Уилли РАССЕЛ - ВОСПИТАНИЕ РИТЫ

РИТА.Что, например?

ФРЭНК.Обычно какого-нибудь очередного студента.

РИТА (улыбаясь) . Вы что, совсем ненормальный?

ФРЭНК.Очень может быть.

П а у з а.

РИТА.А разве вы не должны устроить мне прослушивание?

ФРЭНК (глядя ни стакан с виски) . А что, в этом есть необходимость?

РИТА.Вы хотите сказать, что я и так слишком много болтаю? Я знаю, что иногда говорю лишнее. Но только не дома. Дома я вообще почти не разговариваю. Мне не часто выпадает случай поболтать с таким человеком, как вы. Вы не будете возражать, если я с вами немножко поболтаю?

ФРЭНК.А если бы возражал — это бы вас огорчило?

Она сначала отрицательно качает головой, но потом кивает.

Но я не возражаю.

Делает глоток из своего стакана.

РИТА.А что такое ассонанс?

ФРЭНК (от удивления, едва не уронив стакан) . Что?

Улыбается .

РИТА.Пожалуйста, не смейтесь надо мной.

ФРЭНК.Нет-нет. Хм, ассонанс. Это такой вид рифмы. Ну вот, к примеру… Вы знаете Йейтса?

РИТА.Это который держит винный кабачок?

ФРЭНК.Нет, поэта Йейтса.

РИТА.Поэта не знаю.

ФРЭНК.Понятно. Ну так вот, у этого самого Йейтса есть одно стихотворение, которое называется «Тот, кто мечтал о волшебной стране», где рифмуются «кольца» и «пальцы». Вот это и есть пример ассонанса.

РИТА.Понятно. То есть, это неправильная рифма.

ФРЭНК (глядя на неё и смеясь) . Честно говоря, мне это никогда не приходило в голову. Но в общем-то вы правы, можно сказать, что это и в самом деле неправильная рифма — однако всё дело в том, что поэт рифмует так вполне сознательно, стремясь достичь определённой цели.

РИТА.А…

Пауза, во время которой она озирается глазами по комнате.

Столько всего на свете, о чем я и понятия не имею.

ФРЭНК.А вы хотите знать решительно всё?

РИТА.Да, хочу.

ФРЭНК кивает головой, затем начинает просматривать её документы.

ФРЭНК.Как вас зовут?

РИТА (идя к книжным полкам) . Рита.

ФРЭНК (глядя в бумаги) . Рита. А здесь написано миссис Эс. Уайт.

РИТА склоняется над Фрэнком, берёт карандаш и зачёркивает «С».

РИТА.«Эс» означает Сьюзен. И так меня зовут на самом деле. Но я поменяла имя на Риту. Я больше не Сьюзен, я и сама себя называю Ритой, — знаете, из-за Риты Мей Браун.

ФРЭНК.Кого-кого?

РИТА.Ну, господи, Риты Мей Браун, той, которая написала «Рубиновые джунгли». Неужели не слышали? Классная книжка! Дать почитать?

ФРЭНК.А, ну да, разумеется.

РИТА.Ну и порядок.

РИТА извлекает из своей сумки экземпляр «Рубиновых джунглей» и протягивает его Фрэнку. Он берёт книгу и начинает изучать рекламу на задней стороне супера.

А как вас зовут?

ФРЭНК.Фрэнк.

РИТА.Понятно. Это что, в честь Фрэнка Харриса?

ФРЭНК.Ни Харриса, никакого другого Фрэнка. Просто Фрэнк, и всё.

РИТА.Ну, может, ваши родители назвали вас так не случайно.

Усаживается на стул около письменного стола.

ФРЭНК откладывает «Рубиновые джунгли» в сторону.

Ну, к примеру, Фрэнк Несс, как будто вы брат Элиота.

ФРЭНК.Кого-кого?

РИТА.Ну, Фрэнк Несс, брат Элиота.

ФРЭНК (озадаченно) . А…

РИТА.Вы что-то никак не врубаетесь. Ну, Элиот Несс, этот знаменитый коп из Чикаго, тот, что поймал Аль Каноне.

ФРЭНК.А, теперь понял. Сначала, когда вы сказали Элиот, я подумал, что вы имеете в виду поэта.

РИТА.А вы что, читали его стишки?

ФРЭНК.Признаться, читал.

РИТА.Что, всё?

ФРЭНК.До последней строчки.

РИТА (потрясённая) . Что, честно? Я начала было читать одно, но так и не продралась до конца, знаете, у него есть такой стих «Артур Пруфрок». Так и не дочитала.

ФРЭНК.Альфред.

РИТА.Чего?

ФРЭНК.Это стихотворение называется «Любовная песнь Альфреда Пруфрока», Рита. Артур — это кто-то другой.

РИТА.Я и не знала. Мне очень многому надо научиться, верно?

ФРЭНК (глядя в её документы) . Так вы дамский парикмахер?

РИТА.Ну да.

ФРЭНК.И у вас это хорошо получается?

РИТА (встав со стула и расхаживая по комнате) . Неплохо, когда мне этого хочется. Но обычно я не слишком стараюсь. Они все мне действуют на нервы.

ФРЭНК.Кто они?

РИТА.Да клиентки. Никогда толком не объяснят, чего им надо. Ну, знаете, когда делаешь перманент, то нельзя лить слишком много химии, если волосы покрашены какой-нибудь дешёвкой, — они все вылезут. Так вот месяц назад приходит ко мне одна клиентка делать перманент, клянётся и божится, что ничем не красилась. Но я-то вижу, что врёт. Ну ладно, сделала ей перманент, в лучшем виде, выходит она из сушилки, а у неё на голове один пушок торчит.

ФРЭНК.Ну, и чем же дело кончилось?

РИТА.Как чем? Пришлось ей купить парик.

ФРЭНК.О господи!

РИТА.Знаете, когда женщине хочется, чтобы на голове у неё был полный порядок, она на всё готова, любые денежки выложит. Даже пенсионерки. Но у тех свои проблемы — никогда не предупредят про слуховой аппарат — ну и обрежешь его ненароком. Чик — и бабуся потом две недели ходит, как глухая тетеря. Я эти аппараты всегда обрезаю.

ФРЭНК.У вас прямо какой-то пунктик.

РИТА.Точно. А всё оттого, что они ждут от меня чуда. Думают, что придут в парикмахерскую одним человеком, а через час выйдут совсем другим. Я им толком говорю: здесь делают причёски, а не пластические операции. Но хуже всего, когда приходят с какими-то особыми причудами, прямо как у Фарры Фосет Мейджорс.

ФРЭНК.Это ещё кто такая?

РИТА.Фарра Фосет Мейджорс. Ну та, что выступала с «Ангелочками Чарли».

ФРЭНК по-прежнему ничего не понимает.

Ну это такая программа по телеку.

ФРЭНК.А…

РИТА (направляясь к двери) . Хотя вы небось не смотрите Ай-Ти-Ви, предпочитаете Би-Би-Си, верно?

ФРЭНК.Ну, должен признаться…

РИТА.Да ладно вам, я и сама всё знаю. Я только вошла сюда, сразу себе сказала: «Это, точно, «Флора» — мэн.

ФРЭНК.Это ещё что такое?

РИТА.«Флора» — мэн.

ФРЭНК.Флора? В смысле цветов, что ли?

РИТА (возвращаясь к письменному столу) . Да нет же, «Флора» — это такой мерзкий маргарин, без холестерина, его делают специально для таких, как вы, которые едят хлеб с камнями, знаете, такой бывает хлеб, что его разгрызть невозможно?