Виктор Лаврентьев - Человек и глобус

Н а д е ж д а. Обожди. Под Москвой у знакомых я оставила сына, Сергея. Вот адрес. Я ухожу в тыл к белякам. Понимаешь?

А н т о н. Это, значит, о тебе речь шла? Обещаю: пока сам жив, твой сын сиротой не останется. Может, и у меня сын или дочь растет.

Н а д е ж д а. И я тебе обещаю.

Крепкое рукопожатие. Уходят. Из перевязочной, пошатываясь, идет З а х а р о в. Голова у него забинтована, левая рука на перевязи. Прислонившись к стене, достает из кармана кисет, пытается одной рукой свернуть самокрутку.

З а х а р о в. Беда! Обезручел! Нашел время, в самый раз…

Входят Н а д е ж д а и К а т я.

Н а д е ж д а. Вход со двора, конечно, удобней. Умница, что догадалась там открыть дверь. Теперь надо найти женщин, чище вымыть комнаты. Найдешь?

К а т я. Сама сумею… (Тихо.) На улицу боюсь выходить.

Н а д е ж д а (улыбнувшись) . Это поправимо. Я поищу.

К а т я. Обижаете. У меня одной силы хватит. (Уходит.)

З а х а р о в. Товарищ комиссар!

Н а д е ж д а. Что, родной?

З а х а р о в. Большая просьба — помогите закурить. Голове прояснение требуется.

Н а д е ж д а (подходит, берет кисет, бумагу, свертывает цигарку) . Лежать надо.

З а х а р о в. Не время. Говорил санитарам: «Не таскайте, не надрывайтесь. Видите — дитятко. Пять пудов еще вытяну». Нет, волокут… Вот спички.

Н а д е ж д а (дает прикурить) . Как твоя фамилия?

З а х а р о в. Захаров. Зовут Терентием.

Н а д е ж д а. Коммунист?

З а х а р о в. Большевик.

Н а д е ж д а. Так вот, товарищ Захаров, лечиться тебе надо, а двигаться можешь. Назначаю тебя комендантом госпиталя. Принимай хозяйство. (Подходит к выходу.) Я обойду соседей, поагитирую женщин. Сиделки нам тоже нужны. Помни: во всем революционный порядок.

З а х а р о в. Да вы обождите.

Надежда, не слушая, выходит.

Революционный порядок — мы это понимаем. А какое же тут хозяйство? У кого принимать?

Появляется К а т я.

Что смотришь? За знакомого признаешь?

К а т я. Признаю.

З а х а р о в. Пойдем, Акулина, хозяйство принимать. Показывай, где что, по-честному.

К а т я. Катериной меня зовут.

З а х а р о в. Ишь ты! А что же ты, голубка, видя такое дело — полную беспризорность имущества, не поскладывала вещички получше в мешок — да к мамке в деревню?

К а т я. Откуда вы знаете, что я из деревни?

З а х а р о в. Личико выдает.

К а т я. Может, вы сами на добро льститесь?

З а х а р о в. Еще как! Видишь, крови не жалею. Только барахлом не интересуюсь. Мне вся Россия нужна. Чуешь? Заноза! А меня Терентием зовут. Иди показывай.

К а т я. Начнем с кухни?

З а х а р о в. Чугунок — в жизни дело не последнее.

Захаров подходит к двери. Навстречу с а н и т а р ы и В т о р о й д р у ж и н н и к вносят П е т р а.

С а н и т а р. Куда теперь?

З а х а р о в. Прямо к врачу.

С а н и т а р. Однако поздно…

В т о р о й д р у ж и н н и к. Проноси дальше. Ставь здесь.

Санитары ставят носилки возле стола.

Доктор, прошу…

Входит в р а ч.

Извините… Это член ревкома… нужный для революции человек. Спасайте.

В р а ч (осмотрев Петра) . Я не бог.

В т о р о й д р у ж и н н и к. Да как же так? Всем богам крышка. Не дошли еще до этого?

Врач, не слушая, скрывается за дверью. Санитары, постояв, тихо удаляются. Входит Н а д е ж д а, за ней вбегает П е р в ы й д р у ж и н н и к.

