Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 10 (844)

Собственно говоря, никто из советских полярников не был знаком с антарктическими землями и водами. Поэтому уже первые айсберги вызвали общий восторженный интерес. Представьте себе: высота ледяной горы над уровнем моря достигает иногда пятисот метров, а длина (трудно даже поверить) ста восьмидесяти километров — настоящий ледяной хребет. Вообще-то жителям северного полушария в Антарктике все казалось непривычным.

Солнце двигалось по горизонту не слева направо, а справа налево. Выпуклость молодого месяца тоже была направлена не в правую, а в левую сторону. Самое теплое лето наступило как раз в январе, когда к материку подошли суда, август же должен был стать самым холодным зимним месяцем. Циклоны теперь двигались по направлению часовой стрелки, как у нас бывает при антициклонах. И даже древнейшие обитатели Антарктиды — императорские пингвины - откладывали яйца и выводили птенцов не летом, как остальные птицы, а в самое неподходящее время года — зимой, в злейший мороз, при почти непрекращающихся снежных бурях, ураганах и вьюгах.

Путь к берегам Антарктиды был долог — пять тысяч миль, но как только «Обь» пришвартовалась к ледяному береговому барьеру, сразу же началась работа. Сначала выгрузили самолеты, тракторы, вездеходы, потом детали сборных домов, металлические конструкции и силовые установки электростанции, мачты радиоантенн. Вслед за этими грузами пошло научное оборудование, а затем огромное количество бочек с горючим.

Все работали в эти дни круглосуточно — по двенадцать часов в смену Гак что уже вскоре начали появляться первые стены будущих строений поселка Мирный. Ведь здесь почти сотня человек должны были остаться на зимовку.

Шестнадцатого января летчик Иван Иванович Черевичный выполнил первый разведывательный полет — от бухты Депо через шельфовый ледник Шеклтона до берега Нокса. Уже в этом полете было обнаружено много неизвестных ранее островов и выходов на поверхность скальных пород. Тогда же была достигнута и точка южного геомагнитного полюса.

Вскоре была совершена и вторая воздушная разведка в глубь материка, во время которой были обнаружены высоты купола, достигающие около четырех тысяч метров над уровнем моря.

Двадцать второго января во время одного из разведочных полетов к востоку от Мирного пилот самолета АН-2 Алексей Каш и члены его экипажа увидели неожиданно мощную кучевую облачность. Это было необычным для Антарктиды явлением, так как над холодной снежной поверхностью не могут возникнуть сильные восходящие потоки воздуха, необходимые для образования такой облачности. По мере приближения к району, над которым клубились облака, летчики увидели, что внизу на поверхности исчез снег, а но оголившемуся льду струились многочисленные ручьи и небольшие речки. Вскоре, впрочем, самолет уже летел над темно-коричневыми скалами, среди которых были видны многочисленные озера с водой синего, зеленого или желтоватого цвета.

Скалистый, почти свободный от снега и льда район простирался полосой примерно на пятьдесят километров, а ширина этой полосы в отдельных местах достигала двадцати километров.

Надо сказать, что кое-что о существовании таких районов, названных «оазисами Антарктиды» или просто «оазисами», уже было известно. Собственно говоря, оазис Каша был ранее обнаружен американским летчиком и назван его именем — оазис Бангера. Однако никаких исследований в оазисе не проводилось, и даже координаты его на тех картах, которыми располагали, были очень неточны.

О причинах происхождения оазисов ходило много самых разнообразных толков. Некоторые ученые предполагали, например, что оазисы возникли в результате горения пластов угля. Другие высказывали мысль, что тепло получалось в результате распада залегающих в этих районах радиоактивных элементов. В любом случае одним из основании для таких гипотез было множество незамерзших озер.

Тринадцатого февраля была открыта главная база советской антарктической экспедиции — южнополярная обсерватория «Мирный», причем в поселке Мирный было построено восемнадцать жилых зданий, организована поликлиника, оборудованная всем необходимым для диагностики и лечения. Россияне, таким образом, прочно закрепились на неисследованном материке.

Результаты предварительных полетов окончательно убедили руководство экспедиции, что наиболее целесообразным для подробного изучения внутренних районов Антарктиды будет санно-тракторный поход. И в дальнейшем санно- тракторные поезда стали привычным делом не только для советских, но и для иностранных ученых.

Первая санно-тракторная экспедиция вышла из Мирного второго апреля 1956 года — одиннадцать человек во главе с профессором Александром Михайловичем Гусевым, трактор, бульдозер и шестеро саней с девяносто шестью бочками горючего. Для связи с Мирным и самолетами, а также между санными поездами использовались радиостанции.

Вначале путь лежал вдоль берега, так как выходу на купол мешали многочисленные трещины. Подъем на ледовый щит Антарктиды начинался примерно в трех километрах от Мирного, и до пятидесятого километра поезд шел по вехам, установленным вездеходной разведкой.

«В первый день,— писал Гусев,— мы прошли всего десять километров и остановились в виду Мирного, огни которого приветливо мерцали нам среди ночи Но уже на следующий день Мирный скрылся за склонами, а вскоре нас окружила мертвая ледяная пустыня. Она простиралась во все стороны, насколько хватало глаз — однообразная унылая пустыня с бесконечными грядами застругов.

• Командир летного отряда советской антарктической экспедиции Виктор Михайлович Перов.

• Авиация Перова

В хорошую погоду было видно холодное, белесое небо, а в непогоду все исчезало в вихрях пурги. В такую пору мы либо стояли, либо шли буквально на ощупь».

Представьте себе: ночь, ветер бушует над ледяной пустыней, поднятый снег несется сплошной стеной. Неясные контуры трактора и тяжелых саней едва различимы. Два мутных светлых пятна фар движутся во тьме ночи и слышен натруженный гул моторов, а впереди трактора в слабом свете фар мелькают две человеческие фигурки с ледорубами в руках — они круто нагнулись навстречу сумасшедшему ветру и упорно шагают в неизвестность.

До седьмого апреля санно-тракторный поезд продвигался в среднем по двенадцать километров в день, но седьмого погода резко ухудшилась, началась метель, и за ночь она так замела поезд, что утром он не смог двинуться и простоял на девяносто третьем километре почти двое суток.