Евгений Панов - Душа не выстрадает счастья, но может выстрадать себя

Модифицированный образец сделали для коммунальных служб – по их заказу. Этой машиной мог управлять один работник, даже мог при желании усесться на нее верхом. Машина могла косить, подметать, убирать снег, скалывать лед – только меняй насадки, заменяющие метлу, скребок, косилку, пылесос или лом. Хочешь – ставь машину на колесики, чтобы дворник возил ее так, как возят моечную машину по платформе метро. Для уборки плотного снега и наледи предназначалась большая машина; ту, что служила пылесосом и веником, сделали маленькой…

Сенин предвкушал коммерческий успех, однако ни одного заказа больше не поступило. Почему, Павел понял потом, а тогда это показалось ему каким-то недоразумением, ошибкой, которую придется исправлять… но это потом, сейчас надо заняться очередным подарком Голоса – машиной для укладки стен из кирпича, прекрасно заменяющей каменщика. Директор, понимавший больше, не видел смысла в продолжении эксперимента. Сенин с трудом уговорил его не закрывать ВТК и полагал, что не зря: машина получилась быстродействующей и очень выгодной экономически, могла, повинуясь командам оператора, сама заливать раствор и класть кирпичи, причем, в хорошем темпе. Однако строителей она не заинтересовала и не привлекла на завод ни одного заказа.

После этого провала эксперимент прекратили, а Сенина, неожиданно для него, пригласили работать в кооперативную фирму, действующую как филиал крупного машиностроительного завода и занимавшуюся доводкой и внедрением изобретений, изучением возможного спроса на оригинальные устройства, машины вроде сенинского многопрофильного агрегата для коммунальщиков, рекламированием новой техники, сбором заявок и размещением заказов в заводских цехах. Ездили по совхозам и колхозам, молочным и колбасным заводикам, спрашивали, в чем у них нужда и чем мощный завод, с его квалифицированными кадрами и современным оборудованием, может им помочь. Нужна, например, вам моечная машина для доильных агрегатов? Таких машин – идею, понятно, дал Голос – кооперативу заказали две и завод их, разумеется, сделал.

Обращались в строительные и коммунальные организации, к ремонтникам, дорожникам, транспортникам, в автопарки. Что вам надо? Что вы хотели бы получить нового, чего у вас никогда не было, но облегчило бы жизнь? Какое-нибудь устройство, приспособление? Постараемся это сделать… Тогда Сенину казалось, что с помощью Голоса, а именно Он был самым ценным членом кооператива, можно действительно сделать все, что угодно. Приспособить, скажем, уже имеющуюся идею. А если этого недостаточно, создать под заявку конструкцию на уровне изобретения. И ведь действительно, в конце 80-х успели отладить нормальную экономическую схему, начать нормальную работу – нужную, интересную, творческую. Время, в целом, было неплохое – время надежд и дерзаний.

Кооператив погубили экономические реформы Ельцина – Гайдара. В 1991 году цены быстро поползли вверх и дело встало. Чтобы его спасти, кооператоры бросились в села, ища заказы на биоустановку, производящую горючий газ из навоза – компактную, экономичную, очень удобную для индивидуального отопления на селе (одна из идей, подсказанных Голосом). Сенин полагал, что биоустановка может вытащить кооператив из экономической ямы. Скептиков он решил убедить, лично испытав установку. На собственной кухне.

Горючий газ при определенных условиях получался в специальных емкостях, куда помещали навоз. Вот такой бак Сенин и приволок домой, водрузил на кухне, загрузил исходным материалом и оставил на ночь – за это время процесс должен был набрать силу, достаточную, чтобы судить о производительности и эффективности установки.

Рано утром его разбудила жена:

– Слушай, у нас коровником воняет!

Бросился на кухню. Кошмар! Обогащенный горючим газом, взошедший, как на дрожжах, «воздушный» навоз разорвал емкость, выпер наружу и залил весь пол в кухне. Эх, емкость нужно было сварить, а мне спаяли! – сообразил Сенин. Сокрушаясь, он вычистил кухню. И заказал новую емкость, сварную. Привез, заполнил всякой гнилью, втащил на балкон – если разорвет, то не в квартире, на улице. Но обошлось. Емкость выдержала, газ устойчивым потоком выходил через редуктор наружу. Поднеси спичку – получишь факел. Грей воду, направляй в батареи, отапливай дом.

Факел – наподобие нефтяного – горел на балконе целых четыре дня. Установка показала эффективность и экономичность. Начинай серийный выпуск… если найдешь заказчиков. Нашли всего двух. Больше желающих среди домовладельцев не обнаружилось. А вот директора некоторых хозяйств с удовольствием сделали бы заказ – ведь дело очевидно выгодное, животноводческие фермы можно было бы перевести на «энергетическое самообслуживание», отапливать собственным навозом, но совхозная экономика не позволяла потратить ни копейки на что-то постороннее.

Так и распался творческий кооператив. И не только этот. Все фирмы и фирмочки, занимавшиеся внедрением новых технологий, новой техники и изобретений, распались… Причины очевидны: невероятная цена на материалы, ужасные, почти стопроцентные налоги. Воплощать идеи в «железе» стало практически невозможно. Сенин понял – с «железом» надо заканчивать.

Пять лет трясла Сенина изобретательская лихорадка. Словно тяжелая болезнь, она завладела им целиком, не отпуская ни днем, ни ночью, ни в будни, ни в праздники. Ночные озарения, дневное оформление заявок, сидение в библиотеках, переговоры с экспертами и чиновниками, поиск партнеров и денег, заключение договоров, испытания опытных образцов, доводка, опять испытания… И вот – стоп, машина. На полном ходу дело налетело на непреодолимую преграду. По-видимому, изобретательский этап жизни завершен. Он начинался не по своей воле и не по своей завершился, но, тем не менее, завершился. Надо бы подвести итоги.

Сенин пристально оглядел свою ударную пятилетку, и у него задрожали руки: при беспристрастной оценке результат оказался плачевным. Потрачена уйма сил, времени и семейных денег, а не заработано практически ничего. Квартиры как не было, так и нет, нет и надежд, что она появится, по-прежнему приходится снимать жалкую «двушку» в заштатном городишке за совсем не жалкие деньги. Отношения с женой напряглись, ее здоровье ухудшается, сын лишен отцовского внимания. А главное-то, главное, совсем похолодел Сенин, практически ничего из данного Свыше, оформленного, запатентованного, построенного, испытанного, даже заказанного – не внедрено.

С горечью вспомнил он про загубленный картофелеуборочный комбайн. В этой машине заключались целых четыре новинки: подкапывающее устройство – раз, ботвоудаляющее – два, сортировочное – три, а четвертой новинкой был сам комбайн в целом. Макет подкапывающего устройства клубнеуборочной машины в половину натуральной величины сделали, как ни странно, на приборостроительном заводе – там нашлись умельцы. Испытали. Работает! И хорошо работает. Но приборостроительный завод – не то место, где нужно строить и испытывать сельскохозяйственную технику, категорически заявил в целом благожелательно настроенный директор. Что ж, Сенин через Областной совет ВОИР пробился на профильный завод сельхозмашин. В комиссии было 10 человек. Описательная часть, эскизы и чертежи ее устроили, а сам Павел Андреевич даже удостоился нескольких комплиментов от тех, кто видел явное преимущество его машины над прототипами.