П е р в ы й д р у ж и н н и к. Товарищ Кряжева! Срочный пакет.

Н а д е ж д а. Давайте. (Вскрывает конверт, читает.) «Явиться немедленно в ревком».

П е р в ы й д р у ж и н н и к. Я на лошади. Приказано вас с собой захватить.

Н а д е ж д а. Едем. (Захарову.) Оставайся, товарищ Захаров, пока за старшего. Другого комиссара назначат. А мне, видно, пора дальше… (Смотрит на носилки.) Петя?! (Бросается к носилкам, опускается возле них на колени.) Петя! Петя! Ты слышишь? Петенька! Родной мой!

Молчание. Первый дружинник снимает кепку. В углу всхлипывает Катя. Захаров показывает жестами дружиннику и Кате, что надо уйти. Боясь нарушить тишину прощания, все трое тихо уходят.

Что же ты так, родной? (Пауза.) Оставил меня… Смотри, сбывается все… А ты ушел… Я бы загородила тебя, не дала… Я не отступлю. Понесу дальше твои слова… Спасибо тебе за любовь, за счастье… (Прижимается к телу мужа.) Прощай, любимый. Я иду, Петя. Меня ждут. Прощай, прощай.

Целует Петра в губы. Встает, направляется к двери. На пороге оборачивается, несколько мгновений смотрит на дорогое лицо и уходит.

Обнимая за плечи К а т ю, входит З а х а р о в.

К а т я (всхлипывая) . Господи! Хоть бы одну слезинку уронила…

З а х а р о в (хриплым голосом) . Учись, Катерина. Для тебя революция только начинается…

З а н а в е с.

М и х е й Ф е д о р о в и ч.

Е л е н а И в а н о в н а.

М и х а и л.

Л ю б о ч к а — дочь Михаила, 17 лет.

О л ь г а.

Л ю д м и л а.

Н а д е ж д а.

С е р г е й — сын Надежды, 12 лет.

С к в о р ц о в А л е к с е й С е м е н о в и ч — командир отряда ЧОНа, 35 лет.

П л а х и н Е в г р а ф С а в в и ч.

Г л а д ы ш е в С т е п а н П е т р о в и ч.

Время действия 1922 год.

Зима. Вечер. Та же комната, что и в первом действии. Дверь во двор заделана наглухо, и возле нее поставлен верстак. Через окно выведена на улицу труба от железной печки с тремя подогревателями — собственноручная работа Михея Федоровича. Топится печь. На столе керосиновая лампа. М и х е й в валенках и наброшенном на плечи полушубке сидит возле печки. Е л е н а в стеганой душегрейке — около стола.

Е л е н а. Что же ты молчишь?.. Что с Людмилой делать?

М и х е й. Хватилась, матушка. Теперь одно осталось — любуйся да помалкивай.

Е л е н а. Смотри, Ольга нашла свое место. Уважают ее. А наша…

Слышится отдаленный стук.

М и х е й. Придумала, чем терзать себя. Почему мое чадушко хуже других? Значит… (Повышая голос.) Нет у меня детей. Нет! (Стучит по груди.) Пусто здесь… Пусто.

Стук продолжается.

Е л е н а. У меня уж слез больше нет… Когда конец настанет?

М и х е й. Настанет. Мне прикажешь плакать? Все вы такие, матери, — жалостливые.

Стук громче. На площадке лестницы появляется Л ю д м и л а, заспанная, в наброшенном на плечи старом халате.

Терплю, и ты терпи. Терпи!

Л ю д м и л а (простуженным голосом) . Что вы орете, как черти? Оглохли? Не слышите, в ворота барабанят?

М и х е й. Виноват. Недослышу. (Идет к выходу.) Кого еще дьявол носит? (Уходит.)

Л ю д м и л а. Выспаться не дадут… (Спускается вниз.)

Е л е н а. Без крика не можешь?

Л ю д м и л а. По теплушкам да по базарам хорошие манеры растеряла.

Е л е н а. Никто не просит, не езди.

Л ю д м и л а. Жрать чего будем? Без меня давно бы с голоду подохли.