Захар Прилепин - Всё, что должно разрешиться. Хроника почти бесконечной войны: 2013-2021 [litres]

Как же так?

Ведь всё держалось на них – на их журналах, на их холдингах, на их компаниях и кампаниях. Всё решалось – ими и только ими, на их конференциях, в их корпорациях, на их двусторонних, закрытых и открытых переговорах, на их тет-а-тетах и тёрках.

Они «платили налоги»! Но теперь не платят. И что? Почему всё по-прежнему на месте? Огромная часть этой публики съехала прочь: звезды Инстаграмм, руководство «Донбасс Арены», главы корпораций, держатели акций и креативные менеджеры, – и уже третий год они пытаются объяснить друг другу, что Донецк захватили бандиты.

А в Донецке просто живут люди.

И если бы их не бомбили, исчезновения подавляющего большинства креативной элиты они просто бы не заметили.

Те, что так трепетно страдают у нас, в России, от донецких и луганских событий – подсознательно испытывают тот же самый ужас. Что однажды случится день, когда они могут вообще не пригодиться. И мир не рухнет.

Я как-то подметил для себя, что у большинства начальников в донецкой администрации работают секретарями деловитые яркие девки, а у Захарченко секретарь, скажем так, другого типа.

В приёмной его трудилась женщина лет сорока пяти, безупречный, судя по всему, психолог, замечательно совмещающая радушие и строгость в одном лице. Радушна она была до такой степени, что сердце иной раз таяло от её доброго – нет, не слова, а просто взгляда; и строгая настолько, что если она была чем-то недовольна – я чувствовал это через дверь, и с трудом не вставал, когда она заходила.

Ругала она меня обычно, если я рисковал закурить в кабинете Захарченко: его самого никак не могли отучить от сигарет, а тут ещё этот понаехавший из России дымит с ним заодно.

Даже если я успевал забычковать свою сигарету и пепельницу переставить на стол главы, секретарь по незримым для меня признакам определяла, что я тоже курил.

И мне становилось стыдно, почти как в детстве.

В очередной раз Захарченко сидел без сигарет (я с некоторой иронией предположил, что секретарь нашла возможность отбирать у главы сигареты, обыскивая его при входе) и стрельнул у меня. Это дало мне моральное право закурить тоже.

Глава ждал журналистов и явно чувствовал себя как накануне самого нелюбимого урока.

Захарченко не политик в том смысле, в котором современные политики так себя именуют, – уже потому, что не получает удовольствия от звука собственного голоса, прений, конференций, сольных выступлений и всего тому подобного.

Помощник Захарченко по всей этой работе каждые три дня мягко сетовал: Александр Владимирович, уже неделю вас не было в эфире… Уже две недели не было встреч с журналистами… Уже три недели не появляетесь на экране…

Если Захарченко всё-таки соглашался на публичные встречи, то за час до выступления он выбрасывал в ведро все заготовленные для него тезисы – правда, внимательно прочитав перед этим, – и шёл выступать «своими словами».

В тот раз повод для встречи был очевидный и особый: Служба безопасности Украины провела в Красногоровке – городке неподалёку от Донецка, занятом ВСУ, – масштабную зачистку. За день задержали 86 человек.

Пока журналисты устанавливали свои камеры, Захарченко вертел в руках нож (у него дома целая коллекция холодного оружия, и стрелкового – на роту минимум).

Журналисты отчитались, что готовы, – Захарченко убрал нож, и тут же начал говорить:

– …В 1943 году каратели точно так же зачищали Донбасс: арестовывали, бросали в машины, увозили куда-то и… всем известно, чем это закончилось. В Красногоровке почти все задержанные – мужчины призывного возраста, и где они окажутся, предположить трудно. Скорее всего, в окопах, прикованные к пулемётам, чтобы не убежали. Хотя надо обратить внимание на одну вещь: в Красногоровке у якобы «сепаратиста» изъяли пистолет Стечкина. Я, как военный, могу сказать, что пистолет Стечкина – очень редкое оружие, которое не каждому даётся. Это оружие СБУ и вообще спецподразделений. Понимаете, к чему я веду? Они просто взяли то, что имелось под рукой, нацепили на пояс своему актёру, показали на камеру, что в Красногоровке находятся люди, которые владеют пистолетом Стечкина, арестовали и вроде как увезли допрашивать. Но, скорее всего, человека с пистолетом Стечкина, в отличие от всех остальных задержанных, выпустили через двадцать минут. Однако для продления санкций против РФ, показательных задержаний и предотвращённых терактов, которых ни у кого не было в планах, – вполне хватает. На днях Порошенко заявил, что нужно не просто продлить, но и ужесточить санкции против России. Именно этим и нужно объяснять то, что произошло в Красногоровке.

…Сразу после журналистов в кабинет к Захарченко пришёл ответственный человек с новостями по поводу того, что творится в Красногоровке.

Оказывается, там началась ротация.

В городок, находящийся на линии разграничения, ввели 600 бойцов из спецподразделений и нацгвардии. И за сутки городок перевернули вверх дном. Видимо, всё совпало – СБУ проводило показательную проверку, вновь прибывшие «знакомились» с населением, а «дембеля», которым всё равно тут уже было не жить, напоследок, под шумок, решили поживиться. Если их не впускали – выбивали в домах двери. В квартирах для вида искали что-нибудь запрещённое, но выносили всё, имеющее ценность.

– Наших ребят не задержали ни одного, – снизив голос, с лёгкой усмешкой, сообщил ответственный человек. – Все задержанные 86 человек – с улицы.

Захарченко никак не отреагировал, просто кивнул.

Действительно, если 86 человек просто с улицы, а их сейчас там терзают на предмет сепаратистской деятельности – чему тут радоваться. Что взяли не тех?

Та история в Красногоровке спустя некоторое время получила продолжение, о котором в качестве иллюстрации стоит рассказать.

Глава военно-гражданской администрации города, или, точнее сказать, гауляйтер Олег Ливанчук однажды разоткровенничался и дал подробное интервью, где в числе прочего осветил взаимоотношения военных, несущих службу в зоне АТО и местного населения.

«Нам их перевоспитывать надо очень долго, – чеканил Ливанчук. – Не работают наши спецслужбы. Тут людей надо заставлять любить Украину силой».

– А это как – заставлять любить силой? – не без удивления поинтересовался журналист.

«Очень просто. Хочешь получить буржуйку? Люби Украину. Пиши сочинение.

…У меня директора школ пишут сочинения о том, как они любят Украину. Я их так воспитываю. Говорю: не дай бог услышу в школе русский язык (хотя сам по-русски разговариваю) – выгоню нафиг!

“Мы любим Украину”, – говорят. Любите? Сели и написали сочинение! Завуч одной из школ как-то квакать начала… Я её заставил написать объяснительную. Она написала. Я посмотрел – а где, говорю, в этой объяснительной о том, что ты не любишь Захарченко? Что он виновен в этой войне и так далее?.. Отправил её.