Сергей Степанов-Прошельцев - Нижегородские ангелы и демоны. Известные и неизвестные люди Понизовья

Одно из первых произведений Островского – «Не в свои сани не садись» – получило добро на сценическое воплощение именно благодаря Любови Павловне (в спектакле она играла роль Дуни Русаковой). Премьера его стала ярким событием того времени.

Уже на исходе своей жизни Александр Николаевич Островский писал, что «все лучшие произведения мои писаны мною для какого-нибудь сильного таланта и под влиянием этого таланта» (Островский А. Н. Записка об авторских правах драматических писателей. Речи 1859—1886. Москва, Государственное издательство художественной литературы, 1952). Таким талантом для него явилась Косицкая. В 1854 году Любовь Павловна сыграла Анну Ивановну в новой пьесе Островского «Бедность не порок».

Тогда же начался и роман между ними.. Драматург предлагал руку и сердце, но Косицкая отказалась. Она была замужем. Не был свободен и Островский – он жил в гражданском браке с некоей Агафьей Ивановной, имел от неё детей. Даже после того, как умер Иван Никулин, Любовь Павловна так и не стала женой драматурга. «Я горжусь любовью вашей, – писала она Островскому, – но должна потерять её, потому что не могу платить вам тем же, но потерять дружбу вашу, вот что было бы тяжело для меня, не лишайте меня этого приятного и дорогого для меня чувства, если можете» (Куликова В. Ф. Л.П. Никулина-Косицкая. Москва, издательство « Искусство», 1970).

На этом в их отношениях была поставлена точка. Островский не понимал причины разрыва. Косицкая объяснила: она влюбилась в одного своего поклонника по фамилии Соколов, который был много моложе её. Но купеческий сын, промотавший состояние отца, требовал денег. В итоге Соколов исчез. Любовь Павловна уже не могла оправиться от этого удара.

Последней крупной ролью Косицкой стала роль Лизаветты в трагедии Алексея Писемского «Горькая судьбина». Её героиня восстала против сословных предрассудков во имя своей любви. То есть сделала то, чего актрисе не удалось.

В церкви села Никольского Арзамасского района Нижегородской области можно увидеть не икону, а картину «Распятие». Её написал один из самых талантливых российских живописцев Василий Перов, когда ему еще не исполнилось и 16 лет. Он родился 21 или 23 декабря 1833 года в Тобольске.

Криденер, Васильев, он же Перов

Тогдашние законы навсегда определили статус ребенка: незаконнорожденный. Настоящий его отец, тобольский прокурор, барон Григорий Карлович Криденер, дать мальчику свою фамилию не имел права. Василия нарекли Васильевым. Так звали крёстного.

Барон был добрым и образованным человеком. Он прекрасно музицировал, владел несколькими иностранными языками, писал стихи, но его благородство – Криденер не переносил лжи, подлости и воровства — не позволяло ему сделать карьеры. Как только он возбуждал уголовное дело против какого-нибудь большого чиновника, его тотчас переводили в другой город. И вскоре после рождения Василия семье пришлось сменить место жительства.

Однако и в Архангельске она не задержалась. Более того, барону пришлось вообще оставить казённую службу — вышел в отставку и уехал в свое родовое имение Суслан, что в окрестностях города Юрьева, а через год — в Самарскую губернию. И здесь Василий Васильев неожиданно для себя стал Перовым.

Семья Криденера жила у дьяка Петра Степанова в деревне Кольцовка. Дьяк доводился барону зятем — он был женат на его дочери от первого брака. И Григорий Карлович доверил ему обучение сына Закону Божьему, арифметике, старославянскому языку и чистописанию.

Первых своих успехов мальчик достиг в каллиграфии. Учитель постоянно ставил его в пример другим своим ученикам. И стал называть его Перовым.

Этой фамилией художник будет подписывать все свои картины.

Летающая тарелка

В 1842 году Криденер получил место управляющего имением богатого нижегородского помещика Языкова. Оно располагалось в селе Саблуково Арзамасского уезда. Но здесь Василий тяжело заболел оспой и едва не ослеп. Тогда-то он впервые и взялся рисовать с натуры.

В уездном училище Василий Перов был лучшим учеником. За один год окончил три класса. Много читал. И в 1846 году упросил родителей отдать его в художественную школу Александра Васильевича Ступина. И его приняли. Правда, на особых условиях. Подросток должен был ездить на занятия всего два раза в неделю.

Дело было в том, что Ступин не мог принять на постоянное проживание всех желающих. Школа его была широко известна. Конкурсантов – не счесть. Ступин выпестовал немало первоклассных живописцев. Российская Академия художеств приняла его школу под своё покровительство, оказывала ей материальную поддержку, присвоила Александру Васильевичу звание академика.

Но проучился Василий у Ступина всего три месяца. Однажды явился домой нетрезвым. И это — в 13 лет! Как выяснилось потом, юноши постарше сманили начинающего художника на именины к одной портнихе. И там, что называется, оторвались.

Барон был вне себя. Правда, вскоре сменил гнев на милость. Сам Ступин пришел просить прощения за то, что недоглядел. Он и уговорил Кридинера, чтобы тот не чинил препятствий в обучении Василия рисованию.

— У него талант, из него выйдет прекрасный художник, — то и дело повторял Александр Васильевич.

Мать взяла с сына слово, что тот будет вести себя добропорядочно. И он действительно игнорировал студенческие пирушки и другие запретные развлечения. А братцы-художники всячески подтрунивали над Василием, называли его сосунком, маменькиным сынком. И однажды Перов не выдержал и запустил в главного своего обидчика тарелкой с горячей кашей.

Тут уже и Ступин не мог защитить лучшего своего ученика — потерпевший грозился обнародовать этот эпизод. И Василию не оставалось ничего, как собрать нехитрые пожитки и на своих двоих отправиться домой. А до дома было 35 верст…

«Распятый» Иван

С того дня Василий Перов стал работать самостоятельно и понял, что созрел для большой картины.

В качестве натурщика он использовал своего сверстника по имени Иван. Вместе с ним сколотили большой деревянный крест. В дни Великого поста установили его в углу гостиной, ввернули кольца для рук и ног. Кроме того, Перов привязывал своего товарища широким ремнем. И он шесть недель мужественно переносил мучения. Не такие, конечно же, какие испытывал Иисус Христос, но после каждого сеанса Иван долго отлёживался — все тело ломило.

Картину Василий назвал «Распятие» и подарил её церкви села Никольского. А после этого уехал в Москву — продолжать свое художественное образование. В 1853 году он поступает в Училище живописи и ваяния.