Алексей Смехов - Третья сила

Что ждёт стрекоз беспечных
В радостный майский день,
Если осенний вечер
Бросит на память тень?

К счастью, на новом круге
Из прошлогодних снов,
Из темноты и вьюги
Выживет лишь любовь.

Мне шум листвы и барабаны капель,
Протяжный ветра вздох и стон ветвей
Звучат симфонией, где вместо флейт —
Далёкий вой тоскующей собаки.

Скрип двери, половиц и старых лестниц
Певучей скрипкой проникает в мозг.
Расплакался каскадом синих звёзд
В своей небесной ложе жёлтый месяц.

Как руки дирижёра, ветки клёна
Летают вверх и вниз наперебой,
И яблоня, довольная игрой,
Свои плоды роняет благосклонно.

И хлопает, и требует на бис
Негромкий хор заснувших было птиц.

Было сына три у честна отца.
Первый сын – Июнь – самый маленький.
Юн ещё совсем и красив с лица,
Загорать любил на завалинке.

Ну а средний сын стройным парнем был,
Звался он Июль – ох, несдержанный.
Если что не так – баламутил ил,
Он привык, чтоб всё шло по-прежнему.

Чтобы щукой плыть и лететь пчелой,
Над густой травой, над нескошенной.
Или, став орлом, падать вниз стрелой,
На овечий пир – гость непрошенный.

Ну а третий сын – был достойный муж,
С бородой большой цвета колоса.
Август звался он, и могуч, и дюж,
Песни петь любил звонким голосом.

А под песни те он красны плоды
Собирал с дерев с наслаждением —
Угощал родных, вёл друзей в сады,
Рядом с ним всегда пир с веселием.

Раз позвал отец всех троих сынов
Сослужить ему службу ратную:
Победить кошмар беспокойных снов —
Королеву туч беспощадную.

Где пройдёт она – позади печаль,
Под дождём поёт песни грустные.
Колдовским огнём любит привечать,
Поджигать леса им без устали.

Тут поднялись в ряд три богатыря,
Чтоб помочь отцу – Солнцу ясному.
И пошли войной против Сентября,
Тот осенний сын жил ненастьями.

Одолел Июнь только тридцать миль,
Дал Июлю меч он свой пламенный.
Но сгорел Июль, превратившись в пыль,
Вышел Август-сын с жёлтым знаменем.

Тут уж грянул бой поднебесных сил,
До сих пор война, да не шуточна.
Но силён сентябрь – всех врагов сразил,
И уходят ввысь стаи уточек.

Их ведут с собой вожаки на юг,
Видел нынче трёх братьев-селезней —
Громкий клич издав, от дождей и вьюг,
От осенней тьмы в небе стелются.

Склоняют красную калину
Ветра к земле,
И ливни тоненькую спину
Секут во мгле.

Под взглядом солнечным лучистым
Перестают —
И сразу вспыхивают кисти
И там и тут.

Октябрьский убор калины
Красив, как сон.
В лиловый цвет и в цвет малины
Преображён.

Но раздевает ветер страстно
И второпях.
Слетает вниз наряд прекрасный,
Слетает в прах.

Средь ёлочек вечнозеленых,
Как сирота,
Стоит коленопреклонённо
Не в том, не та.

Кто в грустной участи повинен —
Ей невдомёк.
Но распрямляется картинно
И в нужный срок

Осыпавший внезапно крону
Блестящий снег
Наденет гордо, как корону, —
На зимний век.

Готовится эскадра в море,
Дурманит приключений запах:
Пойдем на судно Христофора —
Он завтра поплывет на запад!

На путешествие Колумба
Дала бриллианты королева:
Он к вечной славе держит румпель —
Сбежим на деньги Изабеллы!

Найдём другие континенты,
За хвост подергаем удачу —
Здесь точно ничего не светит,
А там всё может быть иначе.

Отцом лишённые наследства,
Мы потеряли цель и веру.
Давай забудем годы бедствий
И превратимся в кабальеро!

Мечом возьмём свое богатство,
А может быть, найдём погибель —
Неважно, главное пробраться
Матросами на грозный клипер!

Ты видишь: солнце красит парус,
И вьются над кормою чайки.
Решай, но здесь я не останусь —
В порту эскадра не случайно!

Ты слышишь: в сказочном Гаити
Тревожно в бубен бьют шаманы —
Колумб, ещё не знаменитый,
Набрал отличную команду!

Рассерженная лапа океана
Легко швыряет в бездну корабли,
Их путь – на дно тропою Эридана
За гордое презрение земли.

Под горький дым последней папиросы
Заглянем Вездесущему в глаза,
Пока суровые, как шторм, матросы
По палубе взбесившейся скользят.

Остались нерешёнными вопросы.
Ухватимся покрепче мы за реи.
Над головами мудрый Змееносец,
И с трона смотрит вниз Кассиопея.

Услышать бы лай Псов и поступь Волка
Под ветра рёв и собственные крики,
И отыскать спасения иголку
Сквозь Волосы прекрасной Вероники.

Жить нам иль нет – решает провиденье,
Свой суд верша в созвездии Весов.
Зачтутся нам и храбрость, и терпенье,
Но не осталось больше Парусов.

Покуда впереди есть хоть мгновенье
И горы волн вздымаются окрест,
Нас с неба осенить благословеньем
Успеет на прощанье Южный Крест.

Горячее солнце ложится на море,
К зелёной груди жёлтый лик свой клоня,
И мечутся птицы на синем просторе,
Любуясь с небес угасанием дня.

Они зачарованно ждут перехода
От ясного света в густеющий мрак.
У всех на глазах засыпает природа,
Умолкли актёры, окончен спектакль.

Но солнечный заяц наутро раздвинет
Тугие портьеры большой головой,
И ловко подпрыгнув из аквамарина,
Ухватится бодро за фон голубой.

Опробует струны цветочные ветер,
Актёры проснутся, послышится гам,
И утренний лучик хрустального света
Ночную печаль бросит тенью к ногам.

На сборе всей труппы солисты с волненьем
Начнут перебранку за главную роль,
Им солнечный заяц подаст угощенье,
Все будут довольны привычной игрой,

Лишь бойкий воробушек, сбросив смущенье,
Воскликнет, что нынче он – птичий король!

Пегас подковы не теряет —
Поэты зря забыли сон.
Копыта в воздухе мелькают,
Но лишь немногим слышен звон.

Несётся тенью меж мирами,
И взмах крыла его горяч:
Под правым вспыхивает пламя,
И слышится под левым плач.