Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 06(840)

— Ну и как пережили в Казахстане жилищно-коммунальную реформу? — поинтересовались из зала.— Вернулись к кочевому образу жизни? Переселились в степи?

— Плохо пережили,— серьезно ответил Дмитриев, то ли не заметив, то ли сознательно игнорируя язвительность вопроса.— Пенсионеры там очень бедствуют. Чтобы не допустить таких крайностей, нужно определенное время на подготовку и проведение реформ, причем разное для разных реформ. Жилищно-коммунальное хозяйство можно перестроить за три-четыре года, но обязательно предусмотреть серьезные льготы беднейшим семьям. Страхование по болезни можно приватизировать хоть сегодня: людям совершенно все равно, государственная или частная компания их страхует. Наконец, переход на накопительные пенсионные счета в частных компаниях займет не меньше двадцати лет, при обязательном условии, что темпы экономического роста будут равны шести процентам — не минус шести, как сейчас, а плюс шести.

Лишь бы все концы с концами связывались и не было очевидных противоречий — и сразу попадаешь под обаяние идеи. Тем более — целой конструкции. Значит, так: президентство отменяем, чтобы не поляризовало, вся власть — парламенту. Популистов — по шеям. В школах обязательным предметом вводим неолиберализм. Передаем социальные расходы частникам.

Получаем пять... нет, лучше восемь или десять процентов ежегодного экономического роста. Наращиваем национальный пирог и начинаем жить, как...

На симпозиуме обязательно найдется гад, который все испортит.

— Простите, почему темпы экономического роста у Попыли — пять процентов, тогда как у Венгрии — только два?

— Государственные социальные расходы в Польше на 15 процентов ниже, чем в Венгрии. Я как раз и хотел показать...

— Простите, но государственные социальные расходы в России меньше, чем в Польше. Там 45, а у нас — 37 процентов ВВП. Тем не менее темпы экономического роста у нас не плюс, а минус шесть. Может, все-таки дело не в социальных расходах? Или, по крайней мере, не только в них?

Извините меня, друзья мои экономисты, социологи, культурологи, докладчики и слушатели, я смеюсь не над вами, а над собой. Над своим простодушием, которое роднит меня с миллионами читателей-неспециалистов. И которое позволяет мне разговаривать с вами как их посланцу: они же не ходят на симпозиумы, очаровываются вашими статьями, выступлениями по радио и телевидению и порой некому их расколдовать.

На самом же деле никакой язвительный вопрос не может отменить идею Михаила Эгоновича Дмитриева: идею отменить нельзя. Даже если она спорная — а здесь другие не звучат. Для того, можно сказать, и собираемся...

Конечно, остается проблема испытания гипотез реальностью и проверки установленных связей и зависимостей на надежность и устойчивость. Тут язвительные вопросы очень хороши, как и умение задавать их самому себе. Но, может быть, еще лучше, когда идею продолжает другая идея. Которая в свою очередь натолкнется на ироническую реплику...

Китай все-таки выплыл; хотя тут же все согласились, что он находится на другом этапе социально-экономического и политического развития и потому нам — не указ, кое-что и в его экономической политике показалось интересным и поучительным.

А. Добрицын. «Неназванное»

Яков Михайлович Бергер заметил, что быстрый экономический рост страны связан не столько с его рыночным социализмом, сколько с включением ее в мировую экономику, причем самого быстроразвивающегося региона мира — Тихоокеанского. И обратил внимание на то, что среди прочих очень важным фактором роста оказались здесь семейные накопления, их использование для инвестиции. Его тут же поддержали из зала.

Действительно, ради чего призывают нас сокращать социальные расходы государства? Ради инвестиций? И другого источника для них, кроме государственного бюджета, не существует? Тогда, может, и правда пора затянуть пояса. Но экономисты считают, что на руках у населения денег заведомо больше, чем может переварить сегодня наша промышленность. Те самые семейные сбережения, которые позволяют семьям выживать, когда их кормильцам хронически не выдают зарплату. Которые позволили выстроить гигантские финансовые пирамиды за несколько лет всеобщей буратиньей доверчивости.

А теперь пусть поднимет руку тот, кто сегодня отдаст свои кровные, трудом и потом добытые, в этот самый пенсионный фонд, сохранность которого якобы гарантирует государство. После того как всех несколько раз обобрали. Есть желающий? Жаль, очень хотелось на него посмотреть. Как и на тех, кому доверят пенсионными средствами распоряжаться, и они в самом деле направят новый финансовый поток на экономический рост, а не на что-нибудь другое. Известно, на что.

Проблема-то, получается, в недостатке не средств, а доверия...

Мелочь, конечно, но все-таки интересно: мы нищаем абсолютно, относительно или вообще не нищаем, а год от года живем все лучше? Б соседних аудиториях, где заседали «экономисты» (обсуждались итоги экономических реформ) и «идеологи» (обсуждались новые жизненные ценности), об этом говорили уверенно, как о чем-то общеизвестном и общепринятом, только для случайно забредших сюда посторонних приводя одну-две цифры, но говорили вещи прямо противоположные и цифры приводили совершенно разные.

Татьяна Ивановна Заславская: двадцать пять — тридцать процентов населения находится за чертой бедности, балансирует на грани физического выживания.

Лев Дмитриевич Гудков: доходы российских граждан, пересчитанные в долларах, растут год от года, что, впрочем, нисколько не улучшает их настроения.

А только что на пленарном заседании говорили о семейных накоплениях граждан — не узкой группы богатеев, но населения в целом.

Самое потрясающее, что, как я подозреваю, источник всех этих цифр и убеждений один и тот же: опросы населения, проводимые ВЦИОМом. Плюс некие экономические выкладки, безусловно, разные.

Из года в год опрошенные утверждают, что живут плохо, ниже прожиточного уровня, что в этом году живут хуже, чем в прошлом, что еле сводят концы с концами, а в стране в целом дела идут еще хуже, чем в их конкретной семье (из зала: «Может, это как раз показатель искомой соборности — что за страну переживают больше, чем за себя?» — и ответ из зала же: «Тогда и американцы соборны, потому что отвечают так же»).