Тимофей Юргелов - Бестиарий пьес

Галина. Всё, я пошла вниз ─ чтобы за мной сразу спускались.

Выходят в прихожую, там шумно одеваются и уходят. Мария Семеновна остается одна.

Мария Семеновна. Ну вот, уехали. Отдохну маленько… Хотя какой отдых! Теперь за Даринушку душа болеть будет… (Держится за живот, долго и тяжело укладывается на диван).

Явление пятое

Возвращается Галина.

Галина. Уф, насилу отправила… Правду говорят: старый, что малый…

Мария Семеновна (приподнимается на диване) . Ты что, никуда не поехала?

Галина. Я специально им билеты на этот вечер достала, чтобы с тобой поговорить глаз на глаз… (Заглядывает на кухню и в комнаты) .

Мария Семеновна. О Даринушке? У меня сердце не на месте…

Галина. Да нет, не о ней ─ тут дела почище…

Мария Семеновна (с трудом садится) . О боже мой, что еще стряслось?

Галина. Борька-гад, он же отца обул, и Петровича!.. Я все узнала через своего юриста. Он же их квартиры продал, а говорит, что сдал квартирантам!..

Мария Семеновна. Как продал?!

Галина. А вот так!.. Взял у них генеральную доверенность с правом продажи, чтобы оформить якобы договор аренды, а сам через знакомого нотариуса загнал риелторам.

Мария Семеновна (схватившись за сердце и за бок) . Господи Иисусе!

Галина. Вот тебе и «господи Иисусе»…А ты все: Боренька, Боренька! А Боренька твой ― козел конкретный, всех кинул!

Мария Семеновна. Что же теперь делать?

Галина. Не знаю, что делать… Через суд только пытаться вернуть квартиры – и то неизвестно: получится или нет. Они же все бумаги ему подписали… Не понятно еще, как он их оформил… Да и успеем ли опротестовать? – все же старые: начнем процесс, а истец, раз, ─ и откинется… Всякое может случиться…

Мария Семеновна. Так это вы, доченька, с Даринкой при пиковом интересе, получается, остались?

Галина. Вот именно!

Мария Семеновна. Давай я с ним поговорю, чтобы он с вами поделился ― отдал часть денег от продажи?

Галина. Ага, жди ― поделится! Тут за пятьсот рублей чуть не удавился, а целый лимон – возьмет и выложит! Надо, мама, знаешь что?.. Пока не поздно, твою квартиру застраховать, чтобы она ему не досталась… А то… Сама понимаешь: не сегодня ― завтра… Ты ведь тоже не вечная ─ и Даринка вообще без жилплощади останется…

Мария Семеновна. Как застраховать? В страховой, что ли?

Галина. Да нет, просто оформить на меня дарственную, и все. Он тогда ничего не сможет сделать, я с юристами советовалась. А так Даринка без жилья остается…

Мария Семеновна. Как же ее оформить? Это куда-то ехать надо?

Галина. Никуда ехать не надо: юриста я с собой привезла ― прямо сейчас все и сделаем. (Достает телефон, набирает номер.) Алё, Алексей Леонелич, поднимайся!

Мария Семеновна. Я даже не знаю…

Галина. Да что знать-то? Завтра, не ровен час, ты богу душу отдашь ― и он всем завладеет! (Идет встречать юриста).

Мария Семеновна (в сторону) . Ой-ёй-ёй, что делать? Надо Боре позвонить…

Галина (выглядывает из прихожей) . И не вздумай Борьке звонить. (Снова исчезает, доносится ее голос). Сюда, Леонелич, проходи, пожалуйста…

Явление шестое

Те же и юрист. Он входит, достает из портфеля небольшой прибор, выдвигает антенну, нажимает какие-то кнопки. Обходит с ним сцену, то поднимая к потолку, то опуская к полу, периодически настраивает детектор. Заходит по очереди в другие комнаты.

Галина. Я там смотрела.

Алексей Леонельевич: Ничего, береженого бог бережет. Чисто ― можно работать. (Выключает и прячет прибор в портфель. Достает ручку, папку; из папки ─ несколько листов бумаги.) Я договор зарегистрировал, но подпись все равно нужна. (Раскладывает на столе документы.) У меня уже все бумажки готовы, сейчас быстренько подпишем ─ и порядок…

Мария Семеновна (испуганно) . Как быстренько подпишем? Что за бумажки такие?

Галина. Дарственную на меня пока оформим, чтобы козлу этому квартира не досталась.

Мария Семеновна. Как дарственную? А как же Боря, а Игорек? ─ они тоже в этой квартире долю имеют…

Алексей Леонельевич. Вы что, разве еще не договорились? Тут ничего криминального, простая формальность, ─ разве ты не объяснила? ─ на самом деле ничего не меняется: вы, как жили в своей квартире, так и остаетесь…

Галина. Нет, она боится, что сыночек ее любимый без жилья останется. Мама, как ты не понимаешь: это делается лишь для того, чтобы обезопасить Даринку. Когда у меня будет на руках дарственная, я смогу говорить с ним на равных, и потребую аннулировать его сделки по тем квартирам или вернуть хотя бы деньги. А так все у него остается, и в придачу еще здесь пятьдесят процентов. Понимаешь ты это или нет? Просто потом, когда он вернет мне мою долю в той квартире, я отдам ему половину этой. Понятно, наконец?

Мария Семеновна. Понятно…

Галина. Ну слава богу!

Мария Семеновна. Только почему я должна так срочно подписывать?

Галина. Опять ─ двадцать пять! Леонелич, ты хоть объясни ей, ─ может, у тебя лучше получится.

Алексей Леонельевич. Смотрите, Семеновна: вы как даритель можете в любой момент отозвать дарственную. Для этого даже в суд ходить не надо: позвоните мне ─ и мы тут же все решим. А она (Указывает на Галину.) как одаряемая вообще никаких прав на квартиру не имеет ─ и вы можете в любой момент переоформить договор дарения на кого-нибудь другого. Только позвоните мне, и всё. Вот мой телефончик… (Достает визитку) .

Галина. Видишь, мама, ничего страшного: в любой момент ты можешь отозвать дарственную ─ это делается только для того, чтобы я могла говорить с Борей на равных. Для моего спокойствия ─ и для Даринки.

Мария Семеновна. Я хотела бы посоветоваться с Борей…

Галина. Ну как с Борей советоваться! Он, конечно, скажет: не оформляй ничего, чтобы ему все досталось. Ты этого хочешь? Чтобы мы вообще по миру пошли?

Мария Семеновна. Нет, доченька, нет… Но… Я не знаю…

Галина. Чего ты не знаешь?!

Мария Семеновна. Все равно с кем-то надо посоветоваться… Хоть с Леонидом Борисовичем…

Галина. С отцом, что ли? Да ты что, с дуба рухнула! Упаси тебя бог! Тогда придется ему рассказать, что Борька у них квартиры оттяпал. А если у него или у Петровича сердце не выдержит, что тогда будем делать? Как потом у него квартиры отсуживать? Я специально их услала, чтобы кондратий кого-нибудь не хватил! Отца постепенно надо готовить ─ поэтому ты никому ничего не рассказывай ни о квартирах, ни о дарственной.