Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2016

Папа строит мышеловку,
размещает под окном.
Котик спит спокойным сном.

Живет под солнышком Душа.
Сама несметно хороша,
И каждому цветку:
Чирик, мурлык, ку-ку!

У ней весь мир уже друзья,
В ее друзьях уже и я…
Хватило б одного?
Угу,
Ага…
Ого!

Она лесок, она поэт,
Родник тепла на много лет…
И каждому ежу:
Тирлим,
Бом-бом!
Жу-жу!!!

У Маши и Паши все уши в гуаши.
Картина «Осенние листья».
Сейчас уже мама рукою помашет,
А папа от краски отчистит.

Последняя бабочка рвётся наружу.
Останься, – тут будет теплее!
Малиновым цветом скамейку, а лужу
Намного, намного светлее.
Теряет по крапинке жёлтая роща,
Над озером утки мелькают…
«За вами пришли», – говорит гардеробщик.
И два живописца вздыхают.

Он знает в оленях и зайчиках толк,
Пугает лесное зверьё…
Но мама воскликнула: я или волк?
Конечно, я выбрал её.

Воспитанный, скромный (при выборе блюд),
Походное любит житьё…
Но мама упала при слове «верблюд».
Я сдался – и выбрал её.

Он помнит Тибета заснеженный склон,
Где ухо задело копьё…
Ах, – мама сказала, – конечно же, слон!
Но я уже выбрал её.

Джонсон и Джонсон – слыхали таких?
Если не слышали – слушайте стих.

Были в компании «Джонсон и Джонсон»
Двое сотрудников: Джонсон и Джонсон.
Джонсон был старше, а Джонсон моложе.
Дружка на дружку совсем не похожи:

Джонсон был толстый, а Джонсон – худой.
Их мы не раз разливали водой.
Спросите: быстро ль стекала вода?
С Джонсона нет, ну а с Джонсона – да.
Джонсон был плут, ну а Джонсон был честный.
Джонсон был пришлый, а Джонсон был местный.
Джонсон был молод, а Джонсон был стар,
Мало-помалу конфликт нарастал!

Джонсон – прагматик, а Джонсон – мечтатель,
Джонсон писатель, а Джонсон – читатель.
Джонсон любитель, а Джонсон – хулитель.
Джонсон рубитель, а Джонсон – пилитель.

Джонсон женился на Джонсона дочке.
Джонсон в ответ утопил его в бочке.
Тот обесчестил себя и его.
Больше не слышно о них ничего.

Жили два Джонсона в нашем краю.
Джонсон в аду теперь,
Джонсон – в раю.

В нашем доме нету кода.
Чуть морозная погода –
Лестницу, как ёжики,
Обживают бомжики.

Палкой в стенку тыркают,
Так потешно фыркают…

У меня есть дом пока,
Принесу им молока.

Я вам эти строки пишу изо льва.
Немного кривая строка номер два,
Немного размыта строка номер три, –
Прошу извинить, ведь у льва я внутри.
Я к клетке сегодня приблизился днём:
Был рядом со львом (а теперь уже в нём).
Надеюсь (тьфу-тьфу!) вы поймёте в свой срок
Те чувства, что вынес герой этих строк.

– Умеет выскальзывать ложка из рук?
Старик засмеялся: – Умеет, мой друг.
– Приходится часто штанишки менять…
– Так та же забота, увы, у меня.
– Я часто реву, – признаётся пацан.
Старик отнимает платок от лица…
– Но, дедушка, в худшем признаюсь тебе:
Хоть взрослые рядом, я – сам по себе.
Сквозь сетку морщинок улыбка горит…
– Тебя понимаю, – старик говорит.

Я кинул кашею в сестру
и булкою в отца,
но не заметил в них к утру
весёлого лица.

А дед подвёл меня к стене
и показал плакат,
где он участвовал в войне
в прорыве двух блокад.

Когда закончились коты,
то ели и мышей…
– Теперь ты понял? Понял ты? –
И вытолкал взашей.

Я финик в парке посадил
и ломтик ветчины,
чтоб только мир происходил
и не было войны.

Вытаскивает мама
Забытые коньки.
А два слонопотама
Идут по дну реки.

До школы – это прямо:
Вон видите ларьки,
Где два слонопотама
Идут по дну реки?
Атюша, ну-ка, гаммы!
Антоша, дневники!
…Но два слонопотама
Идут по дну реки.

Их речи неупрямы,
А плечи широки.
Идут слонопотамы
И чистят дно реки.

Блажен, кто смолоду был мышью,
А в зрелой памяти котом,
Гребя – ну если не к затишью,
То к тихой гавани потом,

Глядишь, уже покуролесить
Густой мешает курам лес,
Попросишь маленькую взвесить
И жди, пока ответят йес,

Бесплатной мышке так неловко
Бросать последний том Прево…
Стоит на стуле кошеловка,
И больше нету никого.

Две болезни у меня:
Беготня и болтовня.

Беготня
Бежит ногами
Без дороги
прямиком.

Болтовня моя
Часами
Всё болтает языком.

Только
кончит беготня,
Начинает болтовня.
Замолчу и побегу –
Заболтаю на бегу.

Излечился я легко –
Я не ездил далеко:
В первый класс
меня отдали,
Научился я читать,
И теперь меня,
Ребята,
«не видать и не слыхать».
Только
Папа пожалел:
– Мальчик
чтеньем заболел.

Берёзы косы расплели,
Руками клёны хлопали,
Ветра холодные пришли
И тополи затопали.

Поникли ивы у пруда,
Осины задремали,
Дубы огромные всегда
Как будто меньше стали.

Всё присмирело. Съёжилось.
Поникло. Пожелтело.
Лишь ёлочка пригожая
К зиме похорошела.

С горки сани,
С горки лыжи,
Лезу в гору –
К солнцу ближе!

И без лыж
И без саней
Съеду с горки
Всех быстрей.

Весело!
Весело!
Держу равновесие.

А внизу
не устоял,
Головой
в сугроб
Попал.

Раз нога,
Два нога,
Из сугроба,
Как рога.

Вот потеха!
Вот потеха!

Все
Валяются от смеха.

Посвисти ещё,
Синичка,
Это добрая привычка:
Рано утром прилететь
У окошка
Посвистеть.