Инна Золотухина - Война с первых дней

– А расскажите, пожалуйста, подробнее о том, в каких условиях сейчас работают на полуострове наши коллеги…

– Ну, сейчас телеканал ATR, который до оккупации был похлеще «Пятого» и громил прежнюю власть и оккупантов, конечно, стал несколько иным. Изменил тональность. Много внимания по требованию оккупантов он уделяет событиям, связанным с Россией, и меньше дает информации из Украины. Вот ведущая ток-шоу «Гравитация» Лиля Буджурова (она у нас такая, умная), – улыбается Джамилев, – когда ведет передачу говорит: «Не употребляйте слово „оккупация“, потому что завтра ко мне придет ФСБ. Это нельзя говорить на нашем канале. Следите за своими выступлениями…» Проще говоря, формально предупреждает участников передачи. Недавно ей сделали предупреждение. Мол, не занимайся экстремизмом. Еще одно замечание каналу было сделано из-за того, что они показали какой-то фрагмент моего интервью. Меня же там вообще запрещено показывать. Конечно, из-за всех этих событий часть сотрудников покинули Крым и переехали в Киев. Тем не менее, ATR продолжает оставаться объективным каналом. А недавно их снова предупредили: поскольку у вас звучат экстремистские высказывания, канал может быть закрыт.

Серьезное давление оказывается и на главного редактора газеты Avdet Шевкета Кайбуллаева. Эта газета выходит на русском языке и считается изданием Меджлиса. Ее обязанность – публиковать все материалы, которые издает Меджлис. И Кайбуллаева обвинили в том, что он употребляет в публикациях термины «аннексия» или «оккупация». А надо говорить «добровольное присоединение» или, на худой конец, «новые реалии»…

– Скоро словарь придется составлять! – иронизирую я. – Я слышала, что литературу у крымских татар тоже изымают? Так же, как во время депортации в 1944 г оду …

– Они там составили список запрещенной литературы, преимущественно религиозной. Но есть и политическая. И используют этот список как повод, чтобы проводить обыски. Я сам эту бумагу не видел. Но судя по тому, что они в магазинах забирают… Вот, скажем, брошюрку с моим портретом. Или книги, в которых есть упоминание обо мне или Рефате Чубарове. Либо брошюрку профессора Светланы Черновой «Черная весна 2014 года» об оккупации Крыма.

– А в целом какие настроения сейчас царят среди крымских татар? Удалось россиянам их запугать?

– Я вам так отвечу. Когда турки спрашивают, чем мы вам можем помочь, и предлагают гуманитарную помощь, я говорю: «Нам не это нужно». Крымские татары мне звонят и задают один и тот же вопрос: «Когда вы уже там в Киеве перекроете Крыму воду и электричество? Мы готовы перетерпеть, чтобы только выкурить отсюда оккупантов. Мы привыкли бороться. И облегчать жизнь оккупантам не надо». Украина должна на государственном уровне присоединиться к тем санкциям, которые вводят европейские страны. Потому что решить проблемы крымских татар, правовые и национальные, на оккупированной территории невозможно. Мы не сможем привыкнуть к той диктатуре, которая царит в России. К тому же в оккупированной территории эта диктатура намного жестче.

Впрочем, есть среди крымских татар и те, кто настроен немного иначе. Это, в основном, молодые люди. Они возмущаются: «Что это у вас за принцип такой, ненасилия? Пора приступать к чему-то. Но мы же прекрасно знаем, чем это для нас закончится…» – (Мустафа-ага на секунду замолкает. Он, конечно, интеллигентный человек. Но обида и горячая кровь дают о себе знать.) – Да что там. Вот эти украинские солдаты, которые сдавались, хоть бы оружие оставили нам! – с горечью продолжает он. – Нет же, сдали все русским. А что, с палками идти на эти танки?!

– А отношение русских к крымским татарам изменилось?

– Конечно, атмосфера на полуострове теперь совсем другая. Я не хочу говорить обо всех русских. Но вот разговаривает Аксёнов с нашим муфтием. И говорит: «Прошли те времена, когда вы ходили на митинги, а мы тряслись от страха. Теперь этого не будет!» В школах, когда наши дети на крымско-татарском языке разговаривают, их оскорбляют. Недавно избили за это мальчика. Мол, что ты в России на непонятном языке разговариваешь. Впрочем, если крымских татар больше двух-трех, трогать их опасаются. А вот вам еще один случай. Приходит соседка к семье крымских татар и спрашивает: «Когда вас будут депортировать?» – «А в чем дело?» – удивляются они. «Ну, я хотела переселиться в вашу квартиру». Любезно так!

– Но, насколько мне известно, славяне, которые поначалу были в восторге от оккупации Крыма, теперь настроены иначе…

– Да, конечно. Настрой уже не тот. Даже среди тех, кто как оголтелый бегал с российскими флагами. Они как-то притихли. Потому что даже те, кто был пророссийским и занимал какие-то посты, были уволены. Их заменяют россиянами. Военнослужащие, прокуратура, СБУ (а они сдались на 90 %) служат. Но в их личном деле появилась пометка: «склонен к измене родине, неблагонадежный». И это, в общем-то, справедливо.

– Приближаются выборы в Верховную Раду. Как будут голосовать татары?

– Никак. В соответствии с решением Центризберкома в Крыму выборы не проводятся.

– Может быть, стоило провести их в Херсоне?

– Тоже бесперспективно. Во время президентской кампании еще не было репрессий, и то люди боялись, что их домой не пустят. Приехали всего несколько сотен человек. А потом по отношению к ним начались репрессии. Да что там говорить. Иногда люди не ходят на выборы, даже если избирательные участки находятся рядом с домом. А тут надо тратить деньги на проезд. При бедственном финансовом положении крымских татар это очень сложно. Так что голосовать на выборах будут лишь те, кто уже выехал из Крыма.

– После принятия Закона Верховной Рады «Об особом статусе Донбас са » у многих в Украине опустились руки. Сложилось мнение, что, по сути, мы сдали Донбасс…

– Я тоже думаю, что это очень нехороший закон. И мирные договоренности Россия все равно соблюдать не будет. Но на этот шаг руководство нашей страны решилось не от хорошей жизни. Иногда мне говорят, это предательство. И я отвечаю: слушайте, президент у нас главнокомандующий и у него сосредотачивается вся информация о том, в каком состоянии мы находимся и что мы можем делать. Как вы думаете, кто примет более правильное решение в этой ситуации: вы или глава государства, который располагает всей полнотой информации? Можно говорить красивые слова о том, что там надо разгромить, надо выбросить террористов и россиян из нашей страны. Но что делать, если у нас пока нет возможности? Если обороноспособность государства при Януковиче была сведена до нуля? Чего петушиться? Надо быть реалистами. Конечно, с нашей стороны сделано больше, чем это было возможно. И если противник наши мирные инициативы не примет, мы, по крайней мере, заработаем поддержку мировой общественности. Ведь мы идем на это лишь бы не было кровопролития. Так что этот шаг был все-таки довольно продуманный.