Николай Азаренко - Современное образование: необходимость или пустая трата времени?

То есть получается, что школа уже не готовит социально адаптированного человека, который будет уметь общаться в коллективе. Если говорить об элите, то там всё понятно: эти люди живут в узком мире, им в принципе не нужно контактировать с большими группами людей, потому что они должны быть всегда ограждены от общей социальной массы. К примеру, взять аристократические учебные заведения США. Там дети ходят в форменной одежде, изучают значительно большее количество дисциплин, а в некоторых заведениях их ещё и разделяют по половому признаку. То есть они полностью отличаются от среднестатистического ученика в обычной школе, и, как результат, ещё в большей степени не имеют социальной адаптации, но это им и не нужно, родители ему найдут «тёплое местечко». Получается, настоящая задача педагога – не «вбить в голову» набор из разрозненных фактов, а научить человека самостоятельно пробивать дорогу в счастливую жизнь. В российских же школах детей учат как элиту, у которой, правда, нет никаких подготовленных перспектив.

Человек не может двигаться вперед, если душу его разъедает боль воспоминаний

Ошибка, которую допускало девяносто девять процентов человечества, заключалась в том, что люди стыдились быть собой и лгали, выдавая себя за других

Как уже отмечалось, современная российская школа расставляет приоритеты, которые совершенно не соответствуют требованиям нынешнего общества. Рассмотрим их теперь поочерёдно, и начнём с дисциплины. Сразу нужно уточнить важный нюанс: дисциплина, как определенный порядок поведения человека в обществе, отвечающий сложившимся нормам права и морали, крайне необходима всем и каждому. Но дисциплина, как форма ограничения индивидуальных потребностей человека, – метод наказания, который нужно применять только к тем, кто этого заслуживает.

Вы знаете, зачем в тюрьмах вводится строжайший распорядок, где поминутно расписывается каждая деталь повседневного существования? А зачем вводится жесткий распорядок в армии, где замеряют расстояние между кроватями? Если, к примеру, говорить об армии, то можно сказать: там приучают всё делать быстро и чётко. А чему тогда учат в тюрьме? Ведь это место, где изолируют от социума тех, кто не способен жить в этом самом социуме. Думаю, никто не верит в тюремное перевоспитание? Если верите, то вот статистика: 90 % осуждённых повторно попадают в тюрьму в течение первого года после освобождения. Это как в том анекдоте:

– Ну всё, Петров, выходи и больше сюда не попадай.

– Не волнуйся, начальник, больше не попадусь .

Вся суть заключается в том, что находясь в замкнутом пространстве и рутинно ведя монотонный образ жизни, лишенный каких-либо элементарных изменений, люди подвергаются регрессу и перестают заботиться о своём произношении, чистоте и одежде. Именно к такому выводу пришли учёные, проводя наблюдение где-то в 60-х годах. Подобная реакция появляется вследствие привыкания и переходит в состояние апатии. Соответственно, в тюрьмах, когда заключенные становятся грязными, пассивными и подавленными, они меньше склонны к бунту и бегству. А в армии солдаты будут менее требовательными к условиям несения службы и более покорными командирам.

Теперь вернёмся к общеобразовательным заведениям. Нахождение в закрытом школьном пространстве более шести часов, с поминутным графиком и чётко отведёнными местами для проведения уроков, при котором осуществляется «вбивание в голову» ненужной информации, конечно, несравнимо для взрослого человека с тюрьмой или армией. Но для ребенка это примерно такая же тюрьма, которая вызывает отвращение ко всему процессу обучения. Тут, опять же, нужно отметить нюанс: не всем детям в школах было тяжело, потому что подобная система в итоге провоцирует формирование двух основных психотипов: «хулиганы» и «заучки». Оба этих типа личности не являются социализированными. Первые, в знак внутреннего протеста, начинают борьбу со школьной системой, которая выражается в прогуливании занятий, невыполнении домашних заданий, отрицании получаемой на уроках информации, а в более глубокой форме – в проявлении агрессии. В итоге формируется привыкание к нарушениям каких-либо правил и порядков, а также отсутствие страха перед возможным наказанием. Потому как хулиганов наказывают постоянно, и с каждым последующим разом эффективность постепенно снижается. Хулиганы учатся в школе уклоняться, убегать или стойчески терпеть наказание. Затем, уже во взрослой жизни, эти хулиганы получают водительские права и относятся к ПДД точно так же, как они относились к школьным правилам. Затем они получают разрешение на ношение оружия, вступают в какие-либо имущественные или деловые отношения с другими людьми, нередко даже занимают важные государственные должности. При этом большинство хулиганов не вспоминают о школе плохо, потому что там они адаптировались, но к асоциальному образу жизни. Хотя, конечно, сейчас речь идёт о тех хулиганах, которые в той или иной степени, но смогли осуществить трудовую самореализацию. Куда страшнее те, кто этого добиться не смог – грузчики, слесари и охранники, которые заливают алкоголем своё неудовлетворение жизнью и срывают злость на самых беззащитных и близких людей.

Что касается «заучек», то эти дети податливо воспринимают школьные правила и выдерживают учебные нагрузки, получая высокие баллы практически по всем дисциплинам. Происходит это, в первую очередь, потому, что они полностью верят в безошибочность школьного образования и риторику того, что чем выше будут оценки, тем лучше в будущем они смогут осуществить карьерную самореализацию. Они формируют свою идентификацию через полное подчинение требованиям, считая её необходимостью для члена элитарного общества, к которому себя относят.

Возведение себя на особый пьедестал – это вообще мировая практика поведения людей с высоким уровнем IQ или, как его ещё называют, – «психологией отличника». Но российская система образования, в отличие от других стран, подпитывает убеждённость в избранности путём получения высоких оценочных баллов и способности полностью подчиниться установленным правилам. То есть для «заучек» способность находиться в замкнутом пространстве равняется успеху.

Проблемы начинаются, когда, получив золотую медаль и красный диплом, они покидают тепличные условия школы и ВУЗа и попадают в «дикую природу». Это как животные, которых воспитали в зоопарке, а потом внезапно выпустили в лес, к хищникам. Приученные к асоциальной замкнутости, максимум, на что смогут рассчитывать будущие специалисты, – стать «офисным планктоном», который в опрятном одеянии и с важным видом будет делать ксерокопии или выдавать потребительские кредиты в региональном филиале банка. Конечно, офисную иерархию никто не отменял, и хорошей должности нужно добиться. Но лишь единицы среди «заучек» впоследствии смогут осуществить поэтапную трудовую самореализацию. И дело даже не в том, что никому не нужны грамотные специалисты; проблема все в той же идентификации: ошибочно считая себя некой элитой, они находятся в стойкой уверенности, что получат все необходимые ресурсы для самореализации, если будут полностью соответствовать установленным правилам.