Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Ибо Зло морали не имеет, и нельзя изгнать его с помощью морали Добра, так что побороть Зло можно не с помощью Добра, а только с помощью самого Зла. Тем самым вопросы морали попадают в целый комплекс сложных переплетений, которые не обязательно сразу же открываются людям, да и как бы это было возможно. Если к тому же позаботиться о строго иерархической системе организации, когда, с одной стороны, тот, кто достиг более высокого положения, скрывает сведения от того, кто стоит ниже в иерархии, с другой стороны, всей полнотой информации владеет лишь тот, кто находится на вершине пирамиды, и можно быть вполне уверенным, что никакой отщепенец не нанесет ощутимого вреда, даже если он занимал определенную ступень в иерархии и захотел бы выболтать все известные ему секреты.

Здесь я хочу добавить, что Б. Кемпфер в своем рассказе не случайно употреблял местоимение «он», говоря о членах Братства. Женщины никогда не допускались в узкий круг посвященных. Это имело различные причины, которые для сегодняшних читателей (особенно для сегодняшних читательниц) не будут адекватными, поэтому я здесь не буду приводить их в подробностях. Помимо прочего мне и самому они остались не до конца понятными, так как Б. Кемпфер в этом месте своего повествования был занят непосредственно тем, что вынимал из раковин остро пахнущих устриц.

Пусть будет так. Мы говорим здесь о таинственном Братстве со строгой иерархией, куда принимаются только избранные и посвященные мужчины, давшие священный обет молчания и служения долгу, затем они неоднократно подтверждают этот обет, соблюдая определенный ритуал, и проделывают при этом некие запрещенные и нечестивые действия, которые, в случае их выявления, создадут исполнителю серьезные проблемы во взаимоотношениях с властями, что после нескольких неприятных случаев оказалось еще одним надежным санитарным кордоном вокруг Братства.

Успех использования такого механизма привел в конце концов к тому, что не только Братство сохранило тайну своего существования и оставалось на протяжении долгих лет скрытым от внимания заинтересованной общественности, но и другие тайные общества, религиозные или политические, воспользовались этим механизмом, пусть и не всегда все получалось так четко, как того требовала практика.

Эта практика показала, что тридцати шести членов вполне достаточно, чтобы выполнять цели и задачи Братства. Особенно если позаботиться о том, чтобы переложить деятельность низшего порядка на сочувствующих. Такой способ перекладывания черной работы на других (сегодня это, кажется, называют словом outsoursing) дал несколько преимуществ сразу, например таким образом создавался своего рода резервуар для отбора новых членов Братства, к тому же это обеспечивало лучшую защиту деятельности ядра организации и, не в последнюю очередь, освобождало вышестоящих членов от скучной и утомительной работы. Это число тридцать шесть приобретало в Братстве мистическое значение, во всяком случае, его можно было интерпретировать следующим образом: тридцать шесть есть произведение тройки, четверки и еще раз тройки, т. е. Божественного (Триединство) и мирского (четыре стороны света, четыре стихии и т. д.), и затем все это еще раз увеличивалось и возвышалось, умножаясь на Божественное.

Такая интерпретация использовалась сначала только в культурах Средиземноморья, поскольку только там числа обладали мистическим значением. В других культурах использовали, соответственно, другие трактовки, во всяком случае, спустя годы было установлено, что практически каждая культура создавала собственную мистику чисел, которая всегда предоставляла лучший способ передачи тайных посланий, доступных лишь посвященным. Неудивительно поэтому, как сказал Б. Кемпфер, что криптография по прошествии многих лет стала полагаться только на числа, а не на буквы, причем постоянно усложняя способ шифрования. При этом, продолжал он, так называемый Запад первоначально отнюдь не занимал ведущего положения в этом деле, ему пришлось медленно и трудно учиться у индусов и арабов, прежде чем он сам смог внести свою лепту и математический прогресс. В этом месте Б. Кемпфер углубился в весьма ученый, но чрезвычайно невыгодный для драматургии его повествования экскурс об истории нуля, который я не желаю здесь воспроизводить.

Лучше я укажу на то, что, судя по словам Б. Кемпфера, за эти долгие годы не могло не случиться так, чтобы кое-какая, пусть и не полная информация о существовании и делах Братства не стала известна. Именно в Средиземноморье, где издавна в ходе миграций, торговли или войн возник тесный контакт между различными культурами, создавались и распространялись всяческие, каждый раз заново рождавшиеся, слухи о тайных культах и религиях, потому и наше Братство не осталось от этого в стороне, равно как и от гонений и преследований.

Опыт такого общения с окружением и властями вынудили Братство еще больше замкнуться от общества и еще жестче хранить тайну своего существования. В течение многих лет ему все лучше удавалось защищаться от любопытства и преследований. Во всяком случае, сохранились сказания и легенды, например о Сокрытом Святом или нистаре, как его называли в еврейском Талмуде, т. е. сказания и легенды, которые впитывали в себя вполне определенные, но никак не связанные между собой детали из жизни и организации Братства, а из-за отсутствия точной информации их интерпретировали самым странным образом. Согласна этой легенде о нистаре, в каждом поколении должно быть тридцать шесть праведных и честных мужей, которые уже одним своим существованием создают основу мира, но в своих деяниях они должны оставаться анонимными, ибо в противном случае все их действия будут лишены ценности в глазах людей.

Один из них, как рассказал Б. Кемпфер, возможно и есть тот долгожданный мессия, который, однако, до тех пор не явит людям своего лика, пока текущий век не будет достоин его внимания. Во всяком случае, добавил Б. Кемпфер с ухмылкой, придется еще подождать его прихода, если учитывать положение вещей в нашем мире. Ведь Мессия не явится спасать от страданий и грехов какой-то жалкий мир, он придет только тогда, когда мир подготовится к этому и принарядится словно юная невеста перед свадьбой.

Как бы то ни было, подобные легенды будили время от времени любопытство, но никогда их не увязывали с Братством настолько тесно, чтобы его существованию и его деятельности грозила опасность и ему пришлось бы объясняться и защищаться перед обществом, которое всегда настроено критически, а в сомнительных случаях — враждебно. Братству пришлось бы нелегко, случись на самом деле такая неприятность, ибо для достижения своих целей оно зачастую находило средства и пути, которые не всегда соответствовали плоской и поверхностной морали этого мира. Правда, об этом Б. Кемпфер не желал в тот вечер распространяться, хотя меня это очень интересовало.