Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016

идешь тайно
а они стоят
всё видят
с банками и стаканчиками
с костылями и обмотками
с вечным „спраздником“ во рту
Господи
убереги меня от нищих
пусть отступят
им и так хорошо
у них Бог воскресает
каждую неделю
а у меня только раз
не хочу давать им бумажные
пусть громыхают
железом моей скупости
пусть идут
пока не получили
камень
ножницы
бумагу
я боюсь их сильнее
чем тебя
у них нахальные улыбки
и след от капучино
в стаканчике для подаяния
приди и уведи их
как псов от калитки
дай мне войти

счастье
играет со мной в дженгу
каждый день
вынимаю из него день
ожидая
что все рухнет

любимый
купи мне рояль
я видела его
в витрине за стеклом
он стоял на вершине
белоснежного торта
маленький рояль
из черного шоколада

так устала, что музыка
уже не звучит во мне

дома я заварю чай
и откушу ему ножки
одну за другой
черно-белые клавиши
застынут на моей губе
треугольную крышку
я буду долго гонять за щекой

я заем эту ненужную
эту лицемерную красоту
краковской колбасой
и желтым сыром
и лягу рядом с тобой

ты еще любишь меня?
тогда купи мне рояль

в детстве
сладкий запах
отглаженного пионерского галстука
дробь на линейке
нежный полет комара в ночи
был ожиданием мужчины

любой домашний праздник
звяканье вилок и ложек
белоснежная скатерть на столе
звонок в дверь
шепот в прихожей
был ожиданием мужчины

позже
в юности
слишком долго закрытая дверь туалета
с тянущимся оттуда запахом табака
кружева торчащие
из ящика маминого комода
та неприличная книжка
самоиздат
которая я однажды нашла у родителей
низкий голос
который ошибся номером
влажный мрак
речного воздуха на турбазе
рассеченный треском цикад
тошнота полуденного зноя
кожа сгоревшая на солнце
касающаяся грубой
казенной простыни
свет
льющийся из окна
гинекологического кабинета
в студенческой поликлинике
запах разгоряченных шин
в центре города
все
было
ожиданием

этой ночью
как никогда
мне нужна собачка
вертлявая сучка
с маленькой красной пастью
вы когда-нибудь
клали палец
в раскрытый щенячий рот
с острыми как иглы
неопасными зубами?
щенячий рот – сотворение мира
оттуда начинается
все горячее и скользкое
все молодое и твердое
сильное и слабое
злое и ласковое
красное и черное
как жаль
что я не могу войти в собаку целиком
и исчезнуть
но если я положу палец
в её маленькую
красную пасть
то смогу уснуть.

Во сне
Напялила цветные колготки.
Ноги были длинные и толстые
как трубы парохода,
как те деревья в Ясной Поляне,
куда нас привезли на пыльном автобусе,
и один маленький мальчик плакал и кричал,
что не хочет смотреть,
как жил великий писатель.

Что там, на горизонте так сияет
Звезды осколки? Битого стекла?
А батюшка венчает, отпевает
С одним и тем же выражением лица.

Ведь жизнь проста. И смерть опять проста.
Все сложности лишь только в различеньи
Небесного и местного свеченья.
Не замирай. Учись читать с листа.

смеркалось, над распахнутой землей
томился постоялец неподвижный
и воздух надрывался тишиной
когда веревки опускались ниже

корней и трав, и снова вверх ползли
и на ладонь ложились как ручные
все подходили, брали горсть земли
не зная почему, но так учили

и было странно обрывать дела
и в землю класть непрожитое тело
и безутешно плакала вдова
но к осени опять похорошела

Не пропадай. В какой унылый край
Земная ось качнула это лето?
И почему-то женщин очень жаль,
Когда их сумочки подобраны по цвету
К плащу. Печален неба свод,
И листья каждой жилкой кровоточат
И всё желтеет, тлеет и гниет,
Но сдаться увяданию не хочет.
Ты плачешь оттого, что ты живой,
А всё прошло. Пчелою пролетело.
Так плачет дерево под медленной пилой,
Цилиндрами своё теряя тело,
Так плачет мать, кроватку теребя,
Невыбранное имя повторяя,
И я как никогда люблю тебя,
И я как никогда тебя теряю.

Пройти, едва тревожа жизни гладь,
Не мучась ни от жажды, ни от стужи,
Пройти и ничего не потерять,
В итоге ничего не обнаружив.

И праздновать остатки смирных дней,
Несношенного сердца именины
В кругу своих не то, чтобы друзей,
В объятиях не так, чтобы любимых…

По-зимнему – в наброшенном пальто –
Курить старик выходит на площадку.
Чертил, считал, черкал, искал разгадку,
Но снова получается не то.
И рядом никого. Нет бы помочь,
Подать огня и постоять участно…
А за окном уже настала ночь.
А, впрочем, это к делу непричастно.
Стоит и курит. А часы стучат,
В квартире, на столе с зажженной лампой.
От света на кровати у внучат
Игрушечный медведь закрылся лапой.
И тишина над городом плывет,
Знакомая, привычная такая,
И только где-то в небе самолет
Летит себе, фонариком мигая.

Наше неяркое лето пригрелось на теплых камнях,
Уходить не спешит, задержалось на две недели.
Тыквы уже улеглись на зимовку в сенях,
Но на деревьях листья только чуть-чуть пожелтели.

Утром туман. После воздух прогрелся и стал невидимкой,
Держит птиц на весу над водой серебристой и зябкой.
Темная ящерка с крапчатой спинкой
Прижимает тень свою к камню тоненькой лапкой.