Петр Дружинин - Идеология и филология. Т. 3. Дело Константина Азадовского. Документальное исследование

При подготовке и проведении обыска со стороны тт. Алейникова B.П., Николаева Ю.В., Архипова В.И. и Шлемина В.В. были допущены грубые нарушения норм уголовного-процессуального законодательства. Вопреки требованиям ст. 141 УПК РСФСР тт. Архипов В.И. и Шлемин В.В. как участники этого следственного действия в протокол обыска включены не были, что вызвало у Азадовского вполне естественные подозрения. Кроме того, в самой основе данное мероприятие было обречено на провал и расшифровку, так как Шлемин вообще не имел документов прикрытия.

Указанные и другие изъяны и явились в последующем основанием для протеста и отмены судебного решения по делу Азадовского.

Грубые просчеты, в частности, были допущены тт. Безверховым Ю.А. и Кузнецовым А.В., в производстве которых находилось дело оперативной разработки на Азадовского. Так, в целях получения заявительных материалов о противоправной деятельности Азадовского ими были проведены беседы со связями объекта и Лепилиной без их предварительного изучения и проверки, без учета характера их отношений с Азадовским и Лепилиной… Справки по беседам с указанными лицами тт. Безверховым Ю.А. и Кузнецовым А.В. не составлялись. Беседы с другими связями, указанными Азадовским в жалобе и заявлении, тт. Безверхов Ю.А. и Кузнецов A.В. категорически отрицают.

Расследованием установлено, что кто-либо из сотрудников Управления к месту отбытия Азадовским наказания в Магаданскую область не выезжал, ограничительных мер к нему с нашей стороны не применялось.

Таким образом, в ходе настоящего служебного расследования данные о причастности сотрудников УКГБ СССР по Ленинградской области к осуждению Азадовского и Лепилиной нашли свое подтверждение. Подозрения жалобщика о подбрасывании наркотика в его жилище сотрудниками КГБ подтверждения не нашли.

Неправомерные действия указанных сотрудников Управления в отношении Азадовского стали возможными прежде всего вследствие упрощенного, в ряде случаев безответственного их подхода к требованиям приказов КГБ СССР, регламентирующих работу по делам оперативного учета, недостаточного контроля со стороны бывшего руководства 5 Службы за работой подчиненных, а также руководства Управления за деятельностью оперативных подразделений.

С учетом изложенного комиссия считает, что тт. Алейников В.П., Николаев Ю.А., Архипов В.И., Шлемин В.В., Кузнецов А.В. и Ятколенко И.В. за допущенные серьезные нарушения и неправомерные действия заслуживают дисциплинарных взысканий.

Одновременно комиссия отмечает, что в связи с увольнением из органов КГБ бывшего начальника 5 Службы полковника Полозюка В.И. и оперуполномоченного капитана Федоровича A.M. дисциплинарных взысканий к ним не применять. Бывший зам. начальника 1-го отдела 5 Службы полковник Володин Э.В. в 1988 г. умер. При определении степени виновности Алейникова В.П., Николаева Ю.А., Архипова В.И., Шлемина В.В., Кузнецова А.В. и Ятколенко И.В. и назначения им меры наказания комиссия считает необходимым учесть, что за последние 8 лет они характеризуются в основном положительно, нарушений в оперативной служебной деятельности с их стороны не было. Кроме того т. Кузнецов А.В. принял к производству дело оперативного учета на Азадовского на стадии реализации в должности младшего оперуполномоченного.

Поскольку в данном случае речь идет о распределении ответственности между сотрудниками Управления, в основном сотрудников 1-го Отдела 5-й Службы, пояснить мы должны лишь аббревиатуру «ОП». Имеется в виду так называемая «оперативная подборка» – «дело, где концентрируются материалы в отношении заслуживающих оперативного внимания иностранцев, приезжающих в СССР из капиталистических и развивающихся стран на какое-то время (независимо от срока и цели приезда), в том числе и в отношении лиц, с которыми проводится работа в плане идеологической обработки, подготовки их вербовки и т. п.».

То есть «Берит» не был собственно агентом, потому как на него не было агентурного дела, а была только ОП, которая так и не переросла в нечто большее. Возможно, он и пойман был органами КГБ на наркотиках или фарцовке и фактически, так сказать, «по случаю», внедрен к Светлане. Но что мы знаем точно – он готов был выполнить ответственное задание советских спецслужб и добросовестно его выполнил.

Довольно важные сведения находятся не в итоговом документе, составленном более сухо и грамотно, с пониманием того, что нужно и чего не нужно писать, потому как лишние или неточные фразы могут вызвать вопросы или недоумение Центра, а в объяснительных записках сотрудников на имя начальника Управления. Вероятно, при составлении итоговой записки такие пассажи убирались, поскольку в Центре работали не новички и сказками их накормить было сложно, а некоторые подробности были попросту сочтены ненужными.

Так, 7 декабря 1988 года давал свои объяснения «офицер действующего резерва» КГБ подполковник И.В. Ятколенко. Сперва поясним, что такое институт «офицеров действующего резерва», который был весьма распространен в СССР. Это такой вид деятельности, когда кадровый чекист работал в какой-то организации, оставаясь при этом сотрудником КГБ СССР и даже получая зарплату (любопытно, что если зарплата в организации превышала зарплату в КГБ СССР, то он был обязан вернуть излишки, а если нет, продолжал получать зарплату по штатам КГБ). В новое время такое совместительство получило наименование «прикрепленного сотрудника».

Вот несколько цитат из его текста:

Осенью 1980 года руководством 1 отдела 5 Службы УКГБ ЛО было принято решение использовать агента-иностранца «Берита» из числа обучающихся в Ленинграде граждан Колумбии в разработке объекта ДОР «Азефа» с окраской «антисоветская агитация и пропаганда». С этой целью «Берит», находившийся тогда на связи у оперработника, был подставлен на нейтральной основе сожительнице «Азефа» Лепилиной… В соответствии с отработанной ему руководством 1 отдела 5 Службы УКГБ ЛО линией поведения, агент-иностранец выступал перед Лепилиной в роли гражданина Испании, склонного к совершению контрабандно-противоправных действий (это соответствовало ее образу жизни). Перед «Беритом» была поставлена задача по выявлению с ее стороны конкретных фактов возможных каналов связи с заграницей и иных противоправных проявлений.

С санкции руководства 1 отдела 5 Службы УКГБ ЛО во встречах с «Беритом» совместно со мной принимал участие сотрудник 1 отдела тов. Федорович, который непосредственно отрабатывал «Бериту» линию поведения в отношении Лепилиной. Кроме того, в одной из встреч с «Беритом» участвовал начальник 1 отдела 5 Службы УКГБ ЛО тов. Николаев. Как мне было им разъяснено, из материалов дела оперативной разработки усматривалось, что «Азеф» и его сожительница Лепилина склонны к совершению действий, носящих общеуголовный характер, в том числе занимаются употреблением и, возможно, распространением наркотиков, которые «Азеф» хранит по месту жительства.