Эгон Раннет - Пьесы

Я а г у п. Откуда мне знать, что ты думала…

А д а м. Правильно думали, дорогая Мээла!

М э э л а. Нет, неправильно. Нельзя так опрометчиво судить о людях.

А д а м. Благодарю вас, Мээла!

М э э л а. Не стоит… Сейчас будет готов кофе.

А д а м. Могу ли я говорить вам «ты», Мээла?

М э э л а. Пожалуйста, если вам это нравится.

А д а м (наливает коньяку) . Ну, чуть-чуть… Прошу, Мээла!

Я а г у п. Довольно, дьяволы!

Раздаются два коротких телефонных звонка.

А д а м. Звонит телефон?

М э э л а. Да, но к нам — четыре коротких.

Я а г у п. Мой сын Килль может каждую минуту вернуться домой…

М э э л а. Он знает, что у меня день рождения… Знает, а… не звонит!

Я а г у п. Он же в лесу…

М э э л а. Мог бы сходить в канцелярию лесничества… Что ему стоит прогуляться!

А д а м. Один глоток — за мое пошатнувшееся здоровье!

М э э л а. За маленькое улучшение вашего пошатнувшегося здоровья, Адам! И ты, отец, выпей сегодня за здоровье Адама! Все-таки он лучше, чем можно было предположить.

Яагуп берет рюмку.

(Поднимает рюмку.) Ваше здоровье! (Чокается с Адамом.) Прозит!.. (Чокается с Яагупом.) Аллилуйя!.. (Звонко смеется.)

Я а г у п. Ах ты негодница!

Адам и Яагуп пьют.

М э э л а (ставит полную рюмку на стол) . Но как же все-таки… ты, отец, пришел домой, а он не смог?

Я а г у п. Я же объяснил тебе… Он подозревает, что в лесу кто-то есть, словно носом чует!

А д а м. Носом чует!.. Два сапога пара! Как и ты, ходит на четвереньках и лает на честных людей!

Я а г у п. Заткнись! Я же говорил — ему нельзя больше пить…

М э э л а. Да замолчите! (Адаму.) Бессовестный! Что вы себе позволяете?!.

А д а м. Пардон, дорогая Мээла, — ты не дала мне закончить. Этот твой Килль, несомненно, передовой лесник…

М э э л а. Передовой лесничий! И не «этот Килль», а мой муж Килль!

А д а м. Тем лучше… Выпьем за его здоровье! (Наливает.) За здоровье всеми нами любимого товарища Килля. А тебя, Яагуп, здоровье Килля разве не интересует? Да здравствует Килль, ура! Раз, два, три… (Отбивает рукой такт.)

М э э л а, Я а г у п, А д а м. Ура! Ура! Ура!

Пьют. Адам с интересом наблюдает за Яагупом и Мээлой.

А д а м (ухмыляется) . Почему ты не пьешь до дна, Мээла?.. (Яагупу.) Ах да, да… Молчу, молчу, молчу… Я все же поражен: как это наш весьма уважаемый Килль не явился на день рождения своей прелестнейшей женушки? Я…

М э э л а. Вы? Вы бы пришли?

А д а м. Будь я твоим мужем? Хоть с края света! Цветы, музыка…

Я а г у п. Болтун!

А д а м. О, какой бы это был день рождения!.. Хочешь, покажу, как бы это выглядело в эскизе?

М э э л а. Покажите!

А д а м. Одну минуту! Будь добра, сядь сюда… (Показывает на модную мебель.) Откуда это? Такая изящная…

М э э л а. Подарила Киллю на его день рождения. Ему и себе. Красиво, да?

А д а м. Красиво… Садись.

М э э л а. Я только принесу кофе. Я сейчас! (Уходит в дверь налево.)

Адам берет пастельные мелки и лист бумаги, торопливо рисует что-то.

Я а г у п. Опять ты валяешь дурака… (Снимает со стены охотничье ружье, осматривает стволы.)

