире могу только я и никто другой, ведь я все-таки Князь мира; и если Бог допустил, что‑бы Его сыновья слонялись в моем творении и устраивали безобразия, то отвечать за это должен Он.

Можно себе представить, насколько я был разгневан и возмущен, когда я наконец прибыл на Землю и узнал, как далеко продвинулись приготовления Бога к окончательному уничтожению моего мира, ибо в тот момент я еще не знал о Его конкретных планах. Он, оказывается, решил устроить на земле Великий потоп, чтобы истребить всякую плоть под небесами, в чем есть живое дыхание, и решено было, что в семнадцатый день второго месяца [119](а это был февраль) разверзнутся все источники великой Бездны, и окна небесные откроются, и будет литься дождь сорок дней и сорок ночей без перерыва (Быт. 6:17 и 7:11–12. — Прим. пер. ).

Ну, в этом месте можно было бы с полным правом возразить, что даже сорока дней и сорока ночей непрерывного дождя недостаточно было бы, чтобы покрыть весь мир водою, это без труда может подсчитать любой человек с помощью четырех действий арифметики [120], уровень моря поднимется на 800 метров, и тогда останется еще достаточно сухих мест, в частности Рай (не так ли?), куда люди со всеми тварями, гадами и птицами смогут спокойно возвратиться. Если даже посчитать, что разверзнутся все источники Бездны и исторгнут такое же количество воды, то и этого — опять же, чисто математически, будет явно недостаточно. Как бы то ни было, Богу пришлось бы здорово потрудиться, чтобы таким способом стереть людей с лица Земли. Правда, гораздо позднее выяснилось, что люди сами способны создать высокоэффективную технику для такой цели, и Богу совсем не нужно было напрягаться, Он мог бы просто выждать некоторое время.

Я же в то время был чрезвычайно обескуражен и огорчен нападением Бога на мое творение, и хотя я четко представлял себе технические проблемы и, прежде всего, географические границы Потопа, мне не хотелось целиком от этого зависеть, так как никогда точно не знаешь, что во что выльется. Возможно, мне следовало бы попытаться помешать приготовлениям Бога, но мне это показалось ненадежным способом, потому что я вряд ли мог себе представить, что у Бога заготовлено на каждый случай, ведь Он вездесущ и всемогущ, во всяком случае, Он утверждает это всякий раз, когда я с Ним беседую, и мне не хотелось бы проверить Его слова именно в этот момент. Стало быть, мне нужно было разработать новую стратегию спасения моего мира, однако единственное, что пришло мне в голову в спешке, это то, что нужно найти человека, которого я мог бы научить, как построить лодку, чтобы все, кто вступит на ее борт, смогли бы пережить Потоп.

Я знаю, что план этот выглядит не очень разумным, ибо при этой мне придется, хочешь не хочешь, а считаться с тем, что вся другая живность, для которой не найдется места в лодке, будет поглощена навсегда мощными потоками, если она, конечно, не проявит быстроты и сообразительности, чтобы найти безопасное место на возвышенностях. Это удалось очень немногим, ибо кто же поверит, что действительно разверзнутся хляби небесные и источники Бездны, если пару дней будет идти дождь? Но в какой-то момент было уже слишком поздно: дороги в горы были перекрыты в результате схода селей и лавин, и куда бы ни стремились люди и звери, на них повсюду обрушивались со страшной силой вóды, и они захлебывались в них, не преминув напоследок проклясть и Бога, и черта, но это им уже не могло помочь.

Оглядываясь назад, я должен радоваться, что я вообще нашел человека, который с доверием отнесся к моим предостережениям и выразил готовность построить лодку, на что до этого никто не соглашался, поскольку в этом не было очевидной необходимости. Это была не особенно красивая лодка, которую некий Ной, о родословной которого я не хочу здесь распространяться, изготовил с моей деятельной помощью. Однако действовать надо было стремительно, а в такие моменты надо выбирать приоритеты, хотя я всегда был привязан к эстетике. В принципе это вообще не было лодкой, и если ее действительно найдут когда-нибудь высоко в армянских горах, то вряд ли признают за таковую, потому что это был скорее ящик из пихтовых бревен [в Библии (Быт. 6:14) говорится о дереве гофер. — Прим. пер. ], не очень большой, хотя и больше, чем думают, но он был изнутри и снаружи промазан смолой, чтобы как можно дольше не пропускать воду, что в тех обстоятельствах было для меня особенно важно.

Но не менее важно было устроить внутри как можно больше помещений с тем, чтобы можно было при необходимости отделить друг от друга разных пассажиров, ведь не каждому предоставлялось равноценное помещение, это было бы неплохо, но я не хотел с этого начинать. Страсть к равенству принесет позднее достаточно вреда, но об этом поговорим позднее. Во всяком случае, уже в то время были звери чистые и звери нечистые, и места в лодке распределялись именно по этому принципу, ибо я не мог после стольких лет упорного творения допустить, чтобы теперь смешалось то, что несовместимо, поэтому важны были не только отсеки, но и, прежде всего, подобающее размещение, или placement [121].

Ной не имел против этого возражений, тем более, что он отыскал для себя самое лучшее место, поскольку был создан по образу и подобию Бога и претендовал на роль венца Творения. Я с ним на эту тему не спорил, ибо речь шла о том, чтобы как можно быстрее закончить лодку и взять, наконец, на борт избранных людей и животных.

Да, это была совсем не простая задача, ибо звери были умнее людей и явственно ощущали, что надвигается катастрофа, которой они хотели избежать в любом случае, и я их отлично понимал. Пока мы с Ноем все еще строили лодку, которая позднее стала известна под названием «Ковчег» [122], которое означает всего лишь «ящик», только на другом языке, звери в огромном количестве собирались близ нашей верфи, причем постепенно их собралось так много, что я был вынужден предпринять решительные меры, чтобы обеспечить проход к месту работ, тем более, что времени для их завершения у нас оставалось очень мало.