Журнал «Знание-сила» - Знание - сила, 1998 № 05(851)

Большинство этих, часто блестящих имен российской науки и искусства оказалось надолго, а то и навсегда забыто, вычеркнуто из памяти живущих. Причиной тому стали, во-первых, волны репрессий, которые вывели многих участников мистических движений из жизни, а на других навесили тяжелый замок молчания, вполне объяснимый страхом от перенесенного и возможностью повторных гонений. Немалую роль в этом сыграли и другие факторы: отьединенность от прежних друзей и единомышленников в условиях ссылки, которая становилась «новой родиной», в исчезновении потаенной литературы, которая подпитывала их ум и чувства, в невозможности общения из-за отсутствия соответствующих собеседников из-за постоянной настороженности по отношению к окружающим.

Очень немногие из оставшихся в живых после репрессий, вернувшиеся в интеллектуальные центры страны, в первую очередь в Москву и Ленинград, нашли в себе желание и силы, чтобы восстанавливать прежние связи и собирать остатки орденского «самиздата», который в большом количестве циркулировал в двадцатых годах, питаясь переводами статей и книг, выходивших за рубежом, и оригинальными сочинениями, распространявшимися анонимно в рукописях или машинописном виде. О содержании тогдашнего «самиздата» дает представление статья некоего (VI .Артемьева, опубликованная в нескольких номерах газеты «Рассвет», выходившей в Чикаго. Широта и разнообразие тематики, стремление охватить и осознать происходившее, проникнуть в глубинные смыслы процессов, характеризует творчество неизвестных нам авторов, чьи произведения, если бы удалось их разыскать, оказались бы поистине бесценны для понимания событий тех лет.

Люди, которые продолжали нести в себе память об иных мирах, старались и память о прежних друзьях запрятать столь глубоко, что убеждали в этом не только других, но порой даже самих себя. Так произошло, например, с Ю.А.Завадским, который с первых допросов на Лубянке осенью 1930 года принял на себя амплуа «беспамятного» и с той поры уже не расставался с ним, уверив под конец жизни всех, что он «ну совершенно ничего не помнит». Даже сыну своему он лишь однажды проговорился, что сидел в тюрьме, но по какой причине, сколько времени, так и не рассказал, отговорившись «недосугом». •

* Анастасия Ивановна Цветаева Фото Ю. Коровина

Кладоискательство — дело, прямо скажем, не вполне законное, нелегальное, но существовавшее во все времена и неувядающее. Хотя сегодня и не скажешь, что оно процветает, тем не менее живет и порой заявляет о себе находками удивительными, а иногда — уникальными. Заявляет не громко, не официально, а в своем, довольно тесном кругу. Иногда же, очень редко, это становится достоянием прессы. Мы предлагаем читателю несколько рассказов

О кладоискателях и их находках.

Виктор СТЕПАКОВ

О кладах Санкт-Петербурга известно давно. Конечно, они не такие богатые, как московские, и не такие древние — многие московские клады насчитывают века. Конечно, это не флинтовские сундуки, набитые золотыми монетами и драгоценными камнями, но тем не менее отдельные из находок весьма впечатляют. Основная масса наших кладов появляется в городе с момента великих потрясений — 1917 года.

Есть, например, вот такая история. В конце восьмидесятых годов, во время капитального ремонта жилого дома по одной из Красноармейских улиц, строители, ломая кирпичную перегородку, нашли золотой слизок весом почти в один килограмм. В другом случае, также во время ремонта строго дома, за фальшивой стеной была обнаружена целая кладовая с предметами быта, одеждой и даже бутылками с вином начала XX века. Но это — случайные находки случайных людей.

Наш же разговор пойдет о другом: о тех, для кого поиск городских кладов стал своего рода страстью и ремеслом.

Круг петербургских кладоискателей достаточно узок и доступен далеко не каждому. Деятельность этих людей происходит без излишней огласки. О находках последних по большей части можно лишь строить предположения и догадки, но то, что находки эти бывают и представляют собой значительную ценность, — это вне всякого сомнения. Иначе едва ли кто-то стал бы этим заниматься.

Пик кладоискательства в нашем городе пришелся на времена брежневского застоя. Понятно, что при этом, никто не носился по улицам с кирками и лопатами, отыскивая спрятанные сокровища, подобно итальянцам из известного кинофильма. Напротив, все происходило тихо и незаметно. Кладоискатели работали по «капам», то есть домам, поставленным на капитальный ремонт. Благо, в те годы капитальные ремонты жилых домов были делом обычным и происходили регулярно.

Для большинства расселенный дом представляется мрачной, безжизненной громадой. А между тем за его стенами происходит своеобразная, бурная, подчас драматическая жизнь, скрытая от посторонних глаз. Точнее сказать, происходила, потому что в настоящий момент капитальные ремонты случаются редко, и тайная жизнь таких домов также пришла в упадок, но, слава богу, не прекратилась совсем.

«После того как жильцы выезжали из квартир, в такой дом приходили любители поживиться Первыми появлялись квартирные воры, которые взламывали двери квартир, где еще оставались какие-то не перевезенные веши.

Затем приходили те, кто снимал сантехнику, счетчики, выключатели, розетки, водогреи, детали от газовых плит. Часто это были работники жилконтор или же дачники. Кое-кто довольствовался сбором пустых бутылок, банок, тряпья. Находились люди, интересующиеся старыми дверями, бронзовыми ручками, крючками, задвижками, паркетом. Особый разговор о каминах. Были умельцы, работающие на заказ: разбирали камин и собирали его в доме заказчика.

Через определенное время дворники из жилконторы начинали готовить дом к приходу строителей. Обходили этаж за этажом и выкидывали через окна во двор оставшийся хлам.

И вот когда в квартирах уже ничего не оставалось, появлялись совершенно особые люди. Те, кто занимался поиском предметов, которые находились в потаенных местах и «тайниках», — так рассказывает о тайной жизни «капов» кладоискатель Павел Васильев, на счету которого не один десяток отработанных «капов».

По словам Павла, городских кладоискателей следует разделять на две категории. К первой относятся люди, ведущие поиск мелочевки: монет, мелких ювелирных украшений, предметов домашнего обихода из драгоценных металлов. Вторая состоит из людей узкой специализации, работающих исключительно по тайникам, содержимое которых несравнимо ценнее серебряной ложки или золотого кольца. Отношение этих категорий друг к другу открыто враждебное, при встречах нередки конфликтные ситуации.