А д а м. Ради такой женщины я готов ходить вверх ногами! (Поет.)

Яагуп принимается чистить ружье. Из комнаты слева слышно, как весело напевает Мээла. Адам прислушивается, прерывает свое занятие и встает; смотрит в ту сторону, где Мээла.

Я а г у п (исподлобья наблюдает за Адамом) . Держи! (Протягивает ружье стволами к Адаму.) Ну, держи!

А д а м (берется за стволы) . С годами ты стал хитрее…

Я а г у п. Держи покрепче… я прочищу ружье. А знаешь ли, два маленьких стаканчика — это вполне… хе-хе-хе! (Поет.)

М э э л а (в дверях) . Неужели это ты поешь, отец?.. О, мой кофе!.. (Исчезает.)

Я а г у п. Держи, держи!

А д а м. Однако ты надежный страж… на всех постах… А что ты скажешь, если я вдруг ужасно понравлюсь твоей милой невестке? Рассердишься? Это был бы просто рок.

Я а г у п. А что, дорогой Адам, если в этом ружье забыт патрон (оттесняя стволами Адама) и сейчас раздастся оглушительный выстрел? Ты, наверное, не рассердишься?.. Рок, говоришь? (Поет.)

(Осматривает стволы, говорит с усмешкой.) Ку-ку!.. Садись.

М э э л а (вносит кофе) . Хотите?

А д а м. Благодарю… Пожалуйста, сядь сюда. Ты любишь розы?

М э э л а. Еще бы… (Садится в легкое кресло.) Я жду!

А д а м (разворачивает лист бумаги, на котором вдоль по горизонтали нарисован длинный ряд красных роз; они так близко расположены друг к другу, что, когда лист выгнут, образуют «букет». На другом листе, сложенном наподобие крыши дома, нарисована шкатулка. Адам берет «подарки» и, подойдя к столу, стучит по нему) . Ты спишь, дорогая?..

М э э л а. А?.. Конечно, сплю — ведь еще так рано… Что случилось?

А д а м. Твой муж Адам просит разрешения войти!

Я а г у п (раскатисто смеется) . Вот ведь как живут люди тонкого воспитания…

М э э л а. Разве у вас с женой отдельные спальни?..

А д а м. Если тебе это не нравится, мы, разумеется, будем спать в одной постели.

М э э л а. Да ну вас… Еще разрешу ли я вам войти!

А д а м. Не разрешай. Сделай как-нибудь поинтереснее!

М э э л а. О, я еще не одета… подожди немного!

А д а м. Но это как раз и интересно. Я иду! О, ты еще под одеялом?

М э э л а. Как видишь, на мне уже платье!

Адам целует Мээлу в плечо.

Что вы себе позволяете?!

А д а м. Я же твой муж… Такое общепринятое, невинное приветствие! Как ты спала, моя дорогая?.. (Протягивает «розы» и «шкатулку».)

М э э л а. Как красиво… А что в шкатулке?

А д а м. Секрет… (Наливает и пьет.) Твое здоровье, моя красавица!

М э э л а. Мне не нравится, что ты с утра пьешь…

А д а м. А мне не нравится, что ты с утра запрещаешь!

Я а г у п. Что за вздор! Взрослые люди, а мелют чепуху… (Ковшом хочет зачерпнуть воды в ведре, но ведро оказывается пустым.) Принесу из колодца холодной воды, а то икается! (Выходит.)

М э э л а. Нет фантазии у человека…

А д а м. А если бы я подарил тебе настоящую шкатулку? Ты была бы довольна? Дорогая Мээла, будь мы действительно женаты, я засыпал бы тебя всем… чего только ни пожелала бы твоя душа… (Встает, подходит к Мээле.) Мээла!

М э э л а. Не переходите границ игры! И вообще — это глупо… Оставьте! Ну, оставьте!

Входит Я а г у п, останавливается, мрачно смотрит.