Иван Бондаренко - Исповедь несостоявшегося человека

Всегда нужно договариваться. Да, иногда это сложно, иногда невозможно, но необходимо прилагать максимум усилий, чтобы избежать войны.

Я с этой маленькой трибуны призываю человечество направить свои помыслы на созидание, а не разрушение.

Никогда не поверю западной пропаганде о том, что Россия – это обитель зла и какой-то мифический агрессор. Не может страна, пережившая ужасы войны, быть агрессором по определению. Мы только защищаемся…

Отец с матерью пользовались уважением в селе. Мать, теперь уже с четырьмя детьми, была домохозяйкой.

Мать, как теперь говорят, была травницей – лечила детей, знакомых целебными травами. У нас на чердаке всегда висели просушенные всевозможные пучки трав, названия и предназначение которых знала только она. Мать делала всевозможные настойки на травах, использовала при этом все народные ингредиенты. В ход шло все: мед, самогон, травы, животные жиры, овощи, фрукты, но все в определенной пропорции и с конкретными, присущими тому или иному снадобью ингредиентами.

Своим познанием в народной медицине и использовании трав мать спасла нам дочь, свою внучку.

В родильном доме в то время это было довольно часто: новорожденный ребенок нередко заражался стафилококковой инфекцией. Головка и тело нашей дочери покрылось гнойниками, всевозможными коростами, которые кровоточили с гноем.

В больнице нам сказали, что единственный способ спасти ребенка – это переливание крови.

Честно говоря, мы испугались этой процедуры. Переливание крови нам показалось очень жестоким испытанием и риском для жизни такой крохи. Да и по разговорам это не всегда приводило к исцелению ребенка. У нас паника, и мы обратились за помощью к моей матери, зная ее познания в травах и народной медицине. Целый месяц, два раза в день по часу мы купали ребенка в отваре трав, основу которых составлял чистотел, череда и ромашка. Это был не просто жиденький настой, а настоящий густонасыщенный, по цвету напоминающий деготь, отвар.

К счастью, дело было летом. Каждый день заготавливали приличную охапку свежей травы, в огромном чугуне настаивали и в этом очень концентрированном отваре купали девочку. И вы не поверите, через месяц интенсивных процедур у ребенка полез гной со всех гнойников, глаз. Понятно, что процесс оздоровления не был мгновенным, но все увидели, что организм борется и очищается от заразы.

Все вздохнули с облегчением, недуг ушел. Господи, какое это было счастье для всех, но больше всего, конечно, для ребенка. Девочка преобразилась на глазах, тельце, голова стали чистенькими, ничто не мешало отныне спокойно спать ребенку.

Вот так, с помощью народной медицины, знанием матери трав и, главное, как мне кажется, ее настойчивости, веры, и уверенности в исцелении, нам удалось спасти дочь.

Мы были очень молоды, испугались и растерялись. И не будь у матери уверенности в благоприятном исходе лечения, мы бы, наверное, не смогли довести лечение до благополучного конца.

Уже будучи студенткой, у дочери случилось еще одно испытание, связанное со здоровьем: грипп и потом тяжелейшее осложнение – менингит, что тоже потребовало невероятных усилий медицины, чтобы вылечить девушку.

Правда, случай был крайне тяжелый, и медики не скрывали этого. Но слава медицине и конкретным врачам, которые помогли осилить недуг.

Самое активное участие в борьбе с болезнью дочери оказывала Надежда Григорьевна Бычкова – врач-терапевт, за что огромное ей спасибо.

Отец, как я уже выше упоминал, был пастухом. Он пас не только колхозных коров, часто приходилось пасти частное стадо.

А такую ответственную работу могли предложить на деревенском сходе только самым надежным и добросовестным работникам. Отец был из числа именно таковых.

В селе все его уважительно величали по имени отчеству. Человек он был добрейший, не помню, чтобы он кому-то сказал дурное слово.

Как-то мы с молодой женой понесли ему обед на тырло. Тырло – это место, куда в обед приходят хозяйки подоить своих коров.

И вот отец, направляя стадо к месту стоянки, выругался на одну из коров и только после этого увидел нас.

Надо было видеть его смущение от мысли, что мы услышали его матерное выражение.

Говорят, интеллигентный человек – это, прежде всего, образованный человек. Я бы с этим поспорил. У отца не было образования, но его такт, доброта, умение вести себя в обществе крайне деликатно меня всегда приятно поражали. За него нигде и никогда не было стыдно.

Не лез со своим уставом в чужой монастырь. Он никогда за обеденным столом не ухватит лучший кусок, возьмет то, что останется. И так во всем.

Этому не научить, это или есть от природы, или его нет. Здесь, как мне кажется, главное мерило не образование, манеры, интеллигентность, а простая человеческая совесть, что, к большому нашему стыду, сегодня не в чести, да и встречается все реже и реже. Наверно, растеряли по дороге, когда строили демократическое общество.

Как ни старались родители нас всех вырастить и накормить, нужда и голод не отпускали.

Понятно, время послевоенное, голодное, страна тяжело поднималась из руин. И в семь лет меня сдали в интернат. Интернат находился в пятнадцати километрах от нашего села, в районном центре.

Первые впечатления от пребывания в интернате самые положительные. Кормили даже не три, четыре раза в день. В общежитии персональная койка с белоснежным бельем в комнате на четверых. Везде тепло и чисто. По сравнению с домашними условиями, просто рай.

Когда в наше время ругают интернаты, приюты, детские дома, мне трудно поверить, что там может быть плохо.

Наверно, все познается в сравнении. Я имею в виду быт, а не человеческие взаимоотношения.

Отношения между людьми – это особая тема для разговора.

Кануло в лету в большинстве своем терпимое, участливое, человеческое, доброе, порядочное отношение между нами, якобы разумными существами. Все никак не можем договориться.

В немалой степени подобное мировоззрение сформировано СМИ и особенно телевидением. Столько негатива просто нет в реальной жизни.

Большинство населения планеты – это нормальные люди, порядочные и адекватные.

Но о таких неинтересно рассказывать. Как сейчас выражаются умники от СМИ: это не формат.

Формат – это насилие, убийство, предательство, разврат и, конечно, с удовольствием смакуемая жизнь богемы.

К примеру, нет на экране героя, ну, скажем, однолюба, который женился и всю свою жизнь счастливо прожил с одной женой, вырастил детей, добросовестно трудился, вел законопослушный образ жизни, во всех отношениях вел себя нравственно и порядочно. Нет, это нам неинтересно.

Постоянство – удел «слабых» мужчин. Вот олигарх на модном курорте попадает в пикантную ситуацию – это да, это формат.