Абулькасим Лахути - Ветер утра

Но сила еще есть иная на свете —
Владычица всех остальных,
Она несравненна, соперницы нет ей, —
О ней мой восторженный стих!
Все силы природы она подчиняет
Всеведущей воле своей,
А те повинуются, те исполняют
Без мыслей, без чувств, без речей.
Захочет — и гром послушанью научит,
Потушит вулкан навсегда;
Послушен ей ветер, и служат ей тучи,
И волн ей покорна гряда.
Ты знаешь ли имя той силы могучей? —
То сила людского труда!
И разум и воля той силе даны,
И слух ее четок, и мысли ясны;
Глядит она зорко, и действует смело,
И все, что захочет, свершает умело,

Задать ли загадку тебе? Не однажды
Терялся мудрец перед ней.
Стихии земли, коль присмотришься к каждой,
Себе не сплетают цепей,
Не сыщешь такой, чтобы блага творила
И после стонала от них.
И только людская рабочая сила
В плену у творений своих!
Подумай, высокая слава такая
Кем злобно повержена в прах?
Творящая благо рука трудовая
Должна ль изнывать в кандалах?
Та сила великая, сила святая
Зачем у злодея в тисках?
Ведь ей и сознанье и воля даны,
И слух у ней чуток, и мысли ясны;
Глядит она зорко, и действует смело,
И все, что захочет, свершает умело.

Могучая, гордая сила такая
Становится жалкой рабой,
Затем что, трудиться ее принуждая,
Плоды пожинает другой.
Ее достоянье враги похищают,
Оружье насилья куют
И этим оружьем ее ж обращают
В рабу, продающую труд.
На шею наброшен той доблестной силе
Невежества тесный аркан,
Ведет ее труд непосильный к могиле,
Религии душит дурман.
Стеной отовсюду ее окружили
Нужда, угнетенье, обман.
Хотя и сознанье и ум ей даны,
И слух ее чуток, и мысли ясны,
Не выйдет она из тюрьмы этой черной,
Пока остается насилью покорной!

Но эта же сила, чей облик прекрасный
Неволи завесою скрыт,
Встает на врага и под знаменем красным
На бой за свободу летит.
Сжимая кровавую глотку вампира,
Топча суеверья змею,
Высокое званье владычицы мира
Она добывает в бою.
По воле ее исчезают со света
Насилье, обман и нужда!
А если увидеть воочью все это
Ты хочешь, товарищ, — тогда
Взгляни, как природа в Союзе Советов
Склонилась пред силой труда!
Там силе той разум и воля даны,
Глаза ее зорки и мысли ясны,
Свободна, едина она неизменно
И все, что захочет, творит вдохновенно!

Запомнилась мне притча с давних пор —
Трех разноцветных капель разговор.
Одна сказала: «Ясен облик мой,
И не сравниться никому со мной.
Прозрачна я, во мне и цвета нет,
Но, как звезда, я излучаю свет.
Во всем, что создал в мире человек
И будет создавать из века в век,
Сиянье вы увидите мое,
Мной держится людское бытие.
Я — самый чистый самоцвет, я — пот,
Который в час труда рабочий льет.
С его чела не устаю я течь,
Чтоб мир подлунный в красоту облечь!»

Вторая капля, красная, в ответ
Сказала так: «Права ты, спору нет,
Но и мои заслуги немалы,
Достойна я не меньшей похвалы.
Не потому ль рубин в такой цене,
Что алым цветом он подобен мне?
Не потому ль так красит мир заря,
Что красным обдает его, горя?
Пред алой розой меркнут все цветы,
Цветник не знает большей красоты.
Я — капля, что своим огнем дотла
Сжигает мир насилия и зла.
В волнении всегда, как вал морской,
Рвусь за твою свободу в смертный бой,
Когда я вижу, что рабочий люд
Презренные бездельники гнетут,
Во мне вскипает неуемный гнев,—
И, пламенем своим сердца согрев,
Зову их в битву с полчищами зла,
Веду вершить великие дела.
Когда б не я, ты до скончанья дней
Страдала бы от злобы палачей,
Смирилась бы перед своей судьбой,
Жизнь прожила бы пленницей, рабой.
В моем кипенье гибнет произвол,
Насилья сокрушается престол.
Я — пламя, я — булат, я — солнца жар,
Я — кровь бойцов, готовящих удар,
Чтобы заставить мир насилья пасть,
Чтобы вручить рабочим людям власть!»
Послушав речи этих капель двух
И подтвердивши правоту подруг,
Им третья, черная, сказала так:
«Вам стал бы возражать лишь правды враг.
Но есть заслуги также у меня,—
Я, как и вы, исполнена огня.
Вы черноту не ставьте мне в упрек:
Она — и не изъян и не порок;
Ее непроницаемая мгла
В себе скрывает тайны без числа.
Булата в мире нет острей меня.
Нет в мире молнии быстрей меня.
Когда пришло восстание к концу,
И передышка надобна бойцу,
И надо силы множить и крепить,
Их для боев решительных копить —
Тут я, оставшись, продолжаю бой,
Не опускаю меч разящий свой.
Перо — мой меч, страницы белой гладь —
Вот поле, где должна я воевать
За счастье, — ведь его так люди ждут!
Ты, капля, воплощающая труд,
Права во всем, что ты сказала нам,
Слова твои подобны жемчугам.
Теперь и ты послушай, будь добра,
Что скажет черная твоя сестра:
Везде, где под ярмом рабочий люд,
Немало пота труженики льют,
Немало их, голодных и нагих,
Что блага добывают для других.
Но если я весь мир не облечу,
Воззвав к друзьям, врагов не обличу
И то, что вижу, силой гневных строк
Не превращу в свидетельство, в урок,—
То пролитый трудящимися пот
Свободы, счастья в мир не принесет.
О капля красная, и ты права!
Оспорить не могу твои слова.
Один твой цвет — революцьонный цвет —
Порука в том, что в них обмана нет.
Моих похвал не надобно тебе,—
Священна кровь, пролитая в борьбе.
Но выслушай, прошу, и ты меня,
О дочь победоносного огня!
Пускай отряд рабочих и крестьян,
Святой враждой к тиранам обуян,
Восстал отважно против темных сил
И прах своею кровью оросил,—
Но если я борцам не укажу
Пути к решающему рубежу,
Не разнесу волнующую весть
По всем краям, какие только есть,
Не поддержу их подвиг боевой —
Им труден будет их последний бой.
Я делаю острей, чем острый нож,
Сознанье тех, в чьих жилах ты течешь,
Я призываю их идти в поход,
Чтоб сокрушить насилия оплот.
Я наставляю трудовую рать,
Как надо бить, как надо побеждать.
Истица я — и вместе с тем судья;
И обвинитель и защитник я.
Я — гнева крик, зов боевой трубы,
Я — вдохновитель праведной борьбы!
Чернилами зовут меня, и я,
О пот и кровь, поддержка вам, друзья!
Борьбу с врагами вместе мы ведем,
Дворец коммуны выстроим втроем.
Могучий нага союз нерасторжим —
В грядущих битвах вместе победим!