Анатолий Софронов - Цемесская бухта

Липатов. Это невозможно.

Женя. Или со мной.

Липатов. И это невозможно.

Женя. И там невозможно и здесь невозможно?

Липатов. Кончится война, разберемся. Во всем разберемся.

Женя. А я не хочу ждать окончания войны.

Липатов. Женя, Женя, я не могу без тебя.

Женя. Напишите об этом жене.

Липатов. Я не могу этого сделать сейчас.

Женя. Вы любите ее?

Липатов. Нет. Но там двое сыновей.

Женя. Но я тоже хочу иметь сыновей. Почему вы меня лишаете этой возможности?

Липатов. Но мы с тобой на фронте, Женя. На фронте. Мы каждый день ходим под смертью.

Женя. Вы очень удобно устроились, товарищ подполковник. Каждый день ожидаете смерти и по этому поводу обзавелись походно-полевой женой.

Липатов. Зачем так грубо, Женя?

Женя. Я подам вам рапорт с просьбой перевести меня в другую часть. Связистки нужны всюду.

Липатов. Но я люблю тебя. Люблю, пойми меня.

Женя. Я не верю вам, товарищ подполковник.

Липатов. Кончится война, и все станет на место.

Женя. Кончится война, вы соберете свои чемоданчики с трофеями, медали и ордена и отправитесь в семейное лоно.

Липатов. Какое лоно? У меня его уже давно нет. Я люблю тебя. Тебя одну... Пусть они пока живут спокойно.

Женя. Как вы их оберегаете!

Липатов. А почему я должен в это тяжелое время наносить им такую травму? Пусть отвыкают постепенно.

Женя. Но вы же пишете письма и в письмах целуете свою незабываемую супругу.

Липатов. Почему ты так думаешь?

Женя. Я не думаю, я знаю... Скажите, что это не так.

Липатов. Не так...

Женя (выхватывая из гимнастерки письмо) . А это что? Это что? (Читает.) «Крепко целую тебя. Гриша». Это что?

Липатов. Откуда у тебя письмо?

Женя. Значит, все-таки целуете? Здесь целуете меня, а в письмах целуете ее?

Липатов. Откуда у тебя письмо?

Женя. Выкрала... Вы его отдали, а я выкрала.

Липатов. Чужие письма читать...

Женя. Значит, вы для меня чужой?

Липатов. Так обычно говорят.

Женя. Честные люди так не говорят. Давайте расстанемся, Григорий Иванович. Я не хочу разрушать вашу семью, но и не хочу, чтобы вы разрушили мою жизнь. Оставьте меня в покое.

Липатов. Я не могу, Женя... Пойми... Я люблю тебя. Зачем ты меня мучаешь? У нас впереди серьезнейшая операция. Мы должны быть собранны. Я еще не знаю, что предстоит моей бригаде... Но легкого не будет. А я не только подполковник, но еще и человек. Я отвечаю за сотни человеческих жизней. За всех, кто под моей командой... В том числе и за тебя, за твою жизнь.

Женя. Моя жизнь для вас не имеет никакой цены.

Липатов. Ошибаешься. Ты для меня дороже всех людей на свете. Клянусь тебе! Я жду командующего фронтом, жду других... Они вот-вот должны подъехать. Помоги мне, прошу тебя.

Женя. В чем я могу вам помочь?

Липатов. Скажи, что любишь меня...

Женя. Что я вам...

Липатов. Любишь?

Женя. Ах, Григорий Иванович, зачем вы меня терзаете?

Липатов. Любишь, я тебя спрашиваю?

Женя. К сожалению, люблю...

Слышно, как останавливаются машины.

Липатов. Они... Ты иди куда-нибудь...

Женя. Опять — иди?!

Входят Петров, Лиселидзе, Бережнов.

Липатов (вытягиваясь) . Здравствуйте, товарищ командующий!

Петров. Здравствуйте, подполковник! (Жене.) Здравствуйте, сержант!

Женя. Здравствуйте, товарищ командующий.

Петров (Бережнову) . Как наши девушки научились начальство встречать?!

Бережнов. Многие девушки героями здесь стали.

Петров. Что ж, скоро настанет время, все вы наденете шелковые платья... Как, сержант, думаете?

Женя. Не знаю.

Петров. То есть как — не знаете?

Женя. Те, кто останется в живых, может, и наденут.

Петров. Что это вы такая пессимистка?

Женя. Мы на войне, товарищ командующий.

Петров. И все же... Все же надо быть веселее... (Липатову.) Сипягин у вас?

Липатов. Он здесь, рядом. (Жене.) Сержант, позовите капитан-лейтенанта.

Женя. Есть, товарищ подполковник. (Уходит в ворота.)

Лиселидзе (Липатову, с легкой иронией) . Эта девушка у вас адъютантом служит?

Липатов. С узла связи... Случайно оказалась здесь.

Лиселидзе. Какое совпадение! Красивая девушка... И вдруг случайно оказалась здесь? Одобряю ваш вкус, подполковник.

Липатов. Товарищ генерал...

Бережнов. Не смущайтесь, подполковник...

Петров. В самом деле... (Липатову.) Приглашайте.

Липатов (открывая калитку) . Прошу, товарищи.

Все уходят. Из ворот показывается Сипягин, за ним — Женя.

Сипягин (Жене) . Так вот, понимаешь, и невеста и мать одновременно явились.

Женя. Везет же людям.

Сипягин. Ничего, Женя, и нам когда-нибудь повезет... Главное, не вешать носа.

Женя. А я и не вешаю.

Сипягин скрывается в калитке. Женя остается одна. Доносятся звуки баяна. Женя подходит к воротам, слушает. Появляются несколько солдат с автоматами и становятся у калитки и ворот. Женя уходит.

Небольшая комната в бывшем доме отдыха. Здесь сейчас живет Липатов. На стене висит репродукция картины Айвазовского «Девятый вал». Простой стол. На нем — полевые телефоны. Стеклянный шкаф, в котором видны музыкальные инструменты. Кровать, застланная грубым солдатским одеялом. Старый потертый диван. Несколько венских стульев. За окном — оранжево-красный закат.

Петров, Бережнов, Лиселидзе, Липатов и Сипягин вокруг карты.

Петров (Липатову и Сипягину) . Задача у вас сравнительно простая... Но только сравнительно... Помня неудачу февральского десанта, вы должны, максимально используя темноту, пройти боносетевые заграждения в Цемесской бухте, пробить проходы в молах и высадить десант прямо в Новороссийский порт. Это ваша личная задача... (Липатову.) Готова ли ваша бригада к выполнению этой задачи?

Липатов. Готова, товарищ командующий.

Петров. Десант придется высаживать прямо на огневые точки противника... Высаживать после того, когда от всей вашей скрытности не останется и следа... Понимаете?

Липатов. Понимаю, товарищ генерал.