Павел Малуев - Мама, ты меня любишь, или Это PR

Конечно, мы проводили это исследование не в тех масштабах, в которых хотели бы это сделать. Нашу работу правильнее было бы назвать микроисследованием. Основным инструментом исследования стала анкета. Главная трудность состояла в том, чтобы правильно сформулировать вопросы в анкете. Ведь политическая мифология не столь проста, как, скажем, прикладная.

Мы нашли лазейку, приняв визуальную составляющую за спасительную нить Ариадны. Получив ответ на вопросы о внешнем виде, стиле поведения и ожиданиях респондентов, мы намеревались «вычислять мифологические образы-фавориты». Таким образом, оказался этакий Брат-пророк, с серьезным выражением лица, кипучей энергией и задатками психотерапевта в хорошем смысле слова. Антипод – дряхлый Дед, пасующий перед Врагом.

Вопрос о женской политике и предпочтительном мифологическом образе женщины-политика привел к следующим результатам. Опрошенные нами респонденты говорили преимущественно о декоративной роли представительниц слабого пола. И (о парадокс!) фразу «женщина и политика несовместимы» произносили чаще всего дочери Евы, а не сыновья Адама. Наиболее либерально настроенные мужчины часто высказывали мысль: «Мол, время еще не пришло». Менее либеральные и консервативные утверждали: «Политика не женское дело. Дамочка в строгом костюме едва ли расстанется с кокетством, присущим ее полу, устраивая или пытаясь устроить личную жизнь». Что ж, жестокий вердикт. Правда, довольно многие из консервативно настроенных респондентов-мужчин делились соображениями подробно: «Смотря какая женщина идет в политику. На некоторых невозможно посмотреть, чтобы… Вы понимаете, да…?»

Мы позволили себе отметить, что существует некоторое пороговое значение женственности, выше которого представительница слабого пола уже не может рассматриваться как государственный или общественно-политический деятель. Причем внешность не решающий фактор. Почему одну блондинку будут считать серьезным человеком на протяжении всей жизни и в двусмысленных ситуациях; а другую, возможно, более серьезную внутренне – нет. Решающим фактором остается магнетизм женщины. Ты есть то, сколько тебе отпущено. Магнетизм личности уместно сравнить с пылающим факелом. Кто-то тлеет, кто-то горит кислородно-ацетиленовым огнем. Если призвать на помощь популярную политическую мифологию, можно заявить, что женщины с потенциалом мага есть жертвы синдрома Лилит, есть ничтожные представители рода человеческого, у которых не хватает энергии даже на обеспечение собственной жизни, и последние обречены похищать ее у других.

Если электорат время от времени принимает политика в образе искусителя, то избиратели никогда не примут женскую модификацию данного образа. С дамами все элементарно: либо она – женщина-мать, либо «деловая сестренка». Всем остальным вход в политику заказан.

Делая столь категоричное утверждение, мы хотим акцентировать ваше внимание на факте: речь в данном случае идет о реальной политике, о реальном весе. Если же говорить о декоративной роли женщины в политике, то мифологический образ «носительницы» приобретает второстепенное, если не третьестепенное значение.

Методы получения информации общеизвестны: беседа, как мы уже упоминали, анкетирование с помощью шкал (мягкая или жесткая шкала), опрос, эксперимент. Пойдем от простого к сложному. Начнем с наблюдения.

PR-технологи как специалисты прикладной области научного знания довольно часто получают информацию путем восприятия реальности. Однако наблюдение с научными целями отличается рядом признаков:

1) оно ведется в направлении поставленной научной цели;

2) процедура наблюдения строго расписана;

3) наблюдение протоколируется;

4) полученные данные контролируются на объективность и достоверность.

Выделяют два вида наблюдения: неконтролируемое и контролируемое. Первое носит бесструктурный характер и отличается отсутствием жестких стандартов. Второе, напротив, зажато в предельно жесткие рамки с негибкой структурой.

Исследователь волен наблюдать со стороны или включаться в ход событий, такое наблюдение называется соучаствующим. Производным от включенного наблюдения является стимулирующее (или наблюдающее) участие. В процессе последнего исследователь создает некоторую экспериментальную обстановку для того, чтобы лучше выявить состояния объекта, в обычной ситуации «непросматриваемые» [21] .

Впрочем, контролируемое наблюдение и его модификации применяются тогда, когда у специалиста сформулирована гипотеза. В случае отсутствия четкой гипотезы используется техника бесструктурного (простого) наблюдения. В ходе простого наблюдения специалист генерирует новые гипотезы, позволяющие взглянуть на проблему с разных сторон. Годится ли данный подход для PR-технолога? Да. Ведь вначале нужно получить общую картину имиджевых предпочтений. Говоря на далеком от профессионального языке: «Что сейчас модно на рынке?» Далее необходимо отследить, насколько данное явление типично. После этого плавно перемещаемся к субъектам политических отношений, их целям и деятельности, вплоть до анализа продуктивности деятельности и до ее результатов.

Профессионалу необходимо отследить и степень популярности имиджевых типажей, динамику во времени.

Если же гипотеза имеет четкие контуры, после подробного и всестороннего рассмотрения проблемы начинается контролируемое наблюдение. В этом случае отдельные явления, события, формы поведения людей должны быть интерпретированы в понятиях логики исследования, они приобретают смысл индикаторов каких-то более общих свойств или социально значимых действий [22] . Пионером практического применения данного метода стал Р. Бейяз (1950 г.)

Сперва обнажим проблему: для русского PRa больше подходит метод «Из пушки по воробьям», нежели заморский сегментно-целевой подход к аудитории в практике PR. Если вы склонны к первому, тогда наша задача вас разубедить и разуверить.