Джарон Ланье - На заре новой эры. Автобиография отца виртуальной реальности

Я никоим образом не поддерживаю недавнюю кампанию по лишению Плутона статуса планеты и предложение считать его одним из крупных объектов пояса Койпера. Его странная орбита вдохновляет любого подростка, который не вписывается в систему. Неужели мы не полноценные планеты? Примете ли вы нас, если мы вам подчинимся? Пусть Плутон считается планетой раз и навсегда! Если любители лишать планет их статусов захотят более строго разделить народы мира на категории, почему бы им не вспомнить, что Европа не континент? Это было бы куда полезнее. – Прим. авт.

Это была скандально известная радиопостановка Орсона Уэллса 1938 года о масштабном вторжении инопланетян, которая вызвала панику у легковерных слушателей. – Прим. авт.

Однажды в конце 1970-х я заставил Эллери позвонить в эфир шоу Небела, которое все еще выходило на радио. Они с Лестером дель Реем и Небелом тут же страшно переругались, оскорбляя друг друга, и мне стало понятно, почему это шоу пользовалось такой популярностью. – Прим. авт.

Л. Рон Хаббард был одним из первых членов этого общества и развлекался, предлагая идеи для тотализатора. Он приобретал навыки, которые потом применил с куда большим размахом. – Прим. авт.

Это была толстенная книга Стюарта Бранда, которую можно было рассматривать часами; в ней рационализаторы представляли свои изобретения, интересные вещи, которые можно было у них купить. В книге провозглашалась очень удобная утопическая идея: что людям хорошо бы вернуться к земле, но при этом жить с технологиями будущего. Книгу Бранда иногда называют бумажным прототипом Google, каким он был в самом начале, или тем, каким впоследствии его сделал Стив Джобс. – Прим. авт.

Огромная пещера, в которую мечтал попасть каждый ребенок, выросший в Нью-Мексико. Она такая громадная, что ее свод кажется уходящим в небеса. Один мой итальянский друг сказал, что она даже лучше, чем Ватикан. – Прим. авт.

Гарольд Скотт Макдональд Коксетер был выдающимся геометром двадцатого века. Он исследовал симметричные формы, количество которых настолько огромно, что геодезические купола – лишь один из множества примеров. Помимо его выдающихся заслуг в математике, известно, что он был вдохновителем идей не только архитектора геодезических куполов Бакминстера Фуллера, но и художника М. К. Эшера. – Прим. авт.

Бейтсон был антропологом и одним из наиболее выдающихся философов кибернетики. Здесь невозможно рассказать о его работе даже в общих чертах, но скажу лишь, что он нашел выход из ужасающей ситуации, которую показал Норберт Винер. Бейтсон предложил изменить подход к технологии, чтобы люди воспринимали себя не как господствующих над природой существ, а как часть огромной системы. – Прим. авт.

Через несколько десятков лет Тед скажет, что больше всего в жизни жалеет о размере шрифта в этой книге. – Прим. авт.

Ну ладно, радуйся, дорогой читатель, я тебе признаюсь. Мне жалуются, что мои книги тяжело читать. Слишком уж много в них умных слов, хотя я вроде бы всегда выступал против элитарного снобизма в цифровой сфере. Мне нечем ответить на эту критику. Пишу, как умею. – Прим. авт.

Впрочем, у него есть соперник, это знаменитая первая демонстрация пакета специализированных приложений Дуга Энгельбарта 1968 года. Дуг представил окна, возможности редактирования текста, указания на элементы и их выбор на экране, версии файлов и множество других проектов, которые давно вошли в нашу жизнь. Иногда демонстрационную модель Айвена называют «лучшей в истории», а пакет приложений Дуга – «прародителем всех демонстрационных моделей», хотя модель Айвена была представлена раньше. – Прим. авт.

Начиная примерно с 1962 года, Мортон создал несколько прототипов, которые он назвал игровыми автоматами «Сенсорама». Нужно было опустить в автомат монету в двадцать пять центов, зайти в кабинку и посмотреть в стереоскоп, который показывал стереофильм с аудиодорожкой. В кабинке тебя трясло и обдувало ветром, придавая игре реальные ощущения. Одной из моих любимых была езда на мотоцикле, а самым любимым – «свидание», когда ты катался на аттракционах вместе с девочкой-подростком. Было в этом аппарате что-то, что схватывало атмосферу невинности 1960-х годов. Кабинка «Сенсора-мы» была наполнена прожекторами, магнитофонами, вентиляторами и моторами. Морту пришлось изрядно повозиться с этими машинами, чтобы они заработали. Выйдя на пенсию, он спроектировал и выпустил собственную линию самокатов. Морт продавал их на блошиных рынках. Он говорил мне, что любит торговлю: «Я даю людям часть себя, а они приносят мне намного больше». Я плакал, вспоминая Морта. Через много лет после его смерти, когда моя дочь подросла, я купил ей один из его самокатов. – Прим. авт.

Споры насчет этой точки зрения велись постоянно – и повсеместно, в 1980-х годах. Предметом споров была и остается мысль, что мы подчиним себе физическую реальность с помощью гипотетической совершенной нанотехнологии и это в конце концов сотрет все различия между физической и виртуальной реальностью. А как насчет гипотетического будущего усовершенствованной анатомии человека? Если мы станем воспринимать мир лучше через более совершенные органы чувств, сможем ли мы получать данные посредством тех же самых органов напрямую из имитации? Споры продолжаются, но я думаю, что мозг будет все лучше распознавать подделки. Вспомните, что интерактивность неотделима от реальности. Если нам когда-нибудь удастся усовершенствовать свое зрение с помощью искусственной сетчатки, дающей супервысокое разрешение, и благодаря этому увидеть намного больше цветов, чем мы видим сейчас, – даже тогда ключом к восприятию будет интерактивность и когнитивность… Даже тогда виртуальная реальность не будет выглядеть такой же реальной, как та, которую мы сможем воспринимать физически своими новыми глазами, если мы позволим этим глазам видеть правду. – Прим. авт.

Цитата Линкольна: «Можно дурачить часть народа все время. Можно дурачить весь народ какое-то время. Но нельзя постоянно дурачить весь народ». – Прим. ред.

Предполагается, что это то же самое, что и «цзы» в «тайцзы», но я не слишком хорошо владею информацией, чтобы высказываться по этому вопросу. – Прим. авт.

Приведу пример: в двадцатом веке в физике появились две теории – квантовая теория поля и общая теория относительности, и обе они настолько стройны, что никто еще не проводил экспериментов, чтобы доказать неточность любой из них. В то же время они противоречат друг другу в некоторых важных вопросах, особенно когда речь заходит о Вселенной в целом или о черных дырах.