Александр Образцов - Поднебесная (сборник)

Затем они выходят.

Агнесса. Как вы думаете, Василий, это все… так ?

Демчик. Темно уж стало… может – темно, так… ничего… А может, и нет…

Агнесса( начиная дрожать ). Я вам тогда что-нибудь расскажу, ладно?.. Жила одна девочка… в общежитии. Веселая, добрая… У нее сестра была, в девятом классе, в другом городе… Мать с отцом… Девочка училась в институте, плясала, пела, и думала, что еще немного и она вскочит в такую жизнь… ослепительную… телевизионную… Чуть-чуть еще… Но в один месяц умирают ее мать и отец… И приезжает к ней сестра, девятиклассница… И смотрит на нее и ждет, что сейчас ей объяснят, как жить дальше, сейчас ей старшая сестра все объяснит… А старшая сестра… У нее ни денег нет, ничего… ни ума… Она хотела свою младшую сестру куда-нибудь устроить… А куда? Никто ее не берет на работу, на учебу… Никуда ее не берут… И старшая сестра бегает, умоляет каких-то людей, может, не туда бегала, неважно… Но я к чему… Потом был такой день, когда младшая сестра вынуждена была уехать из города… Потому что из институтского общежития ее выгнали, жить негде… И она уезжала… А старшая сестра все суетилась, суетилась, сумку в вагоне то наверх, то под полку засунет… И боялась в глаза посмотреть младшей сестре… И когда поезд тронулся, и она видит – младшая сестра ничего не понимает, куда она едет, зачем… а глаза у нее такие… преданные! А старшая сестра вдруг думает: «Ну и слава Богу!»… И ее за это Бог наказал.

Пауза.

Демчик. А все мы такие.

Выстрел.

Агнесса. Это я виновата!.. Это меня… меня наказывают!..

Открывается дверь, на пороге бледный Иванов. Он шевелит губами, но не может произнести ни слова, немая сцена.

Демчик. Чего?.. Чего ты, Иванов?!..

Иванов( без сил опускается на колени, его передергивает от позывов к рвоте ). Я… мимо… Я целил мимо… Там темно… а он…

Демчик. Да ты чего?.. А?..

Иванов. А он… снова… «трус! трус!»..

Демчик. Ну?!..

Иванов. А он… упал?.. И – лежит…

Иванов начинает рыдать грубым голосом.

Агнесса закрывает лицо руками.

Демчик выходит. Его нет некоторое время.

Входит.

Демчик. Готов.

Все смотрят в черный проем двери. Там – никого.

Алла Дмитриевна – 40 лет

Алла маленькая – 15 лет

Богомолова – около 30 лет

Оля – около 30 лет

Хозяйка – 66 лет

Люба – 20 лет

Стас – 30 лет

Август. Южный берег Крыма. Всю ночь шел дождь. Идет он и утром, не прекращаясь. Дождь очень ровный, сильный и беспросветный.

Две комнаты в частном домике. Одна из комнат, с обеденным столом, с портретами на стенах (есть, в частности, портрет академика Павлова) совсем небольшая. Из нее – выход на кухню. Вторая сдается. Здесь три кровати, раскладушка, на которой спит Алла маленькая, столик под окном, полированный шкаф. Шкафа, естественно, на всех не хватает. Платья висят по стенам на плечиках. От этого комната кажется нарядной и одновременно убогой. Зеркало на стене у дверного проема в маленькую комнату. В это зеркало можно увидеть то, что происходит в другой комнате. Сейчас перед ним причесывается Богомолова.

Алла Дмитриевна с дочерью едят груши за столиком. Оля спит или просто скучает, укрывшись с головой простыней .

Алла Дмитриевна. Мы лишены на севере фруктов и из-за этого жизнь наша беспросветна . (Вздыхает.) Ешь, доченька, груши. Ешь. Хоть две недели, да наши. Когда человек ест фрукты, он становится легким. Легко живет, торгует, перелетает в места на место. Жизнь ему в удовольствие. А мы, северные люди, от картошки да капусты тяжелые, как утюги. У моего мужа есть один знакомый кавказец, архитектор. Он там у себя на Кавказе поспорил на тысячу баксов… Господи, когда этот дождь кончится!

Алла маленькая. Никогда.

Алла Дмитриевна. Вот когда он кончится, мы с тобой первые прибежим на пляж, я войду в эту пену морскую и выйду оттуда…

Богомолова. Выиграл?

Алла Дмитриевна. Грузин? Проиграл.

Богомолова. Не обеднел.

Алла Дмитриевна. Да, но как легко. И из-за чего?

Богомолова. Из-за чего?

Алла Дмитриевна. Из-за копейки.

Богомолова. Ну да?

Алла Дмитриевна. Да. Представьте себе – собирается компания взрослых кавказцев. Пьют вино, едят фрукты, говорят всевозможные тосты. И вдруг возникает легкий спор. Такой горячий, летучий, такой безумный кавказский спор из-за копейки. Один взрослый кавказец говорит: а вот в шестьдесят первом году, во время реформы, копейку не выпускал монетный двор. А архитектор ему в ответ: ошибаешься, кацо, выпускал. И тут же поспорили на тысячу баксов.

Богомолова. Делать нечего.

Алла Дмитриевна. Но как легко!.. Прилетает архитектор в Ленинград и говорит моему мужу: Виктор, найдешь копейку – пятьсот баксов твои. Стали мы искать копейку. Всей семьей.

Алла маленькая. Просто ошизели. Всей семьей.

Алла Дмитриевна. И ты в том числе.

Алла маленькая. Найдешь копейку – получишь джинсы. Ошизеешь.

Алла Дмитриевна. Вот я и говорю – мы очень тяжелые люди. Что делает мой муж? Он идет к знакомому ювелиру и говорит ему: нужна копейка за шестьдесят первый гол. Знаешь, Виктор, отвечает ювелир, я могу тебе это сделать, но стоить это будет семьсот баксов.

Богомолова. Ну да?

Алла Дмитриевна. Да. А через полгода я у своей крестной в поллитровой банке с мелочью нашла две копейки этих самых за шестьдесят первый год.

Богомолова. Ну да?

Алла Дмитриевна. Но было поздно. Тот, кто спорил, разбился вместе с машиной.

Богомолова. Вот это номера.

Алла маленькая. А может его и не было.

Алла Дмитриевна. Ешь груши!.. Не было. Какие вы все-таки циники растете!

Входит хозяйка.

Хозяйка. Чайник вскипел. Следить надо.

Богомолова. Не обеднеете.

Выходит.

Хозяйка (вслед). А вы попробуйте баллон достать!.. (Алле Дмитриевне.) Приезжают, думают, что тут полный пансион! Тут все растет на ветках!

Алла Дмитриевна. Цены совершенно зверские.

Хозяйка. Все стоит. И то стоит, и это. Доску купить – стоит. Распилить – стоит. Гвоздь забить – тоже стоит.

Алла Дмитриевна. Ах, доченька, вот кончится дождь, мы первые побежим на пляж!.. Ах, как я войду в воду!.. Ах, как поплыву!.. Чудовищное сладострастие.

Оля (из-под простыни). О, не надо об этом.