Анатолий Шендерович - Проклятие Пелопа (сборник)

Но на императорском троне до Фридриха II был представитель другой могущественной германской династии – Вельфов – Оттон IV. Эти два рода – давние соперники, и в раздробленной Италии у каждого из них были свои сторонники: гибеллины (по искаженному названию родового замка Гогенштауфенов Вайблинген) и гвельфы (по названию династии Вельфов). Папская область в то время – всего лишь одно из небольших государств на территории, разрушенной варварами империи Древнего Рима, государств, которые враждовали и воевали друг с другом. Римские понтифики возлагали короны на головы могучих пришельцев с севера чаще всего с одной целью – чтобы императорская армия, выражаясь сегодняшним языком, служила им «крышей». Императоры должны были защищать папу, но делали это совсем не бескорыстно. И проблема заключалась не только в том, что они беззастенчиво грабили страну. Многие из них – и в этом особенно преуспел Фридрих II – были настоящими безбожниками.

Известный историк советский академик Е. В. Тарле писал: «Фридрих II – лицо поистине замечательное в европейской истории;

это вполне человек переходной эпохи, эмансипированный от старых верований, не заменивший их никакими новыми…» Чего только стоят приписываемые ему слова: «Будда, Христос и Магомет – три великих обманщика»! Чрезвычайно одаренный, умный, широко образованный, покровительствовавший наукам и искусствам (это он основал в Неаполе старейший в Европе университет, в котором могли учиться не только христиане, но и магометане, и последователи иудаизма), Фридрих II был вместе с тем прекрасным дипломатом и практичным политиком. Он вел совершенно свободный, эпикурейский образ жизни, не считаясь ни с какими условностями, что вызывало в Ватикане особенно сильные чувства.

До Фридриха II претенденты приходили в Рим, чтобы получить из рук папы императорскую корону, пообещать всемерную помощь и защиту и немного пограбить страну. Его дед Фридрих I Барбаросса (Рыжебородый), бесстрашный рыцарь и крестоносец, мог прийти в непокорный Милан, разграбить его, сравнять с землей и уйти в свою сумрачную Германию. Фридрих II никуда из Италии не ушел. И не только потому, что кроме императорского титула обладал еще титулом короля Сицилии, которую получил в наследство от матери, Констанции Сицилийской, последней представительницы сицилийских королей, принадлежавших к норманнской династии. Фридриху нравилось в Италии. Отсюда он правил своей империей и совершенно не обращал внимания на многочисленные проклятия, сыпавшиеся на его голову из Ватикана. С тех пор, как в 1220 году он всеми правдами и неправдами вынудил папу Гонория III короновать его, римские понтифики (а их сменилось немало за 30 лет владычества Фридриха II) не раз пытались отлучить его от церкви и однажды даже довели дело до конца.

Но Ватикану нужен был этот безбожник. Его периодически посылали в Крестовые походы, он собирал армии, возвращался с полпути, вновь отправлялся, заключал с мусульманами почетный мир вместо того, чтобы покорить неверных. После такого позора папа

Григорий IX решил сам организовать крестовый поход, но против… Фридриха II.

Фридрих II пережил и этого понтифика. Однако его непримиримая позиция к церкви вызывала неприятие даже в его собственной семье. Старший сын Фридриха II, Генрих Хромой, заподозренный отцом в папистском заговоре, был заключен в тюрьму, где и умер.

Еще при жизни Фридриха II папа Иннокентий IV пытался найти замену еретику и клятвопреступнику, сидящему на императорском троне. Попытка следовала за попыткой, поиски и выбор подходящей кандидатуры продолжались и после смерти Фридриха II – все неудачно. Однако выборы выборами, но до тех пор, пока папа не возлагал на голову избранника императорскую корону, он довольствовался лишь титулом Римского короля. Забегая вперед, скажем, что лишь с избранием в 1271 году Рудольфа Габсбурга императорское междуцарствие закончилось.

А пока время Габсбургов еще не пришло, и Ватикану срочно нужна была подходящая кандидатура для борьбы с Гогенштауфенами (или просто Штауфенами) – потомками ненавистного Фридриха II. И он обратил свои взоры к Франции, где «пропадал» человек, давно созревший для самых авантюрных предприятий. Это был Карл, граф Анжуйский, младший брат французского короля Людовика IX Святого.

Французский писатель аббат де Брантом в своей известной книге «Галантные дамы» писал: «Четвертая дочь графа Прованского, тестя Людовика Святого, – женщина властная и честолюбивая, – не находила себе места оттого, что была простою графиней Анжуйской и Прованской, не имея иных титулов (тогда как из ее сестер две были королевами, а третья – императрицей). Она же именовалась лишь дамой и графиней, а потому без устали тормошила своего супруга, всеми средствами изводила его, побуждая добиться хоть какого-нибудь королевства. Она достигла своего: супруги были возведены папой Урбаном IV на трон Обеих Сицилий, а затем сделались повелителями Иерусалима и Неаполя, коими овладели позднее благодаря отваге Карла, но и не без помощи богатств его жены, продавшей все свои перстни и иные украшения, чтобы ему достало на военные расходы…»

Читатель, несомненно, уже понял, что Брантом описал супругу того самого Карла Анжуйского, на которого возлагал столь большие надежды папа римский.

Побуждаемый папой римским, нетерпеливой супругой и собственными честолюбивыми замыслами, Карл Анжуйский собрал армию и отправился на Аппенинский полуостров – завоевывать себе и своей супруге корону.

В «Божественной комедии» Данте упоминает и другого Карла – Карла Валуа, который приходился Анжуйскому внучатым племянником. В своих походах будущий основатель династии Валуа был не столь удачлив, как Карл Анжуйский, тем не менее он внес свою лепту в междоусобную борьбу итальянских государств. Спустя почти полвека после похода Карла Анжуйского «новый Карл» по призыву папы Бонифация VIII пришел на Аппенины, вмешался в смуту во Флоренции, неожиданно для многих встал на сторону противников партии, к которой принадлежал Данте, что и привело в конечном итоге к изгнанию великого поэта из родного города.