Александр - Стиг-знаменосец

«Я больше всех совершил грехов,
Каюсь и падаю ниц.
Пускал я красных петухов
И обижал девиц.

Ах, если спросит обо мне
Моя приемная мать,
Скажите: буду в чужой стране
Золото проживать.

А если спросит обо мне
Невеста, тоски полна,
Скажите: погиб в голубой волне,
Пусть замуж выйдет она».

Педера сбросили с корабля,
И только он стал тонуть,
Корабль послушался руля
И резво двинулся в путь.

Однажды купил крестьянин телка.
Вырос телок в большого быка.
А бык в доспехах пляшет.

Понравилась графу бычья стать,
Задумал он быка отобрать.

Пожаловал граф на зеленый луг,
Забрать быка посылает слуг.

Слугам никак не забрать быка.
«У нас ни веревки, ни ремешка».

Тут уж взыграл у графа нрав,
Серебряный пояс скинул граф.

Он пояс к бычьим рогам привязал,
А бык насмешливо сказал:

«Зачем так крепко пояс держать?
Ведь я не думаю бежать».

Послушал граф и руку разжал,
А бык рванулся и побежал.

Мчится бык, раздувая бока,
Мчится граф, разодетый в шелка.

Топчет бык траву на лугах,
Сверкает пояс на рогах.

Но вот луга оделись тьмой.
Усталый бык вернулся домой.

«Давно ты, бык, ушел со двора,
Нелегкая, видно, была игра.

Я графский пояс узнаю,
Сам граф гонял скотину мою».

Наутро крестьянин сел на коня.
«Может, заступится тинг [13] Тинг — народное собрание, разбиравшее в числе прочего и судебные споры. за меня?

Не то ведь граф со света сживет,
Не вырастишь хлеб, не выгонишь скот».

«Был ты, хозяин, в убытке большом,
А нынче ты с большим барышом.

Гуляет бык среди двора
С поясом чистого серебра».
А бык в доспехах пляшет.

Крестьянин в орешнике бродит глухом,
Фалле-фалле-люлле-лей,
А с ветки ворона кричит петухом,
Фалле-фалле-люлле-лей.

Крестьянин стал — ни назад, ни вперед:
«Ай-ай! Ворона меня заклюет!»

Старуха за прялкой сидит среди мотков:
«Когда это вороны клевали мужиков?»

Крестьянин поднял верный лук,
Упала ворона, качнулся сук.

Ее он тащил, не жалея плеч,
Из сала отлил полпуда свеч.

Ее он тащил, не жалея сил,
Вороньим пером перину набил.

Сделал он веер из хвоста —
То-то дивная красота.

Из кожи — обувку на двадцать ног
Да матери пару добрых сапог.

Из мяса — солонины бадью
Да блюдо жаркого на всю семью.

Из кишек — веревки, увязывать воз,
Из лапок — вилы, таскать навоз.

Из шеи — рожок, трубить на заре
Громче быка на господском дворе.

Из клюва затычку сделал он,
Чтоб пиво из бочки не вылилось вон.

А из вороньего костяка —
Большой корабль, крутые бока.

Вот какая вышла гора
Всякого разного добра.

Пой эту песню, ворону славь,
Фалле-фалле-люлле-лей,
И от себя что хочешь прибавь,
Фалле-фалле-люлле-лей.

Нильс Вонге сказал своей жене,
Когда у них рожь поспела:
«Найти бы батрачку честную мне,
Вот это было бы дело.
Кто-нибудь должен жать мое поле».

Нильс Вонге серого вывел конька
(Кобылка-то пестровата)
И в город поехал, держась большака
(Тропинка-то кривовата).

Нильс Вонге весь город проехал верхом.
Спешился он на рынке
И видит: девчонка, кровь с молоком,
Хлеб принесла в корзинке.

«Хочешь работать в усадьбе моей,
Девушка в белой рубашке?
Дам тебе денег, добрых харчей
И пива — в день по баклажке.
Кто-нибудь должен жать мое поле».

«Жать я могу весь день-деньской,
Коли нужна тебе жница,
Но запрошу я платы такой —
Тебе во сне не приснится.
А то не буду жать твое поле.

Подаришь мне серп — и на рукоять
Насадишь кольцо золотое.
Тогда мне хоть два поля сжать
Дело вовсе пустое.

Новую юбку мне сошьешь
С золотыми шнурками,
Портного в Южной Мёре [14] Южная Мёре — местность к югу от Кальмара, города, в который, как принято считать, приезжал герой баллады Нильс Вонге. возьмешь,
Материю — в Амстердаме.

Быка мне откормишь лучшей травой.
Бык нужен красно-пестрый.
Один его рог пусть будет кривой,
Другой же — прямой и острый.

В пятницу рыбки мне положи,
Три селедки всего и потратишь.
В субботу отдай бочонок ржи,
По субботам ты рожь лопатишь.

На ночь ставь мне кружку вина
Каждый вечер недели,
А спать я на перинах должна,
На шелковой постели.
Тогда я буду жать твое поле».

Нильс Вонге, крестясь, пустился прочь.
«Ну и денек проклятый!
Чтоб ты пропала, чертова дочь,
С твоей сатанинской платой!
Сам я буду жать мое поле».

Силен был Дидрик, груб и смел,
А жил он возле Берна [15] Берн — так в балладе называется итальянский город Верона или Равенна.
И триста родичей имел,
Я говорю вам верно.
А бились мы в Ютландии.

«Мы весь завоевали свет,
Теперь земли нам хватит.
Но Хольгер Датский, наш сосед,
Еще нам дань не платит».

Тут Свертинг, злобой обуян,
Вскричал что было духу:
«Давайте мне хоть сто датчан,
Прихлопну их, как муху!»