Олег Фролов - Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров

– Но меня больше волнует то, что произойдет на Площади, – добавил я. – Это важнее, чем еще одна уничтоженная храмовая птица.

– Каждому свое. Кому-то – закон творить, а кому-то – жизней лишать.

Вместо ответа я протянул наезднику чашку с размоченными водой корнеплодами. Некоторое время мы молча, не спеша и почти что торжественно ели. Так, будто от этого многое зависело.

– Каждый раз последним может быть, – первым прервал молчание Кир-ра, хоть и не совсем понятно было, к чему отнести эту реплику.

– Может, – настороженно согласился я, поставив чашки на полку. Для этого в сторону пришлось подвинуть несколько других грязных чашек и мисок.

– И нам нужно быть честными. Чтобы не попасть к Началу… с долгами, – еще более загадочно изрек Кир-ра с совершенно невозмутимым лицом.

– Тебя не очень-то интересует то, за что и за кого можем попасть к Началу, да?

– Ты хотел бы, чтоб я летал с тобой из убеждений политических? – ответил Кир-ра вопросом на вопрос.

– Нет, я просто спросил.

– Меня интересует только возможность летать, – отрезал гость.

– Но ты за что-то ненавидишь храмовников, я это чувствую!

– Их понимать надо.

– Может, ты их и понимаешь, но продолжаешь ненавидеть, разве я не прав?

Кир-ра пожал плечами и поправил сползший нагрудный ремень. А потом открыл рот, чтобы ответить, но запнулся и ничего не сказал. Это было похоже на него уже значительно меньше.

– Это как-то связано с тем, зачем ты пришел сейчас? – не унимался я, чувствуя, что предыдущим вопросом вдруг попал в цель, и пустой обмен фразами перестает быть таким уж бессмысленным.

– Я не уверен, что ты поймешь, – хмуро ответил наездник. На его лице чуть углубились две вертикальные морщины на переносице, и это было также удивительно, как если бы от моих слов стали чуть глубже трещины на каменной глыбе.

– А ты попробуй. Ведь хочешь рассказать.

– Может, и хочу. Но это тайна не только моя есть, – продолжал держать оборону Кир-ра.

– Но ты ведь пришел, чтоб рассказать это! – воскликнул я, окончательно убедившись, что нащупал кое-что интересное.

– Не совсем это, – поднялся он со скамьи, зачем-то взял старую деталь механической птицы из стеновой ниши, бездумно повертел в руках и положил на место.

Зачем мне эта деталь там? Никогда не замечал ее.

– Просто я думал, что ты заслуживаешь обо мне знать… больше. Правду.

– Правду? – удивился я. – А разве то, что ты говорил раньше, было ложью?

– Нет… Не совсем.

– То есть не полностью?

– Да, не полностью, наверное, – словно нехотя, тщательно взвешивая каждое слово, сказал Кир-ра.

На башне на другом конце земли прозвучал один удар, и светлый металлический звон разлетелся по острову. Не оглушающий, но достаточно громкий, чтобы его услышали в каждой умме от закатного мыса до трасс камнедобытчиков за восходным барьером, от Пустоши на лунной стороне до террас на противоположном краю острова.

Этот звук значил лишь одно – время Оту-мару настало.

– Нам пора, – с видимым облегчением сказал Кир-ра. – Встретимся скоро около Ши-те.

– Хорошо, – только и ответил я. Гость бесшумно выскользнул в проход.

Странный разговор. Я понимал, что Кир-ра пришел для того, чтобы рассказать о себе нечто важное – отдать какой-то долг, с которым он не хотел отправляться к Началу. Но вышло так, что я первым перешел в наступление и, быть может, тем самым спугнул собеседника. Мы так ничего и не сказали друг другу.

Но время не ждет, и именно сейчас у меня не было ни минуты, чтобы все-таки провоцировать Кир-ра на искренность или даже хорошенько обдумать все это.

Время не ждет, и в ближайшие солнечные шаги нас ждало нечто более важное и значимое. Тут уж не до разговоров, и эту короткую, сумбурную беседу быстро вытеснили куда-то на задворки сознания другие мысли, заботы и страхи.

Никогда не забуду тот вид, который открывается из седла механической птицы на остров в ожидании начала Оту-мару. Это сложно описать и еще сложнее сравнить с чем-либо.

У барьеров на разных краях земли формируются эти ручейки – редкие, еле заметные, то растворяющиеся на фоне умм, то вдруг темнеющие спонтанными заторами. Собираясь в дальних умм-канах, эти ручейки стекаются в широкие русла и образуют плотные, хорошо различимые с моей высоты потоки. С разных сторон вливаются они в открытое пространство Площади, рассеиваются у арок, обтекают тумбы ораторов, но потом снова собираются в темные сгустки, которые уже никуда не движутся. Только плавно переливаются, меняя форму, плотность и очертания, в ожидании того, чтобы пройти единым мощным потоком сквозь арку с машиной для голосования.

Эти ручейки, потоки и сгустки – люди Огненного острова, несколько тысяч мужчин и женщин, которые собираются для того, чтобы сделать свой выбор.

Впечатляющее зрелище, что тут скажешь. Увидеть это, как и многое другое, – то, ради чего стоит стать наездником и скучать по небу, находясь на земле. Хоть и цена за все это иногда бывает слишком высокой.

Мы с Кир-ра делали над островом круг за кругом – молча, не говоря друг другу ни слова и не возвращаясь к разговору на земле. Седла механической птицы – не лучшее место для задушевных бесед. Слишком мешает свист рассекаемого воздуха, слишком много сил и внимания требует управление машиной.

Прошла еще четверть солнечного шага, и ручейки на окраинах острова иссякли, а потоки превратились в едва заметные, но значительно более торопливые, чем прежде, струйки опаздывающих. Изменилась и картина на самой Площади: безвольные и перетекающие друг в друга пятна слились в одно целое и прижались к трибуне так плотно, как это было возможно. В этой массе голов, плеч и рук уже не были видны светлые камни поверхности.

Но и наблюдать за этим завораживающим зрелищем стало некогда. Как и обычно, нас занимал более важный вопрос – появятся ли храмовые птицы. Да, сегодня и именно сегодня их следовало ждать больше всего. Но надежда оставалась всегда. А вдруг… Вдруг. И тогда уже очень скоро, через какой-то солнечный шаг, мы приземлимся на площадку и разойдемся по своим уммам.

Конечно, этого не случится, ведь с закатной стороны уже приближаются четыре птицы. Их пока не видно достаточно ясно – всего лишь несколько точек на фоне неба, – но сомневаться в том, КТО и ЧТО это, не приходится.

Я не спешу и плавно заканчиваю разворот вдоль не-лунной стороны острова. Всего несколько минут до того, как что-то произойдет, и эти несколько минут – самые томительные. В это время слишком легко втиснуть страх, сомнения, мучительный выбор тех или иных вариантов. Потом для них уже не будет времени, я буду действовать по наитию, бездумно и быстро. И это даже лучше. Проще.

А внизу, на поверхности острова, масса людей волновалась и двигалась, как емкость с водой, в которую кто-то бросил тяжелый камень. Этим тяжелым камнем были сейчас слова Тик-ра, который выступал со своей речью претендента.