Журнал «Знание-сила» - Знание-сила 1998 № 06(852)

Ученые пришли к выводу, что не «царица», а сами рабочие муравьи определяют момент начала размножения. Пока время не пришло, они подкармливают оплодотворенные личинки — из них появляются только женщины. Когда приходит пора, они усиленно кормят неоплодотворенные личинки. Появляется много мужчин, и колония начинает энергично размножаться. Такой вот пчелиный материализм в чистом виде.

Немецкие биологи Ларе Шитка и Фриц Гайгер из Свободного университета в Берлине считают, что пчелы могут измерять расстояние от улья до любимых мест кормления при помощи определенных меток на своем пути. Их открытие может положить конец многолетним спорам зоологов о том, как пчелы находят путь к месту сбора нектара. Один считали, что пчелы оценивают расходуемую энергию. Другие возражали, что эта энергия сильно зависит от скорости и направления ветра.

Шитка и Гайгер располагали сахарный сироп на расстоянии 250 метров от улья, причем на пути лета пчел поместили несколько больших зонтов так, что сироп был между третьим и четвертым. Когда до места кормления было размещено пять зонтов, то многие пчелы не долетали до него, а останавливались после третьего зонта. Из этого исследователи и сделали вывод, что пчелы не определяют расстояние, а лишь пересчитывают заметные метки на пути до цели.

Пчелы не только считают, но и танцуют.

Давно известно, что танец пчел — это пример общения насекомых. В 1973 году Карл фон Фриш из университета в Мюнхене получил Нобелевскую премию за то, что доказал, как пчелы танцем — восемью фигурами движения и дрожанием тела и ножек — передают коллегам информацию о расположении еды. А вот Юрген Тауц из университета в Вюрцбурге считает, что важен не только танец насекомых, но и на какой поверхности они его выполняют.

Результаты фон Фриша другим исследователям получить не всегда удавалось. По мнению Тауца, это могло определяться тем, на какой поверхности сот плясали пчелы. Исследователь натренировал пчел летать к определенной кормушке, а потом возвращал их в ульи с пустыми и полными сотами, где они передавали сведения своим коллегам. После танца на полных сотах в три раза меньше пчел усваивали дорогу до источника питания. Вероятно, вибрация пола тоже несет определенную информацию, а в улье с полными сотами она меньше.

Пчелы не должны видеть в темноте, их глаза не воспринимают слабый свет. И тем не менее некоторые их разновидности прекрасно летают в темноте. Исследования шведских и немецких ученых показывают, что они используют мозг для улучшения своего слабого зрения.

После захода солнца каждая линза в сложном пчелином глазу получает крошечную порцию света. «Ночью пчелиные глаза совершенно бесполезны», — считает Эрик Варрант, нейробиолог из Лундовского университета в Швеции. Чтобы разобраться в том, что происходит, он создал компьютерную модель пчелиного глаза. Далее исследователи приучили 44 пчелы, что у тарелки с медом всегда стоит узор из вертикальных линий. Потом им предложили выбирать между двумя дверьми, на одной из которых были нарисованы вертикальные линии. Пчелы всегда летели туда, где можно было ожидать мед. Потом экспериментаторы снижали освещенность полос. Пчелы летели даже тогда, когда не должны были уже ничего различать. Варрант считает, что они подключали свой мозг для усиления зрения.

Первая возможность — увеличение времени выдержки, как это делает любой фотограф при нехватке освещенности. Вторая — сложение сигналов от соседних «глазков», чтобы создать более крупные детали. В обоих методах есть свои недостатки: большая выдержка смазывает движущиеся предметы, а комбинирование соседних сигналов не позволяет различить мелкие предметы. По мнению Варранта, пчелы скорее всего применяют сочетание двух методов.

По материалам зарубежной печати подготовил Александр СЕМЕНОВ.

В этой речке утром рано

Утонули два барана

— гласит концовка известного детского стихотворения. Утонули бараны потому, что не смогли разойтись Невозможность свернуть в сторону и обойти препятствие — отличительная особенность одномерия.

Вы читали о Марте и ее психотерапевтах? Серия статей Дениса Рогачкова о том, как одна американка, почтенная мать большого семейства, избежала сумасшедшего дома, хотя и была очень близка к тому\ чтобы туда попасть, недавно завершена («Знание — сила», 1997, № 12; 1998, №№ 1—4). Двигаясь вместе с Мартой от одного психотерапевта к другому, вы познакомились с наиболее известными школами психотерапии.

Действие разворачивалось в Америке. В России, особенно в крупных городах, теперь можно найти психологическую помощь у специалиста, но, несомненно, развитие системы психотерапевтической помощи у нас только начинается. Будет ли от такой же, как на Западе? Какие задачи она будет решать?

Мы пригласили в редакцию несколько практикующих психотерапевтов, а также врача и священника, чтобы обсудить проблемы психотерапии в России и проблемы российского общества, подлежащие ведению таких специалистов.

У меня был друг. Очень близкий друг. Как-то вечером он позвонил и зашел в гости. Был предпоследний день мета, мы долго не виделись и рассказывали друг другу о том, как провели каникулы у пили чай, смеялись, я рассказывал ему о своих планах... Потом мне казалось, что это я смеялся и говорил, а мой друг был каким-то грустным и особенно сосредоточенным. На следующий день около пяти часов дня он покончил с собой. С тех пор прошло больше семи лет, и время стирает боль. А тогда была растерянность, и еще: из предсмертной записки было ясно, что он уже в тот вечер знал обо всем. Вопрос: почему он тогда ничего не сказал мне? Дождь за окном, музыка, ничего незначащие фразы, я провожаю его до дома, потом до автобусной остановки, он уезжает, и почему-то мне удивительно жаль расставаться с ним. Но почему он ничего не сказал мне в тот вечер?

Боль — неизбежная спутница жизни. Она появляется время от времени, чтобы потом вернуться и снова уйти. С ней можно справиться, от нее можно убежать, можно даже привыкнуть к ней, но иногда в какие-то мгновения, дни, недели она становится слишком сильной, пронизывает насквозь и закрывает пеленой весь мир, даже самых близких людей. Ты остаешься с ней один на один, и она может сказаться сильнее тебя. И в такие моменты больше всего на свете нужен человек, который мог бы разделить ее с тобой, прожить вместе несколько часов, иногда меняющих всю последующую жизнь. Но где найти такого человека?