Лилия Каширова - Агент КГБ и другие истории. сборник

Но им повезло. Обессиленная и голодная Джина, потерявшая много крови, лежала в траве около дороги не в силах двигаться.

И вот усыпленная собака едет в машине в собачий приют.

***

Через месяц…

– Что будем делать с этой собакой? – спросила ветеринара девушка, бросавшая через сетку забора еду Джине.

– Она опасна, она никого не подпускает к себе. Придется усыплять. Срок содержания в приюте всего 1 месяц.

– Там в приемной сидит молодая женщина, она хочет познакомиться с этой собакой. Можно женщину привести? – спросила девушка.

– Только пусть она не заходит в клетку, – ответил ветеринар и ушел. Девушка привела молодую женщину. Это была моя дочь Мария.

– Откройте мне клетку, – приказала Мария. Она вошла в клетку, подошла к злобному ротвейлеру и присела около нее на корточки. Собака замолчала, почувствовав в ней родственную душу. Мария ее погладила. Собака к ней прижалась.

– Я забираю эту собаку. Сколько я должна за нее заплатить?

– Эту собаку готовят к усыплению, поэтому вы ее можете забрать бесплатно, – пояснила работница.

***

Долгую жизнь прожила Джина с Марией, никого не кусала, ни на кого не нападала. По ночам Джина всегда спала рядом с кроватью хозяйки. Мария рассказывала:

– Когда я иногда просыпалась ночью, то всегда видела Джину, сидящую рядом с моей постелью с открытыми глазами, преданно и неотрывно смотрящую на меня.

2001 год

1972 год, Сибирь, Томск. Это было то время, когда мы ничего не слышали ни о генно-модифицированных продуктах, ни об усилителях вкуса, ни о разных искусственных и вредных компонентах, которые сейчас повсеместно используются при изготовлении продуктов.

Однако в настоящее время мы слышим много легенд о Советском времени в основном негативных. Жили мы просто и можно сказать добротно.

Фрукты: лимоны, апельсины, яблоки в течение зимы постоянно появлялись в сибирских магазинах, осенью я за копейки закупала среднеазиатские очень сладкие арбузы, которых нам хватало на целый месяц.

Дом пионеров – это было то необыкновенное место, в котором дети могли творчески провести время и совершенно бесплатно научиться многому, а не болтаться по улицам.

Почти каждое лето я с моей малолетней дочерью отдыхала в Крыму один или даже два месяца для укрепления ее здоровья. Особенно памятным стал для меня август 1972 года.

Евпатория, песчаный пляж. Я – спортивная женщина после длинного заплыва отдыхала в тени на своем топчане, моя шестилетняя летняя дочь с группой других детей находилась под присмотром воспитателя санатория.

По соседству со мной располагалась армянская семья: муж с женой и двое детей -подростков. Муж всегда занимал место рядом с моим и как только я ложилась отдыхать, он садился на боковую часть топчана, лицом ко мне, поворачиваясь к жене спиной и нагло рассматривал меня, слегка прикрываясь газетой, якобы читая.

Место поменять я никак не могла, за него было заплачено вперед. Лежак слева от меня обычно пустовал. Вдруг однажды передо мной появился, высокий и стройный мужчина с шапкой невероятно густых и вьющихся волос цвета спелой пшеницы, с темно синими открытыми глазами, задумчиво смотрящими куда-то вдаль, он бросил большое махровое полотенце на свой топчан, что был слева от меня и представился:

– Виктор Семенович. Я видел, что вы замечательо плаваете. Приглашаю вас на соревнование.

Я согласилась, мы пошли к морю. Армянин было подскочил и направился за нами, потом одумался и вернулся назад. Соревнование в плавании Виктор Семенович проиграл.

В процессе беседы выяснилось, что он старше меня на 20 лет. Мы разговорились:

– Скоро приедет моя старшая дочь, она учится в университете, я вас познакомлю, будете вместе на пляж ходить, и мне будет спокойнее оставлять ее с такой замечательной пловчихой. Иногда будем все вместе обедать, я неплохо готовлю.

– Видимо, он по профессии повар, – подумала я, заметив, что этот нестандартный мужчина обычно собирает на пляже небольшую команду из 3—4 человек, и они занимаются йогой.

Он пригласил меня присоединиться к ним, но я отказалась. После занятий йогой он обычно уходил с пляжа. Но в это утро перед уходом он предложил мне поменяться с ним местами, на что я радостно согласилась, удалившись на безопасное расстояние от назойливого соседа.

Виктор Семенович был интересный собеседник. В процессе следующей беседыс ним я узнала, что он мастер по холодильным установкам в нескольких санаториях и появлялся на работе только тогда, когда получал специальное сообщение на телефон о какой-нибудь поломке.

Я не могла понять, как и откуда от получал это сообщение на обычный домашний телефон, хотя он в деталях описал мне устройство, изобретенное им, с помощью которого осуществлялся звонок. В конце он добавил:

– Пришлось закончить специальный техникум по холодильным установкам, чтобы было чем себя занять после выхода на пенсию, – пояснил он. Я удивилась и спросила:

– А когда же Вы вышли на пенсию?

– В 36 лет, я по профессии летчик, летчик – истребитель… А летчики рано выходят на пенсию.

В тот момент ему было 49 лет. Вот тут – то и началось самое интересное. Днем, когда у моей дочери был сон-час, мы с ним иногда гуляли по набережной, и он мне рассказывал какую-нибудь историю из его летной жизни. Историй было много и одна интереснее другой. Но по прошествии времени, они почти все стерлись из моей памяти и только одна крепко запала в душу. Он рассказывал мне эту историю, почти не замечая меня, а глядя куда-то вдаль, видимо, переносясь в то далекое время и заново переживая события.

– Вырос я в бедной многодетной семье, неплохо закончил среднюю школу, что было обязательным в то время, после чего родители меня определили в летное училище на полное государственное обеспечение, поскольку, несмотя на трудное детство и постоянное недоедание, здоровье, и зрение у меня оказались отличными, и я прошел по конкурсу.

– А я ведь только родилась, – подумала я, глядя на этого молодо выглядевшего мужчину в возрасте 49 лет. Для меня, 29 летней, он, конечно, был стариком. Но он так красиво и образно рассказывал, что я, обо всем забыв, слушала его истории.

– Я еще не успел закончить училище, как разразилась война. Нас перевели на ускоренное обучение, где также готовили к будущим боям и к тому, чтобы только самому сбивать неприятеля, а не быть сбитым. Для этого нужно было себя натренировать и закалить в себе уверенность, что я буду победителем. Победителем будет только тот, кто с уверенностью идёт в бой.

Позднее я узнала что быть лётчиком-истребителем способен только 1 из 100000 человек. Когда лётчик во время ВОВ уничтожал 5 вражеских самолётов он переходил в категорию «асов». Асы воздушного боя – это уникальные лётчики. В них специально культивировалась непоколебимая уверенность в себе и в правильности своих действий. Если посмотреть им прямо в глаза, вы поймёте это.