Иван Ром-Лебедев - Ехали цыгане...

В а й д а. Подумай, Лайеш, если бы мы все сейчас, вдруг, узнали, что под тем большим камнем зарыта золотая трубка, осыпанная алмазами, что бы мы стали делать?! Разве не схватили бы лопаты и не кинулись рыть землю под камнем!

Л а й е ш. У-у-у, еще как! Будь я проклят, передрались бы.

В а й д а. А может быть, пролили кровь, пока кто-нибудь первый не схватил трубку?!

Л а й е ш. Могло быть и так!

В а й д а. Так вот, Лайеш. Твоя Маргитка в шатре — это трубка под камнем. Золотая трубка!

Л а й е ш. Что поделать? Разве это моя вина?

В а й д а. Я думаю — твоя. Сколько ей лет?

Л а й е ш. Двадцатая весна пошла.

В а й д а. Уже двадцатая! Двадцатая, Лайеш. Ее матери, когда ты, Лайеш, ввел ее в свой шатер, было семнадцать. Не хитри, Лайеш! Ты хочешь взять за красоту дочери тройной барыш! Кого ты ждешь, какого жениха? Архангела Гавриила? Или лесного царя? Сватать Маргитку они не придут. А вот они, женихи, стоят перед тобой! Красивые, молодые, сильные!

Л а й е ш. Я не хочу ее неволить.

В а й д а. А мы разве хотим? Пусть она выйдет из шатра и посмотрит в лица молодых цыган. Пусть даст счастье одному из них, и тогда уже не будет лежать золотая трубка под камнем и не будет из-за нее ссор — не прольется кровь!.. Что ты молчишь, Лайеш? Я говорю от имени всех цыган, что стоят перед тобой. Так ли, ромалэ?!

Г о л о с а.

— Так!

— Мы все требуем этого!

В а й д а. Ты слышишь, Лайеш? Пусть Маргитка выйдет к цыганам.

Л а й е ш. Маргитка-а!

Музыка.

С а б и. И вот Маргитка вышла из шатра. Ой, как вспомню — сердце защемит. Уж на что я женщина, а в ту пору и на меня многие заглядывались, и то, как увидела ее, не знаю, что делать. Молиться, плакать, петь?.. Тоненькая, точеная, будто черная лилия стояла она перед цыганами, облитая багровым светом костров… Все мы перед ней стали дурнушками! А Маргитка стояла, прикрыв глаза длинными, как бахрома черной шали, ресницами… и боялась взглянуть на кого-либо, потому что не было бы тому ни днем ни ночью покоя, иссох бы, истосковался по ней!..

Л а й е ш. Маргитка! Цыгане требуют, чтобы я…

М а р г и т к а. Я все слышала, отец.

В а й д а. Маргитка!..

М а р г и т к а. Я слушаю тебя, Баро Вайда.

В а й д а. Ни один цыган не сойдет с этого места, пока ты не выберешь жениха и мы не сыграем здесь свадьбу. Так нужно, Маргитка. Но если не хочешь, уезжай со своим отцом от нас на край света! И не возвращайся, пока лицо твое не станет тусклым, как пепел, не померкнут глаза и волосы твои не будут лежать, как туман на той горе!..

М а р г и т к а. Баро Вайда, я родилась на этой земле, в этом таборе и хочу жить и любить только здесь!..

В а й д а. Хорошо, Маргитка! Сейчас перед тобой пройдут лучшие из лучших цыган всех таборов. Когда пройдет последний — только тогда ты поднесешь эту кружку вина тому, кто согрел твое сердце! Тебе все понятно, Маргитка?..

М а р г и т к а. Все!

В а й д а. Музыканты! Шандор, встань здесь, перед Маргиткой. Пой!..

Музыка.

Песня первого жениха.

С а б и (на проигрыше) . Запел Шандор, из табора котляров-лудильщиков! Он пел о гордом коне, который хотел обогнать ветер. Пока конь скакал по степи, он летел быстрей ветра, но встал перед ним лес… Ветер прошумел вершинами, мчась дальше, а конь ударился грудью о ствол дуба и упал.

Конец песни.

