Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

О многом мог бы и должен был бы я сообщить, но мне только что дали понять, что терпение современного читателя быстро иссякает и нужно ему постоянно преподносить что-нибудь новое, чтобы он не отвлекался. К сожалению, редко происходит что-то новое под небесами, все повторяется раньше или позже в той или иной форме, иногда как трагедия, иногда как фарс, но редко как героическая драма, во всяком случае, когда речь идет об истинно значительных вещах, ибо понимания их достигли лишь некоторые из людей, хотя утверждают это многие, но нельзя полагаться на то, что говорят другие люди, нужно напрячь силы своего духа — это доставляет боль, но себя оправдывает.

Ну, я за все эти годы вынужден был понять, что лишь немногие люди желают и готовы вынести эту боль, чтобы пожать плоды познания, тем более что никто не может заранее сказать, действительно ли боль эта будет стоить результатов познания, а так как люди с недавнего времени вбили себе в голову, что ценится только полезное, то люди стали избегать всякой боли, если только она не служит получению удовольствия, что, однако, дается не каждому. Пусть не поймут меня неправильно (а именно это люди всегда делают с превеликим удовольствием, ибо я требую от них многого и сужу их строго): я ровным счетом ничего не имею против удовольствия или, скажем, наслаждения, я был первым, кто его испытал, то самое сладострастие, которое обрушилось на меня, когда я в самый первый раз узрел Творение Господа.

Но позвольте, именно для получения удовольствия и наслаждения нужно потратить определенные усилия, так как в этом мире все имеет свою цену, а цена удовольствия и наслаждения кроется в культуре и образовании, в познании и — об этом я не могу умолчать — озарении, ведь разве я не Люцифер, который приносит свет? Плату за это нужно заработать собственным трудом и старанием, ибо ничто не дается даром. Добавлю к тому же, здесь не всегда получаешь желаемое, и только в результате усилий получаешь то, в чем нуждаешься, а в чем оно заключается, об этом решают совсем другие инстанции, возражать которым нет смысла.

Вообще, было бы лучше, если бы люди подумали над тем, как им со всем старанием и памятуя о своем долге использовать дарованные им таланты и способности, чем обращать все свои чувства и помыслы в громкие стенания по поводу ошибок и недостатков этого мира, ведь мир из-за недовольства и нетерпения людей скорее уж станет хуже, но не изменится ни на грош в лучшую сторону. Разве не величайший из всех грехов, который никогда не простится, сколько не каяться, — нагнетать недовольство и нетерпение людей, вместо того чтобы указать им истинный выход из убожества путем упорного труда, усилий и страданий, внося тем самым свою долю в выполнение вечного долга?

Я, во всяком случае, в течение долгих лет достаточно наслышался о правах людей, об их претензиях, об их наглых требованиях, которые они выдвигают исключительно другим, но никогда не предъявляют самим себе. Но как бы то ни было, здесь я должен выступить некоторым образом в защиту людей и со всей осторожностью обратить внимание на то обстоятельство, что и сам Бог в этом случае не совсем безвинен, так как Он создал людей применительно к условиям Рая, где все было совершенным и каждый мог иметь то, что пожелает, правда, за одним только исключением, но об этом мы уже достаточно поговорили в другом месте.

Однако с тех пор прошло немало лет, и люди располагали достаточным количеством времени и возможностей, чтобы приноровиться к другим, новым для них условиям в моем мире, но они все еще ведут себя словно свергнутый король в изгнании, который хотя и не обладает прежней властью, но вопреки обстоятельствам требует прежнего подчинения, поклонения и уважения. Все это смешно и тягостно, и все видят это, кроме опечаленного короля, поскольку дух его все еще занят составлением грандиозных планов возвращения в свою державу, которые каждый раз плачевно рушатся, но на него это не производит никакого впечатления, и он строит еще более грандиозные, мощные и впечатляющие планы, которые также терпят крах. Каждый эмигрант подвержен опасности утерять через какое-то время связь с реальной действительностью, предаться идеализации своей бывшей родины и проклинать приютившее его убежище, хотя именно оно в минуту грозной опасности встретило его с распростертыми объятиями и теперь безропотно заботится о его содержании, даже если иногда это не так уж просто.

Полный абсурд, когда люди на высоких тонах проклинают свое бытие в этом мире, а потом торгуются с моим старым добрым другом Смертью за каждый день, каждый час, умоляя хоть на эти мгновения продлить их пребывание здесь, а когда люди стараются утешиться при этом тем, что они вскоре могут обрести свою прежнюю родину, Рай, то Смерть заявляет им в ответ, что этого придется еще подождать, ибо ничего еще не решено, и никто не мог бы сказать, когда же это свершится, что повергает большинство людей в еще большее отчаяние. Я уже неоднократно выговаривал ему, но он — существо, загруженное работой и обладающее высоким чувством долга, а потому я не могу отказать ему в маленькой радости видеть, время от времени ужас в последнем взгляде человека.

Но пусть люди плачут и жалуются, пусть даже подают свои жалобы в различные инстанции и всегда настаивают на обжаловании приговора; с высочайшим интересом буду ожидать их исковых заявлений против Земли за то, что она опять устроила трясение, или против Воды, что она неправильно распределилась в этом мире, или против Воздуха, который опять где-то закрутился в смерче. Думаю, что люди способны учредить в этих целях судебную палату, где умненький прокурор будет доказывать в выверенных формулировках вину Огня в том, что он вырвался из земли без предупреждения, а Земля будет по этой причине обвинена в соучастии, и я уверен, что Земля и Огонь, а затем и Вода за неоказание помощи будут осуждены и приговорены к драконовским штрафам, причем именно за то и потому, что ответчики не явились в суд к разбирательству и проявили тем самым неуважение к суду, что наказывается значительно строже, чем все остальное. Наказанием для Огня, Земли и Воды, а также для Воздуха, без деятельной поддержки которого Огонь вообще гореть не может, закованных в цепи, порабощенных и униженных, будут вечные принудительные работы на людей.

Да, людям больше всего бы хотелось, чтобы они господствовали надо всем, над чем можно в этом мире, который они считают своей собственностью; а так как Бог в Своем гневе изгнал их из Рая, то они и другим не желают дать мира и покоя, которых они с тех пор жаждут настолько, что никогда не оставляют своей печали и своего недовольства. И они не хотят помнить, что в любом случае они являются подобием Бога, а не равными Богу, только похожие, что само по себе было бы величайшей дерзостью, так как могу заверить, что в человеке действительно таится частица Бога, ведь Он вдохнул ее в них, но этого мало для того, чтобы человека с полным правом называть подобием, ибо для такого определения недостаточно той маленькой Божественной искорки, которая возможно сохраняется в каждом человеке и которую назвали пневмой [162]. Ну и даже если подобие есть, человек остается всего лишь копией Бога, и потому эта копия не может претендовать на все свойства и права оригинала.