Валерий Шамбаров - По следам Штирлица и Мюллера

Ну а по соседству, в Польше, в августе 1926 г. произошел переворот — к власти пришел маршал Пилсудский и установил жесткий режим «санации», то есть «оздоровления». Это сопровождалось милитаризацией страны, ее политика строилась на принципах откровенного национального шовинизма. Причем во всех спорных международных вопросах поляки неизменно получали поддержку Франции. А Германия была настолько ослаблена в военном отношении, что даже полякам противостоять не смогла бы. Возникала угроза — если державы Антанты сочтут целесообразным, они попросту разделят Германию (как позже разделили Чехословакию).

Зато в Советском Союзе борьбу за власть выиграл Сталин. Он сворачивал коминтерновские революционные проекты, взял курс на построение социализма в одной стране. Теперь сотрудничеству ничто не мешало. Польша выступала вероятным противником не только для немцев, а и для СССР. Ее притязания распространялись на Данциг, Померанию, Белоруссию с Украиной. В итоге стремление к возобновлению союзнических отношений было обоюдным.

Преемник фон Секта на посту военного министра генерал фон Хайе успешно продолжил сближение. В феврале 1927 г. устаревшая «крыша» для операций в области военно-технического сотрудничества, ГЕФУ, была реорганизована в ВИКО («Виртшафсконтор» — «Экономическая контора»).

Начал функционировать авиационный центр в Липецке для совместных испытаний техники и обучения германских летчиков. Под Казанью была создана аналогичная база «Кама» для танковых войск. В поселке Подосинки возник центр обучения и полигон для химических войск. Впоследствии он переместился в окрестности г. Вольска Саратовской области и получил название «Томка». Все немецкие офицеры, обучаемые в СССР, временно увольнялись из Рейхсвера и становились «служащими частных предприятий».

Но проекты изготовлять в СССР вооружение для немцев остались не реализованными — советская промышленность оставалась слишком слабенькой. Нашумевший заказ на 400 тыс. снарядов стал единственным. Поэтому Рейхсвер закупал оружие в Швеции, Бельгии и других западных странах. А запускать в Советский Союз иностранных концессионеров Сталин, в отличие от Ленина и Троцкого, не желал. Ленинградские заводы Круппу так и не дали. Строившиеся авиационные заводы «Юнкерса» в Филях и Харькове Москва выкупила у немцев, они стали чисто советскими. Вместо этого стали заключаться сделки иного рода. СССР покупал у Круппа, фирмы «Рейнметалл» и др. патенты, конструктивные разработки, оборудование для выпуска современной техники. Это было выгодно для обеих сторон. Советский Союз начал собственную индустриализацию, а немцы получали хорошую оплату в золоте и валюте.

Существовали и контакты спецслужб. Со стороны разведки Рейхсвера неофициальные связи с большевиками поддерживал полковник в отставке Николаи. Но были и связи официальные. В 1929 г. было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О существующих взаимоотношениях с Рейхсвером», касавшееся и разведки. В графе «Слушали»: пункт «в) О контакте разведывательной деятельности РККА и Рейхсвера против Польши с целью обмена разведывательными данными о Польше и совместной разработки данных мобилизации и развертывания польской армии». В графе «Постановили»: «Обмен разведывательными данными о Польше и совместное обсуждение развертывания польской армии признать целесообразным. Предложение об установлении совместной организационной работы обеих разведок отклонить». То есть немцы были готовы даже на «организационное» объединение шпионских сетей для совместных операций, хотя советская сторона остереглась допускать их в свои структуры.

А в Германии советская разведка действовала очень активно. Она обратила внимание и на нацистов. Одним из тех, кто работал в данном направлении, был Рихард Зорге. Он в 1923–1928 гг. завел «дружбу» с высокопоставленным руководителем СА Стинесом, познакомился с Геббельсом, очень близко сошелся с оккультистом и геополитиком профессором Хаусхофером — советником Гитлера и Гесса. В Москве полагали, что нацисты могут стать союзниками против западных «империалистов». Для германской компартии в 1929 г. были подтверждены указания: считать главным врагом не гитлеровцев, а социал-демократов. Тельман провозглашал: «Нельзя допустить, чтобы за нацистскими деревьями мы не видели социал-демократического леса!»

Нацистская партия в это время добилась первого успеха на легальном поприще. На выборах 1928 г. она набрала 800 тыс. голосов избирателей, получила 12 мест в рейхстаге, сформировала свою парламентскую группу во главе с Герингом. А в январе 1929 г. в НСДАП произошло еще одно событие, сперва малозаметное. Во главе отряда СС был назначен Генрих Гиммлер. Прежде он был секретарем у идеолога НСДАП Грегора Штрассера. В СС тогда насчитывалось всего 280 человек, и прежние командиры не считали нужным держаться за этот пост. Ездить с Гитлером, торчать в оцеплениях на митингах.

Но Гиммлер задумал расширить СС. Правратить в самостоятельную силу. Мало того, подобие рыцарского ордена. Если вожди штурмовиков Эпп и Рем гнались за количеством всех желающих, Гиммлер сделал упор на качество. Стал выискивать отборных бойцов, спортсменов, с хорошей внешностью. Придумывал атрибуты, ритуалы, оккультные духовные установки. А членов своего ордена Гиммлер начал проталкивать на ключевые посты в партии. Или привлекал в СС лиц, занимавших такие посты. Таким образом, бралась под контроль партийная жизнь. За год численность СС выросла до 2 тыс. человек.

23 октября 1929 г. крупнейшие олигархи США — Барух, Варбурги, Диллон и др. — организовали обвал на биржах, «черный вторник». Начался мировой кризис, Великая Депрессия. По немцам она ударила очень больно, поскольку их страна оказалась уже очень тесно связана с американским капиталом. Стали закрываться предприятия, вылетали в трубу акционерные компании. За год число зарегистрированных безработных возросло вдвое, достигнув 1,5 млн.

Для немцев, поверивших, будто демократия ведет их к сказочному благополучию и процветанию, это стало жесточайшим отрезвляющим душем.

Усиливались позиции самых радикальных партий, коммунистов и нацистов. Численность НСДАП за тот же год возросла на 70 %, со 108 до 178 тыс. членов. Партия привлекала тем, что сумела объединить в своей пропаганде пангерманизм, антисемитизм и… социализм. Три учения, совершенно разнородных, но они оказались в Германии самыми популярными.

Старые лозунги пангерманизма о «достойном месте под солнцем» и «жизненном пространстве» взяли на вооружение, доработали — для обывателей они были привычными, вызывали ностальгию по былому величию. А культ кайзера подменился культом фюрера, причем более умело и профессионально. Это тоже было до боли знакомо, вселяло надежды на возрождение прошлого.