В а й д а. Кузнец Милош! Испытай свое счастье!..

Музыка.

Плясовая.

С а б и. Не выдался ростом кузнец, но плясал — говорил ногами! Все лицо, руки, стан — все в нем пело, плясало!

В о з г л а с ы.

— Гэй, Милош!..

— Нэ, нэ!

Кончился танец. Шум восторгов, выкрики.

В а й д а. Ежи! Если ты так поешь, как мастеришь золотые перстни да браслеты, то тебя ждет удача!

Музыка.

Песня Ежи — веселая.

С а б и. Богатый цыган Ежи! Сам круглый как бочонок, но легкий! А мастер такой!.. Не расскажешь. Из золота, серебра кружева плел!..

После последнего куплета подпевает хор.

Хоровая песня постепенно замирает.

Ее сменяет песня, музыка.

Все это служит фоном рассказа Саби.

И каждый раз, когда оканчивал песню или пляску новый жених, все смотрели на Маргитку, но она сидела на подушках и смотрела себе под ноги… И никто не мог понять, что творилось у нее на сердце…

Всю ночь, один за другим, проходили женихи перед Маргиткой. И богатые, и бедные, и красивые, и смешные. Кто пел, а кто дарил ей кружевные браслеты и большие цыганские серьги… Уже к утру прошел последний жених. Подошел к Маргитке Баро Вайда…

В а й д а. Все женихи прошли перед тобой. Все показали себя кто как мог. Теперь решай, кому ты поднесешь счастливую кружку вина!..

С а б и. И подал Баро Вайда Маргитке высокую, расписанную узорами, украшенную золотыми монистами свадебную кружку, полную молодого вина. Приняла Маргитка кружку из рук Вайды, встала — и замерла…

В а й д а. Маргитка, мы ждем!

Послышались звуки скрипки.

М а р г и т к а. Кто там играет на скрипке?!

В а й д а. Должно быть, Гейзо.

М а р г и т к а. Гейзо?! Почему он прячется за шатрами? Пусть придет и сыграет мне что-нибудь.

Л а й е ш. Маргитка! На кой дьявол тебе Гейзо?! Он же не встал рядом с женихами!

М а р г и т к а. Отец, пусть Гейзо придет и сыграет.

Л а й е ш. Не к чему! Будь я проклят, он любит только свою скрипку! Это знают все цыгане! Ты не нужна ему.

М а р г и т к а. Баро Вайда, прикажи позвать Гейзо.

В а й д а. Гейзо!

Г о л о с а.

— Гейзо!

— Гейзо!..

С а б и. Из темноты появился Гейзо, вошел в круг костров и встал перед Маргиткой.

М а р г и т к а. Я давно не слыхала твоей скрипки, Гейзо, очень давно!

Г е й з о. И я видел тебя, Маргитка, только один раз — прошлой весной, у ручья. Ты прошла мимо и даже на тень мою не взглянула! Но я эту минуту — не забыл. После я играл у твоего шатра…

М а р г и т к а. Это я тоже помню, Гейзо. Хорошо помню! Сыграй ту песню.

Соло скрипки.

С а б и. А когда играл лаутари Гейзо, переставали за кибитками хрустеть травой кони, на всем бегу замирали в степях, лесах волки, лисицы, зайцы… Птицы повисали над степью не двигаясь, и даже звезды, словно монисты, целыми гроздьями свешивались над головой скрипача Гейзо! И все слушало, слушало, слушало!

Соло скрипки.

(После соло скрипки.) Когда замер последний звук скрипки… мы увидели, как дрогнули длинные, словно бахрома черной шали, ресницы у Маргитки, поднялись вверх, и Маргитка взглянула на Гейзо!.. Взглянула своими колдовскими, манящими, как дальние дороги, лесные дали, бескрайние степи, глазами. Побледнел Гейзо и не мог уже оторвать своего взгляда от Маргитки.

М а р г и т к а. Почему ты, Гейзо, ушел в степь? Разве ты не знал, что я здесь? Или не слышал, о чем говорил Вайда?..

Г е й з о. У меня нет ни красоты, ни богатства. Я бродячий музыкант — лаутари. Я боялся даже мечтать о тебе…