Елена Мусорина - Север Москвы вокруг Ярославской дороги. Путеводитель для путешественников и паломников с описанием наиболее интересных исторических объектов

Поэт и мемуарист М. А. Дмитриев так писал о гуляньях в Марьиной Роще (1847 год):

Что за народ! – Без еды и без чванства им нет и гулянья!

В рощу поедут – везут пироги, самовар и варенье!

Ходят – жуют, поприсядут – покушают снова!

Точно природа из всех им даров отпустила лишь брюхо,

Не для них сотворив и поля, и пернатые хоры!

Мало им этих высоких шатров, и лазури, и листьев!

Мало лесов и полей, тишины и цветов ароматных!

Нужно еще, чтоб гремел тут затянутых хор музыкантов;

Чтоб разнощиков крик потешал их позыв на еду ненасытный;

Чтобы дым самоваров, сигар заражал и природу! [61]

Московские власти, как могли, пытались образумить и как-то организовать Марьинские гуляния. Священники окрестных храмов в беседах и проповедях говорили прихожанам о необходимости православного поминовения умерших, лишенного безудержного гулянья и пьянства.

Трактир Заикина в Марьиной Роще. XIX век.

Развитие капитализма в России и промышленный подъем во второй половине XIX столетия сказался и на Марьиной Роще. Устройство Николаевской железной дороги, разделившей эту местность на две части, привело к упадку Марьинских гуляний. Как отмечал С. М. Любецкий: «В старину Марьина деревня переполнена была дачниками, по причине близости ее к городу и по соседству с густой, обширной рощей. В настоящее время она стоит обнаженная, на солнопеке, кое-где около нее высятся тощие березки, рябинник и запыленные акации, а сзади пролегает Николаевская железная дорога, оглашаемая пронзительными свистками и пыхтеньем огнедышащих паровозов» [62].

Многие деревья в роще были вырублены, а молодых посадок сделано не было и «сама роща превратилась в какую-то пародию леса». Близость к Москве способствовала постепенной застройке Марьиной Рощи, земля которой была разбита на участки и сдавалась арендаторам. Шереметевы, владевшие здесь значительным количеством земли, и после отмены крепостного права получали значительную выгоду от аренды. С юга на север провели пять прямых улиц, из которых главными стали Александровская и Шереметьевская. Через Шереметьевскую улицу проходила новая прямая дорога в Останкино. Застройка велась в основном одно– и двухэтажными домами. На центральных магистралях появились многочисленные лавки, магазины, трактирные заведения. Относительная дешевизна жилья и практическое отсутствие полиции способствовали появлению в Марьиной Роще многонациональных поселений – мордовцев, цыган, китайцев и прочих.

Дача Рыкалова на Дворцовой улице в Марьиной Роще. 1913 год.

Средоточие в Марьиной Роще большого количества мастерских, лавок и складов, размещавшихся в деревянных строениях, построенных местными обывателями на «скорую руку», без соблюдения пожарной безопасности, приводило к частым пожарам. Так в 1901 году в Московское Губернское по земским и городским делам присутствие поступило тревожное письмо жителей Марьиной Рощи с просьбой спасти население от угрозы гибели во время очередного пожара. «…9 Мая сего года в местности Марьина Роща 2 стана Московского уезда во владении Полякова произошел пожар, перешедший потом на соседние дома, от неизвестной причины. В результате – 6 сгоревших домов с надворными постройками, 5 человек, сгоревших заживо, и несколько человек, получивших увечья при спасении от огня. Все это красноречиво свидетельствует о том, какой опасности подвергаемся мы, жители Рощи, при возникновении пожара у нас, среди массы деревянных домов, бараков и хибарок, массы постоялых дворов с сеновалами, мастерских и складов горючего материала, лавок, имеющих производственное количество запасов керосина, масла и т.п., и, наконец в самом центре нашей местности, могущий послужить главным очагом несчастия – завод ружейных патрон. Усугубляющим опасность обстоятельством является полнейшее отсутствие каких бы то ни было средств для прекращения могущего возникнуть пожара, остается надежда на Москву, но пока московские пожарные явятся на место несчастия, то половина Рощи может выгореть, а благодаря нашим дорогам, особенно весной и осенью, они и совсем не поедут, зная, что в уезд ездить они не обязаны, воды здесь „по капле на брата“, словом рано или поздно, но пожар в Роще напомнит всем пожары „Балкана“, где погорели насквозь несколько улиц, и гибло в огне все, тысячи людей оставались без крова и пищи. Так будет и здесь.

Доложить Вашему Превосходительству обо всем неблагоустройстве этом, терпимом и допускаемом местными блюстителями, нимало не думающими о жизни и интересах других, побудило нас то, что не успели осыпаться уголья на месте вышеуказанного пожара, как один из пострадавших владельцев уже выстроил здесь «здание», и какое здание – из теса, идущего для заборов, короче сарай, выложил в этом сарае печь, вмазал куб, и спокойно открыл чайную. Фамилия этого героя Клевалин. Но вот вопрос: кто дал ему разрешение, в холостом строении ставить печь и производить торговлю? За ответом, вероятно, нужно обратиться к местным блюстителям, а герой этот, получив страховую премию, потирает от удовольствия руки, да, посмеиваясь в кулак, скажет: «Хорошо быть знакомым с начальством». Ему нет дела, что другие живут здесь, чувствуя себя как над разожженной жаровней, что, ложась спать, каждый не знает, застанет ли его утро в одежде и не искалеченным, если не обуглившимся трупом.

Только внимание и слово Вашего Превосходительства могут спасти нас от гибели, средством которой служат такие сараи-жаровни, противозаконно и безпрепятственно строящиеся у нас ради наживы нескольких безсердечных людей, не заботящихся о несчастии тысяч других» [63].

В Марьиной Роще стало оседать значительное количество криминального элемента, давшего и в последующие годы сомнительную репутацию этому окраинному району Москвы. Близость к железным дорогам способствовала появлению в этой части большого города промышленных предприятий, в частности, металлообрабатывающего завода Г. Листа и патронного завода Русско-Бельгийского общества. Накануне XX столетия (в 1897 году) в Марьиной Роще проживало 7898 человек. Население в основном состояло из крестьян, ремесленников, мелких торговцев и содержателей трактирных заведений. Конечно, местные власти и духовенство были озабочены духовно-нравственным воспитанием и образованием подрастающего поколения обитателей Марьиной рощи. В 1879 году на Александровской площади поселка открыли Александро-Мариинский приют для беззащитных детей Братолюбивого общества [64]. В 1880–1900-е годы в слободе окрылись также Марьинослободские мужское и женское училища.